Последний наследник Триады. Том 3
— Удачи, Кость, — хлопнула меня по плечу Диана. — Ты справишься.
— Не драматизируй, — нервно усмехнулся я.
Мы стояли напротив двери в аудиторию. Я слегка задержался в кабинете Старостата, который попросил меня явиться до начала занятий, чтобы выдать на подпись некоторые документы, потому, стоя в коридоре, я гадал, насколько моё положение в обществе студентов изменилось.
— Надеюсь, в аудитории тебя ждёт аншлаг, — дёрнула ручку двери Диана и вошла в комнату. Я последовал за ней.
И действительно, аплодисменты и хвалебные фразы студентов раздались сразу, стоило нам оказаться в аудитории. Я слегка поморщился, натягивая улыбку, начал кивать студентам в благодарности, а Диана направилась к последним партам. Оттуда она будет проводить анализы моих уроков, чтобы в будущем помогать исправлять ошибки. К тому же, с последних парт девушке будет куда удобнее проверять Дары студентов. Разумеется, её сенсоры ничтожны в сравнении с моими, но помощь лишней точно не будет.
— Рад видеть всех, — обозначил я, присаживаясь за рабочий стол. — Искренне.
— И мы рады вашему возвращению, господин Шагайн, — махнула рукой девушка с первой парты. Она всегда посещала мои уроки, потому вызвала внутри меня искреннюю радость.
Я кивнул ей в благодарности и поднялся на ноги.
— Начну я, пожалуй, с новостей об изменениях в расписании и о дополнительных внеурочных занятиях, — осведомил я, оглянув студентов. — Так как меня назначили старшим преподавателем, я принял решение проводить пары каждый день. На выходных же будут проводиться спарринги и практические занятия. К концу месяца я выберу пять человек, которых возьму в Дозор под своим командованием. Предупреждаю сразу, если вы не планируете отправляться в Дозор, можете не думать о внеурочных занятиях.
После озвученного последовали вопросы студентов. Я решил уделить вводной информации достаточно времени и отвечал на них развёрнуто и подробно, чтобы никто ничего не упустил. Не было смысла обманывать студентов; я говорил прямо, что собираюсь готовить их к Дозору. Также обозначил крайнюю важность моих занятий в академии и не стеснялся говорить о довольно «сырой» оборонной политике Архангельска.
— Опасность в Контрольном Пункте поджидает на каждом шагу, и это для вас не новость, — говорил я, оглядывая присутствующих в аудитории. — В прошлый раз из-за халатности наших силовых структур твари сумели пробраться глубоко в город и нанести немалый ущерб. Да, в итоге всё завершилось благополучно, однако жертв миновать не удалось. Около тридцати человек было убито, ещё больше ранено. Вывод складывается простой, нужно быть готовым. И чем раньше вы это поймёте, тем больше шансов выжить.
Когда вопросы закончились, я принялся объяснять программу. В моём поведении изменений не было, разве что появилось чуть больше опыта в роли преподавателя. Вот только студенты слушали как никогда внимательно. Наконец новобранцы осознали важность материала, преподносимого мной.
Один урок заменялся другим, студенты менялись. И каждый вёл себя уважительно — так, словно осознал свою ошибку и старается её исправить. Я же говорил примерно одни и те же вещи, меняя лишь строение предложений.
Так протянулась вся рабочая неделя. С последней пятничной пары я уходил выжатым, словно лимон, и крайне уставшим. На самом деле, наблюдая вовлечённость в глазах студентов, я невольно начинал стараться, чтобы не упустить детали, ибо груз ответственности был иным. К тому же, нагрузка в виде ежедневных занятий казалась практически непосильной. Что-то внутри твердило, я не особо расстроюсь, когда настанет время отправляться в Дозор.
Когда добрался до дома, попросил Диану Романову какое-то время не беспокоить. Мне нужно было восстановить силы, а для этого лучше всего подходила обычная медитация. Наслаждаясь крупицами природной ауры, которые поглощались моим телом, старался неторопливо анализировать.
Признать честно, в мыслях за прошлую неделю я успел составить команду на выдвижение в Дозор. Каждое занятие проходило не только с объяснением материала, но и с мощным изучением индекса потенциала и силы каждого студента. Я старался определить в одарённых студентах как силу Дара, так и его полезность. Брал в учёт и то, что талант без дисциплины и верного применения не играет никакой роли. Потому делал большие ставки на дни, когда смогу собирать студентов и проводить между ними спарринги.
