Сергей Ким
ЗВЕЗДНЫЙ МЯТЕЖ
Красное знамя, «черная дыра»
Глава 1
О вопросах без ответа и покровительстве Фортуны
— …Сколько раз я тебе, дебилоиду, говорил — следи за предохранителями? Сколько, а?!
Маленький толстый и лысый как коленка человечек в белом комбезе орал, брызгая слюной, на худого и бледного парня, который стоял перед ним по стойке «смирно». Распекаемый имел такой вид, как будто он с минуты на минуты свалится то ли с обмороком, то ли с инфарктом…
Черт, ну и зачем же, скажите мне на милость, так орать? Голова же болит…
Или она болит вовсе не от этого?…
— …Знаешь, сколько стоит эта установка, знаешь?! — продолжал распаляться недомерок. — Даже внуки твоих внуков не сумеют расплатиться хотя бы за эти траханные предохранители, мать их! А если ты сломал весь сканер или, не дай бог, испортил образец…
И тут этот толстопуз кинул взгляд на меня, прикованного к какой-то вертикально стоящей панели…
Стоп.
Прикованный?
Чего-о-о?!
Что вообще происходит? Где я?! Да я сейчас вам всем!..
Так. Спокойно, Александр, спокойно…
Вспышка молнии перед глазами рассекает иссиня-черную бездну космоса. Все застывает вокруг, словно бы замороженное криобомбой.
Со мной что-то не так. Со мной, черт побери, что-то не так.
Имя, привычное с детства имя, отозвалось неожиданной пустотой в голове, которую начала стремительно заполнять боль. Имя металось внутри, рикошетя от стен черепной коробки, пытаясь найти что-то еще, но… но…
Ничего не находило.
Любая попытка вспомнить хоть что-то отзывалась лишь только новым взрывом противной ноющей боли, пробирающей до самых корней зубов. Казалось, что ответы лежат совсем рядом, стоит лишь заглянуть за край Вселенной… Стоит лишь только заглянуть за край, заглянуть в лицо Бездны и найти ответы…
Но Бездна не прощает наглецов, что тревожат ее покой.
Господи, что со мной?…
Недомерок как-то странно переменился в лице (видимо увидев, что я на него смотрю, кривя лицо от боли), подскочил поближе, вцепился своей клешней мне в подбородок и начал крутить мне голову.
— Пресвятая Дева Мария, пусть только с ним будет все в порядке, пусть с ним ничего не случилось… — запричитал толстяк, пристально вглядываясь мне в глаза.
Что за?…
— Лапы убери, виллан, — словно помимо собственной воли отчеканили мои губы. — Что ты себе позволяешь, ничтожный?
Ого! Вот как я, оказывается, могу-то… Причем ведь так естественно это у меня получилось, что просто диву даешься…
Недомерок смертельно побледнел, сделавшись одного цвета со своим медкомбинезоном, а в его глазах застыл настоящий океан ужаса. Бескрайний и беспредельный, как моря на Пацифиде, где я когда-то…
Черт, черт!.. Моя голова!.. Пацифида? Откуда? Откуда я это знаю?
— Это смерть… — потерянно прошептал толстяк, пятясь от меня. — Император этого не простит…
Боль утихла так же внезапно, как и появилась.
Император.
Им-пе-ра-тор…
Из глубин памяти всплыло всего лишь одно слово, стоявшее в одном ряду со странным именем «Император»…
Отец.
В голове словно взрывается сверхновая звезда, выжигая своим светом все, что только можно. Я кричу от жуткой боли. Кажется, что в каждую клеточку моего мозга вонзается раскаленная игла. Нет. Нет сил! Не могу выдержать!..
А затем неожиданно словно бы наступила какая-то оглушающая тишина. Тьма перед глазами рассеялась, из ушей как будто вытащили затычки.
— …Быстрее же, идиот, быстрее! — верещал толстяк. — Нужно его уничтожить как можно скорее!
Это кого ты собрался уничтожить, виллан? Меня, что ли?! Ах ты тварь!..
Недавно получивший разнос парень трясущимися руками открыл какую-то коробку, извлек из нее зловещего вида шприц-пистолет и вставил в него ампулу.
Лысый тут же выхватил инструмент из его рук и почти что прыжками метнулся ко мне. Вцепился жирными и потными пальцами в левое плечо, занес шприц…
— Стой.
Этот голос заставил меня вздрогнуть. Что-то нечеловеческое слышалось мне в нем…
— Посмотри мне в глаза.
Толстяк, дрожа всем телом, взглянул мне в лицо.
— Отпусти меня.
Это… Это я говорю, что ли?
— Прочь, ничтожный.
Мой неудавшийся убийца попятился назад. С его лысины скатывались крупные капли пота, лицо было все еще бледным… Но самым жутким зрелищем оказались его глаза. Совершенно пустые и безразличные. Такой пустоты не бывает даже в открытом космосе. Такой пустоты просто не бывает…
— А теперь сдохни, — бушующие внутри ярость и ненависть, вызванные попыткой моего убийства, прорвались все тем же тихим шипящим голосом.
— Есть! — В глазах толстяка мелькнула какая-то безумная радость, и он с размаха всадил иглу себе в шею. Тихий пшик пневмопривода — и недомерок с перекошенным лицом медленно осел на пол.
— Так. Теперь ты, — между тем я вспомнил, что в комнате есть и еще один человек, помимо меня и этой жирной падали. — Подойди сюда. Быстро.
Бледный парень подошел поближе. В его глазах мгновенно образовалась уже знакомая пустота.
— Освободи меня.
Сказано — сделано. Все-таки как же люблю я хороших исполнителей…
Мягко спрыгнул на обрезиненный пол, слегка размял затекшие суставы. Бросил недовольный взгляд на все еще топчущегося рядом парня.
— Ты мне больше не нужен, так что тоже можешь подыхать на здоровье.
Походкой сомнамбулы человек наклонился к валяющемуся на полу пистолету-инъектору, взял его и пошел к открытому кейсу. Я с легким, хотя и несколько брезгливым, интересом наблюдал, как он достает из кейса новую ампулу, вставляет ее…
Стоп.
Так мне же, кроме этого виллана, и расспросить-то больше некого! Как я узнаю, где я и кто они такие? Черт!
— Стой! Остановись! Я тебе приказываю!..
Поздно.
Парень флегматично воткнул иглу себе в плечо, нажал на сенсор… И начал медленно оседать на пол.
Я по своей извечной привычке скрестил руки на груди и недовольно нахмурился.
Здорово, Алекс. Просто великолепно! Оценка «отлично» — сто баллов! Ты только что, поддавшись глупым эмоциям, уничтожил оба имеющихся под рукой источника столь необходимой тебе информации. Ты же ведь даже не знаешь, где находишься!
Н-да, давненько со мной уже такие промашки не случались… Пожалуй… ну да, пожалуй, с того занятия по тактике, когда я самым феерическим образом угробил весь свой флот, нанеся виртуальной эскадре Демсоюза «чудовищные» повреждения в виде пары отлетевших листов брони… Ух как Ястреб тогда рассвирепел-то! Я же потом неделю с полигона для простой пехоты не вылезал…
