не было. Просто: «По готовности». Куда-то на Арлингтонский бульвар. Не принципиально.
Пе-12А уже поднимался на двенадцатикилометровую высоту, когда позади вспыхнуло два солнца. Машину тряхнуло, началась болтанка, и даже черные очки не спасали от яркого потока света со всех сторон. Но ему приходилось сбрасывать бомбу на Новой Земле, он потому и вёз бомбу на главную цель, что был лучшим. И он справился.
Цель поражена, сопутствующий ущерб приемлем.
Для нас.
На такой высоте его самолёту мало что грозило, и пора было уже разворачиваться в сторону Чикаго, распевая во всё горло:
Ну, дела! Ночь была!
Их столицу разбомбили мы до тла.
Мы ушли, ковыляя во мгле,
Мы к родной подлетаем земле.
Не поёт саксофон, но звенит словно фон,
Наша медаль «За город Вашингтон»!
* * *
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ. ПРИГОРОД НЬЮ-ЙОРКА. 5 июля 1938 года.
Профессор Стронг всегда слыл везунчиком. Пожалуй, ещё со школьной скамьи. Не так чтобы жизнь ему слишком легко давалась, но ему везло по жизни. То там успел, то там, как оказалось, вовремя опоздал. В Аргентине той же замешкался на минутку в бункере, перезавязывая шнурок. Замешкался и не попал под обстрел.
Бог хранил, как говорится.
Понятно, что профессор ни в какого Бога не верил, но интересует ли Бога мнение профессора?
Стронг склонился над мотором своего авто, когда гараж внезапно осветился ослепительным светом. Вспышка тут же плавно погасла. Наступило несколько томительных секунд тишины.
— И что это было? — спросил сосед мистер Смит, который помогал чинить машину.
Профессор не успел обдумать и ответить, когда гараж буквально затрясся. С потолка посыпался мусор, но строение устояло. Стронг выбежал из гаража. На горизонте, где-то в стороне Нью-Йорка поднимался чёрный гриб.
— Мэри! Мэри! Быстро в подвал!!! Джеймс, скорее за мной в наш подвал!
Тот растерянно замер, глядя то на гриб на горизонте, то на профессора.
— Я… нет… Как же Дженни. Я домой.
Стронг посмотрел вслед убегающему соседу и нырнул за женой в подвал, захлопнув металлическую дверцу.
Даже сквозь щели металлической дверцы в подвал проник очередной яркий свет. Вновь сильная тряска. Потом снова и снова.
Четыре раза.
Вернувшийся из командировки в Аргентину сотрудник Атомного исследовательского центра прекрасно понимал, что происходит снаружи. Атомная бомбардировка. И судя по тому, что только на Нью-Йорк уже сброшено не менее четырёх, у русских их может быть действительно много и они ни в чём себе не отказывают.
Профессору и его соседям повезло. Иногда отдалённость от центра города имеет свои преимущества.
— Что происходит, Томас?
Тот лишь растерянно пожал плечами:
— Я не знаю, Мэри. Похоже на атомную бомбардировку.
— На что?
Стронг лишь потёр виски.
— Я не знаю. Забудь. Это… В общем, это секретные сведения…
Как всегда, прагматичный голос жены задал самый важный вопрос:
— И что нам теперь делать с твоими «секретными сведениями»? В Яблоке наша дочь и её семья. Мы же не бросим их там?
* * *
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ. ПРИГОРОД ЧИКАГО. 5 июля 1938 года.
Девятилетняя Дженнифер стояла в своём саду испуганно глядя в небеса. Многие десятки самолётов сбрасывали черные точки, которые потом превращались в белоснежные цветки. Все небо в белых цветках. Словно пушинки одуванчиков с чёрными точками под пушинками. Это было бы даже красиво, если бы не было так угрожающе страшно…
Где-то там разгоралась канонада.
— Вот ты где! В подвал! Бегом в подвал!
Мать потащила ничего не понимающую девочку к дому.
* * *
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ. ПРИГОРОД ЧИКАГО. АВИАБАЗА «ОУК ПАРК». 5 июля 1938 года.
Когда следом за севшим военным транспортником на полосу начал заходить ещё один самолёт, но значительно больший по размеру и с четырьмя винтами, кое-кто на базе даже удивился, но те, кто мог принимать какие-то решения, в основном валялись связанными и с кляпами во рту.
Руководимый русским диспетчером на башне, приземлившийся вслед за местным борт вторжения выруливал, освобождая взлётно-посадочную полосу для идущих следом транспортов с космодесантом и техникой.