Когда наступила глубокая звёздная ночь за окном, в дверь моего кабинета постучались. В комнату вошла Диана Романова и вывалила на стол охапку бумаг.
— Вот, — заявила она. — Характеристики всех студентов, которые присутствовали на твоих парах. Сто двадцать человек.
— Благодарю, — кивнул я.
— И ещё, — добавила Диана. — Пришли новости прямиком из Московии. Не знаю, как ты их воспримешь, но… часом ранее в своём кабинете был убит Михаил Громов, твой родной отец. Причина смерти ещё не выяснена, но говорят, что открытых ран на его теле обнаружено не было.
Я дёрнул бровью в удивлении. Новость застала врасплох.
— Неожиданно, — озвучил я.
— Сергей Болконский прибыл в Архангельск, к тебе, — добавила Диана, глядя на меня с волнением в глазах. — Начальник тайной канцелярии попросил передать, что хочет встречи с тобой.
— Где он сейчас?
— Ждёт в гостиной, — осведомила она.
Я часто заморгал. Настолько был погружён в сбор ауры, что не заметил постороннего человека в доме? Пришлось подняться на ноги и отряхнуться от скопившейся ауры. Голова кружилась от переизбытка энергии, но чувствовал я себя бодро.
Когда спустился в гостиную, заметил слегка задумчивого Сергея Болконского. Начальник тайной канцелярии поднялся на ноги сразу, стоило ему наткнутся взглядом на мою фигуру.
— Привет, Константин, — пожал он мне руку. — Ты прости, что прибыл в такой поздний час. Разговор срочный и… личный.
Диана Романова недовольно фыркнула, заметив, как Сергей Болконский буравит её глазами. Девушка мотнула головой и неторопливо вышла из гостиной. Мы же расселись на диване.
— Диана уже сообщила тебе о смерти твоего отца? — задал он вопрос.
— Да, — кивнул я. — В голове пока неразбериха.
— Понимаю, поэтому я тут, — обозначил Болконский. — Дела обстоят далеко не лучшим образом, Константин. Новость о смерти князя словно ушатом холодной воды вылилась на наши головы. Всё произошло неожиданно и внезапно. Сейчас мало кому известно об этом, но, когда узнают люди, поднимется настоящая шумиха. Начнутся волнения.
Я поджал губы, всё ещё переваривая в голове новость. Смерть отца рушила множество моих планов. И в первую очередь его смерть могла отразиться на Екатерине и безродных. Гадство…
— Есть предположения, кто это мог сделать, господин Болконский? — спросил я.
— Есть. За несколько дней до своей смерти Михаил Громов подал прошение о том, чтобы тебе вернули фамилию. Мы пока не знаем, для чего это было сделано, ибо слово Михаила Громова непоколебимо. Но есть предположение, что князь знал о своей будущей смерти, — заявил он. — И решил подстраховать свой род от будущего разрушения.
Я отвёл взгляд, пытаясь разложить в голове свалившуюся информацию. Получалось плохо, ибо с каждым новым словом начальника тайной канцелярии мой мозг перегружался сильнее. Михаил Громов был последним человеком, смерть которого я мог представить. А факт того, что старик вернул меня в род, и вовсе ошеломлял.
— Надо же… — нашлось, что ответить.
— Мы разбираемся с вопросом, но пока лишь можем гадать, — добавил Болконский.
— Юрий и Дарья Громовы знают о прошении? — спросил я.
— Судя по отсутствию реакции, не знают, — отозвался начальник тайной канцелярии. — Есть несколько доказательств того, что твой отец подавал прошение в тайной форме. Возможно, доверие к сыну и жене пропало.
Я молча кивнул, перебирая пальцами рук. Признать честно, страх мой слегка отступил. Настоящие проблемы начнутся только когда об этом узнают. И мне достаточно сделать так, чтобы это произошло как можно позже.
— Император имеет право отказать отцу в просьбе?
— Увы, но это невозможно, — покачал головой Болконский. — Есть ряд факторов, связывающих руки Государю. Ты рано или поздно станешь Громовым.
— Лучше поздно, — попросил я. — Как можно более поздно. Я собираюсь отправляться в Дозор через три недели. Не хочу повторять той ситуации, из-за которой погибли ваши люди, господин Болконский.
— Я тебя понимаю, — кивнул он. — И сделаю так, чтобы как можно сильнее замедлить процесс. Но есть ещё проблема. Князь оставил наследство, в котором ты становишься законным
