своей. Но пока он, капитан Джеффри Мейсон, лишь сидит на колесе своего аэроплана, прикрываясь плоскостью крыла от солнца, и ждёт. И его ребята ждут. И весь аэродром ждёт.
Пятиминутная готовность к вылету.
— Сэр, ещё один русский в воздухе!
Сержант Леман указал на небо.
Да. Ещё один. Всё утро они кружат в небе. И ночью были слышны моторы в воздухе. Но, теперь-то, разведчику с неба их хорошо видно. Машины рядами стоят у взлётной полосы, готовые в любой момент начать разбег. Такое не спрячешь никакой маскировкой.
И что русский забыл в почти ста километрах на север от своего авианосца? Явно же не просто так вынюхивает, значит есть у русских сомнения, а это скверно. Удар должен быть максимально неожиданным.
Расположение русских и итальянских кораблей на рейде было внимательно изучено пилотами торпедоносцев, были отработаны схемы захода, кто за кем, и кто кого. Их задача проста — любой ценой нанести максимальный урон кораблям противника, посильно ослабив его перед началом морской битвы. И чем больше они сидят тут, тем меньше фактор неожиданности. А они тут сидят и сидят.
Подняв пыль, проехал мимо на открытом авто командир их 6-й эскадрильи майор Генри Петре. Перехватив вопросительный взгляд Мейсона, майор лишь отрицательно покачал головой.
Что ж, придётся ждать.
Наверняка, идут какие-то торги политические, его капитанскому уму неведомые. Объявляли бы уже отбой боевой тревоги, что ли, если уж всё пошло не по их плану…
Солнце поднималось всё выше и выше. Наступал жаркий летний день.
— Сэр! Зелёная ракета!
Наконец-то!
— По машинам!!!
* * *
БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. БАССОВ ПРОЛИВ. ЮЖНЕЕ КВИНСКЛИФФА. СУПЕРЛИНКОР «ПАНТОКРАТОР». 25 декабря 1921 года.
Жаркое лето в южном полушарии. Солнце уже высоко и все приличные люди стараются по возможности, уйти в тень. Но моряки не всегда могут себе это позволить. Особенно, если ты — военный моряк.
Адмирал барон Ферзен провожал взглядом взлетающие машины. Поторопился ли он, отдав приказ на проведение превентивной атаки? Или стоило подождать? Может у Государя иное мнение? Но, нет, решение принято, шифрограмма Государю отправлена, выбор сделан.
Что ж, это будет первое большое морское сражение его эскадры. И далеко не все преимущества в ней на стороне русских и итальянцев. Географически, как раз, все преимущества на стороне противника. И можно сколь угодно долго патриотически рассуждать о том, что их цель — славная победа, однако, именно закончить битву на приемлемых для России условиях и сохранить при этом флот — вот главная его стратегическая задача. Потерю «Пантократора» и «Иоланды» Новоримский Союз не сможет компенсировать флоту в ближайшие лет двадцать.
Осталось это как-то сочетать с операцией «Фигаро».
С палубы авианосцев взлетали истребители, штурмовики и торпедоносцы, выстраиваясь в боевой порядок и уходя на север, в сторону австралийского флота, обнаруженного в пятнадцати морских милях на норд-ост от Квинсклиффа.
— Товарищ командующий, корабли к бою готовы. Доклад от спецуры — оба объекта взяты под контроль. Происшествий не отмечено.
— Что ж, начнём, помолясь, Сергей Валериянович. Приказ по эскадре…
Однако, не успел он даже сформулировать приказ, как последовал новый доклад:
— Товарищ командующий! Сообщается о множественной воздушной цели со стороны Джелонга! Идут на нас!
Что, ж. Началось, не так ли, господа-товарищи?
— Боевая тревога. Воздушная атака. Всем орудиям зарядить шрапнельные снаряды систем ПВО. По мере готовности — беглый огонь.
Нужно отбить первый налёт. Тогда и операцию «Фигаро» можно будет начинать.
Орудия разных калибров загрохотали, усыпая весь полуостров Белларин злыми жалящими осколками разрыва шрапнельных снарядов в небе над полуостровом. Орудия главного калибра условно эффективно поражали воздушные цели на расстоянии в полтора десятка километров высоко в небе, ведь каждый такой взрыв — это сотни сокрушающих конструкции самолета и самих летчиков металлических поражающих элементов. 5-10 тысяч кубических метров взрывного поражения от каждого выстрела. И таких вспышек в небе хватало, пусть и был результат явно ниже расчетного.
Что ж, такой огонь не обеспечивал надёжного прикрытия эскадры от воздушных атак, но позволял некоторым образом проредить ряды противника ещё, так сказать, на дальних подступах, прежде чем он войдет в сферу ближних постов ПВО флота.
— Что эскадра противника?
Командир «Пантократора» контр-адмирал Зарубаев незамедлительно доложил:
— Товарищ командующий, эскадра противника сейчас уже в десяти милях от выхода из залива Порт-Филлип. Движутся в нашу сторону.
Небо на горизонте быстро наполнялось дымами разрывов шрапнели. Противники пока действую согласно классике — пытаются нанести авиацией максимальный ущерб вражеским кораблям, стараясь при этом радикально сократить дистанцию между эскадрами, дать несколько залпов и отойти на безопасное расстояние. Только вот, в отличие от русских, запертых пределами пролива Рип, австралийцы могли двигаться вперед-назад, повинуясь лишь своему собственному желанию. Один Бог знает, сколько сейчас в минуту сбивалось в небе самолётов каждой из сторон, но и Он один знает, сколько их в итоге прорвётся к эскадре. А порой и одной лишней торпеды достаточно для перелома в ходе морского боя.
Невдалеке вспух двойной водяной бурун разрыва главного калибра. Что ж, противник начал пристрелку и не было похоже на то, что соотношение один линкор против семи как-то беспокоит австралийского адмирала.
— Пристрелочный огонь орудием главного калибра «Пантократора» по кораблям австралийской эскадры. Ждем корректировку огня с воздуха. Выполняйте.
— Слушаюсь!
Жерло заранее наведённого чудовищного орудия «Пантократора» дало первый выстрел.
На попадания пока можно было не рассчитывать. Цель беспокоящего огня — отогнать австралийцев за тридцатикилометровую зону, подальше от Рипа и выхода в открытый океан.
Из труб кораблей русско-итальянской эскадры повалил чёрный дым, машины дали ход и эскадренные колонны начали свой манёвр, уходя с того места, на котором стояли всю ночь.
Наступило Рождество. День. Судный день.
* * *
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ПРОЛИВ БОСФОР. 25 декабря 1921 года.
— Верные наши подданные! Дорогие гости! Представители иностранных держав и мировых деловых кругов! Сегодня, в этот Святой День Рождества Христова, я счастлив открыть один из самых амбициозных наших проектов — Мост Единства, который, я уверен в этом, будет с честью выполнять свою священную миссию. Миссию соединения народов между собой. Много веков Константинополь служил центром международной торговли. Здесь встречались между собой торговцы и политики, караваны и делегации, шёл обмен знаниями, товарами и идеями. Сегодняшнее открытие Моста Единства воистину эпохальное событие в истории не только этого края, но и всей нашей цивилизации. Европа соединена с Азией и Африкой в самом удобном для этого месте —