Полковник ССО князь Алабышев спокойно смотрел, как из чрева приземлившегося транспорта по аппарели начали сбегать в два ряда космодесантники, заученно занимая позиции вокруг самолёта, перебежками продвигаясь к основным узлам военной базы. Примерно то же самое происходило сейчас на втором аэродроме округи — аэродроме Мидуэй. Он был гражданским и ощутимо меньшим, но план операции предусматривал использование этого авиаузла для переброски войск и грузов по всей Америке, а потому имел стратегическое значение.
Алабышев обернулся в сторону города. Шло воздушное десантирование. Задача высаживающихся в разных частях Чикаго космодесантников — захват основных объектов, штабов и учреждений власти, а также связывание уличными боями военных и полицейских сил города, давая возможность транспортам беспрепятственно садиться на оба аэродрома и разворачиваться там.
Подъехал на «Руссо-Балте» командовавший десантом полковник князь Багратион-Мухранский.
— Приветствую, Алихан Булатович.
— И я вас решительно рад видеть, Серго Амиранович.
Крепкое рукопожатие.
— Были какие-то проблемы, Алихан?
Тот лишь усмехнулся.
— Были, князь. Облевали они тут всё, что только можно. Как можно так напиваться на службе, я решительно не понимаю. Мы их согнали, а многих и вовсе занесли, караулку, в наручниках, конечно. Так что твоим шотландцам придётся ещё и с ними возиться.
— Вот спасибо, удружили…
* * *
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ. УЛИЦЫ НЬЮ-ЙОРКА. 5 июля 1938 года.
Профессор Стронг пробирался по улицам Нью-Йорка. Всюду стояли машины, улицы и дороги были завалены битым строительным мусором, кое где оборачивавшимся непроходимыми баррикадами. Всюду бродили грязные перепуганные люди, которые не могли толком ничего объяснить ни о том, что произошло, ни о том, как можно куда-то сейчас пробраться.
Профессор представлял себе атомный удар и отлично знал, что радиационный фон тут может быть очень приличным, но дозиметра у него с собой не было, а вот цель была. Дочь, зять, двое внуков. Что с ними?
Идти было трудно. Хорошо хоть он уговорил Мэри остаться «охранять машину». С её больными ногами она была бы здесь лишь обузой.
Хоть и занятый своими поисками, Стронг всё равно своим профессиональным умом отмечал последствия атомного удара и «заносил» данные себе в мозг. Что ж, последствия для каменного города были не такими чудовищными, как полагали многие. Да, судя по всему, Манхэттен разрушен если не до основания, то весьма существенно. Три бомбы как-никак. Остальной же город, хоть и имел многочисленные повреждения и полностью выбитое остекление, но остался стоять. Интересно, какой тут сейчас уровень радиации. Было понятно, что он уже нахватался, но волновали его дочь и её семья. Их нужно было срочно вывозить из этого ада. Они ведь не знают, что ещё ничего не кончилось и опасность не миновала.
Наконец профессор добрался до места. Звонки в дверь и стук ни к чему не привели. Лишь открылась соседняя дверь и на пороге возникла старуха-соседка с окровавленным платком в руке.
— А, профессор… Ваши уехали на пикник… Ещё рано утром…
Она закашлялась и закашлялась кровью.
* * *
ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО РОССИИ И РОМЕИ (ТАРР). 5 июля 1938 года.
ТАРР УПОЛНОМОЧЕН ЗАЯВИТЬ!
Соединенные Штаты Америки, совместно с бежавшими в Канаду, Вестралию и Австралию остатками бывшей Британской империи, готовили агрессивную ядерную войну против Государств Терры Единства. Представленные Объединенным Разведывательным Сообществом Терры данные убедительно доказали размещение множества атомных бомб на территориях Исландии, Аляски, Западных Алеутских островов, Гонконга, Британской Африки и юга Аравийского полуострова, откуда и планировалось нанести массированный ядерный удар по городам Терры Единства, ставя конечной целью операции уничтожение столиц Терры, расчленение нашего Союза, полную оккупацию наших земель, порабощение всех наших народов, для продления агонии существования и притязаний на господство англосаксонского мира.
Такое положение является нетерпимым для народов нашего Союза. В сложившихся условиях Совет Глав Государств Терры Единства единогласно проголосовал за начало Специальной операции по умиротворению Соединенных Штатов Америки, Канады, Вестралии и Австралии.
Своими безответственными действиями, угрожающими жизни всего Человечества, правительство США и примкнувшие к Америке сателлиты, фактически доказали
