Конструктор и инженер так заинтересовался, что, не глядя, высморкался в собственный сатиновый нарукавник, снятый буквально две минуты назад, и на автомате попробовал запихнуть его в карман, а когда не получилось, аккуратно расправил и бережно положил на стол перед собой.
– Я, безусловно, буду только рад помочь вам всем, что только в моих… А какие станки вас интересуют?
– Я даже как-то… Пожалуй, будет проще, если я вам перечислю предприятия, где они должны будут стоять. Итак. Различные деревообрабатывающие, в том числе компактные лесопилки с паровым приводом. Производство тонкого шпона из древесины ценных сортов. Производство столярной плиты из малоценных пород древесины, облицованной тем же шпоном. Арборита[10]… вы же знаете, что это? Цементный завод, пороховой, патронный, машиностроительный, консервный, по выделке стекла… Что с вами, вам плохо? Может, подать воды?
Иммануил Викторович так обалдел, что совершенно неприличным образом вытаращил на князя глаза и открыл рот.
– Ваше сиятельство, вы изволите мистифицировать меня? Описанное вами потребует таких средств, что…
– А я и не говорил, что хочу все перечисленное сразу, господин Герт. Дай бог лет в десять управиться – и то придется сильно постараться. Тем более что я перечислил едва половину от того, что мне потребно. Пожалуй, вам все же необходимо выпить воды!
Из заводоуправления Александр вышел только через час. Половину этого срока он старательно убеждал инженера в том, что все происходящее тому не снится, а вторые полчаса старательно диктовал перечень того, что необходимо ему в первую очередь, а напоследок, немного подумав, оставил ему свой блокнотик с пожеланиями, для полной уверенности.
«Вот и еще один фанатик своего дела нашелся. По моему, он сам готов был мне доплачивать за возможность воплотить свои чертежи в реальности. Ну а теперь можно и в театр».
Поздно вечером, возвращаясь в свой номер в отеле, князь решил со всей определенностью: той дозы впечатлений, что он получил от высокого искусства балета, хватит ему надолго. Года на три, как минимум.
«Все же надо было на нетленную «Аиду» идти…»
Невольно вспомнив троицу молодых аристократов, которые сидели справа от него, Александр не смог удержать усмешки: такими завороженными, можно сказать, одухотворенными взглядами они провожали каждое движение балерин… Особенно их стройных ножек, затянутых в белые лосины.
«Завтра в оперу пойду!»
Увы, на следующий день все планы полетели кувырком. Сперва в своей конторе не оказалось господина Лунева. Как пояснили два молодых человека, подозрительно похожих на стряпчего, он еще неделю назад уехал на металлургический завод своего клиента, господина Агренева. С оперой тоже ничего не вышло: генерал-лейтенант Чагин вместо долгих разговоров выдал ему новое предписание и отношение в железнодорожные кассы насчет билета до Ораниенбаума.
– По результатам пробных стрельб Комиссия определится, как быть с вашей заявкой. Вопросы?
– Никак нет, ваше превосходительство.
Чагин одобрительно оглядел атлетическую фигуру пограничника, немного подумал и уже более доброжелательно добавил:
– Озадачили вы нас, батенька, как есть озадачили. Большая часть Комиссии в растерянности, а меньшая – сама на испытания засобиралась, лично хотят. Я слышал, у вас свой заводик есть?
– Так точно.
– И что же, вы там и выделали представленные на конкурс образцы?
– Так точно, в пятом цеху!
– Хм… в пятом…
«Ага, верю-верю, что не знаешь. Вот только интересно мне, кто это Валентина Ивановича своими расспросами измучил до полусмерти? Наверное, двойник. И про револьверы с пистолетами помалкивает…»
– Ну что же, до скорой встречи, поручик!
В Ораниенбаум он прибыл на день раньше своих винтовок, но такой задержке ничуть не огорчился. Потому как общая атмосфера в Офицерской стрелковой школе сильно отличалась от той, что была в ГАУ. Деловито-энергичная, отчасти даже дружелюбная и совсем немного суетливая. Правда, даже суетились тут неспешно и с заметным достоинством.
Представившись начальнику школы и встав на постой в чем-то вроде общежития (только для господ офицеров), Александр посвятил оставшееся время знакомству со своим новым окружением. И тут же с немалым удивлением узнал, что в конкурсе участвуют не три (это с его «агренью»), а четыре винтовки разных систем; и если про борьбу между системами господ Нагана и Мосина он некогда и слышал и читал, причем немало, то о винтовке капитана Захарова только здесь и узнал. Но в общем и целом ему в Ораниенбауме понравилось, особенно после недолгих расспросов. С бельгийским фабрикантом в этот раз познакомиться не удалось (тот отбыл на свою далекую родину вносить очередные изменения в конструкцию винтовки имени себя). Капитан Захаров был в командировке на Петербургском патронном (вытрясал у руководства завода эти самые патроны). А вот Сергей Иванович Мосин был в наличии, он постоянно торчал в оружейных мастерских при стрелковой школе, не брезгуя при этом лично постоять за станком или поработать ручками на верстаке, хотя недостатка в рабочих руках не ощущалось – в мастерской было аж два слесаря. Тем не менее угрюмо-сосредоточенный капитан (с явно заметной усталостью в глазах) предпочитал по возможности все делать лично, видимо, следовал давнему и хорошо известному принципу: хочешь, чтобы получилось хорошо, – делай сам!
«Вот только винтарь почему-то однозарядный!»
Размышления поручика прервал негромкий, вежливо-предупредительный вопрос от подошедшего оружейника:
– Могу ли я вам чем-то помочь?
– С кем имею честь?
– Оружейный мастер Никитин, Михаил Евгеньевич, вольнонаемный.
– Рад нашему знакомству, поручик князь Агренев, Александр Яковлевич. Вы не могли бы представить меня господину Мосину? Я был бы вам весьма признателен.
– Охотно, но несколько позже. Сергей Иванович терпеть не может, ежели его отвлекают от работы.
– О, ничего страшного, я обожду столько, сколько надобно!
«Опять фанат своего дела попался. Уже третий. Очень, ну просто очень обнадеживающая тенденция».
Ждать ему надоело гораздо раньше, чем Мосину – работать, и князь отправился в столовую, после которой захотелось немного полежать. Что он и сделал. На второй день его разбудил не сигнал побудки, а вестовой – точнее, второй пришел сразу после первого.
– Ну?
– Ваше благородие, на ваше имя поступила посылка в багажное отделение. Прикажете доставить?
– Интересно. И от кого?
– Не могу знать, только адрес отправителя – Сестрорецк!
