Сергей Тармашев
АРЕАЛ. ЦЕНА АЛЧНОСТИ
Автор благодарит за помощь в работе по созданию топографии района Ареал:
Дмитрия Никитина, г. Ухта
Василия Седойкина, г. Новочебоксарск
Юлию Толкачеву, г. Москва
Автор выражает отдельную благодарность за предоставленные экспертные консультации, легшие в основу научной части серии, учёных кафедры технологии переработки нефти факультета химической технологии и экологии Российского государственного университета нефти и газа имени И. М. Губкина:
кандидата химических наук
Чернышеву Елену Александровну,
кандидата химических наук
Назарова Андрея Владимировича.
Полевая научная лаборатория ЛГ1-32, «Ареал», Зелёная Зона, 21 июля 2009 года, 14 часов 7 минут, время московское.
Шевеление в кустах повторилось, и Иван поднёс бинокль к глазам, всматриваясь в далёкие заросли. На севере, у самого края подлеска, примыкающего к поросшим березняком холмам, из жёлто-синих кустов, крадучись кошачьими шагами, осторожно вышел крупный зверь. Оканчивающиеся толстыми крючковатыми когтями кривые узловатые пальцы и трезубец острых длинных бивней, словно вилы выпирающих из сравнительно небольшой головы, были настолько огромны, что хорошо просматривались даже с такого расстояния. Лапы и голова зверя под действием мутации «Ареала» уже изменились до неузнаваемости, потеряв шерсть и обзаведясь синюшным покрытием с желтоватым отливом, напоминающим хитин и чешую одновременно, но тело ещё сохраняло прежние формы, придавая зверю узнаваемость.
Берёзов поправил провод гарнитуры рации и вышел в эфир:
— Медведь, ответь Туману. — Он подошёл к западному краю лабораторной крыши и окинул взглядом пустырь. — Медведь — Туману! — повторил он, отыскивая внизу могучую фигуру, возвышающуюся над копошащимися в траве сотрудниками лаборатории.
Новая смена научного состава ЛП-32 приступила к работе несколько дней назад и сразу серьёзно взялась за дело. Возможно, сказывалась повышенная работоспособность свежих, только что отдохнувших людей, а может, просто сама смена имела больше энтузиазма по сравнению с предыдущей. Как бы то ни было, но с момента прибытия нового персонала кипучая деятельность в лаборатории утихала только к ночи. Вот и сейчас работа шла полным ходом. На пустыре, старательно обходя отмеченные красными флажками границы аномалий, под бдительным оком сжимающего неизменный «Печенег» Медведя, проводили работы несколько учёных. Медленно перемещаясь по безопасной площади пустыря, они утюжили скрытые в траве колонии Синьки неуклюжими аппаратами, представляющими собой забавную смесь пылесоса с газонокосилкой, собирая лабораторный материал. Ещё один вместе с Лавандой возился на крыше недалеко от Ивана, проводя профилактику многочисленному научному оборудованию, раскреплённому здесь же.
— На связи! — откликнулся Медведь, оборачиваясь к зданию лаборатории. Он поднял голову и посмотрел на стоящего на краю крыши Берёзова. — Прыгай! — нарочито серьёзным тоном посоветовал здоровяк.
— Спасибо, как-нибудь в другой раз, — улыбнулся Иван. — Чтобы от нечего делать скакать с пятиметровой высоты, для начала надо научиться пронзительно, орать и лазить по отвесным стенам.
— Фу на тебя! Накличешь! — Медведь погрозил ему кулаком. — Ещё вернётся! Как обстановка?
— Кабан у холмов, — сообщил Берёзов, сверяясь с лазерным дальномером, — удаление двести тридцать метров. Стоит на месте, смотрит в нашу сторону. Крупный такой товарищ, когти и клыки отсюда видны.
— Кабан? — вклинился в радиоэфир голос Лаванды. — Туман, вы не обратили внимания, как давно он появился?
— Минут десять в кустах прятался, — ответил Берёзов, оглядываясь на неё, — теперь вылез, но от подлеска не отходит.
— Понятно, — оценила ситуацию Лаванда и тут же добавила, немного повысив голос: — Владислав Павлович! Заканчивайте сбор, на сегодня достаточно!
— Вас понял, Мария Сергеевна, — откликнулся учёный. — Полагаете, уровень возмущения пси-поля подскочил?
— Думаю, да, — подтвердила Лаванда. — Я сейчас займусь этим, но в любом случае, будет разумнее продолжить сбор материала завтра.
— Хорошо, — согласился с ней коллега. — Мы сворачиваемся.
Учёные на пустыре выключили сборочные машины и завозились с механизмами, отцепляя накопительные ёмкости, заполненные свежесобранной Синькой. Сначала контейнеры с насекомыми будут доставлены в виварий, где в специальных герметичных кубах Синьку почистят воздушными струями, после чего поместят в изолированные вольеры для накопления и последующей переработки в лабораторный материал или что там у учёных… Запомнить всё обилие научной терминологии ГНИЦ «Ареала» Берёзов даже не пытался — там сам чёрт ногу сломит, не каждый научный сотрудник сможет похвастать тем, что знает всё это дело в совершенстве. Уникумов, подобных Лаванде, было не так уж и много.
— Туман, вы не позволите мне воспользоваться вашим перископом? — Лаванда передала своему помощнику электронный тестер и подошла к Ивану.
После инцидента с Дикобразом общаться им не приходилось, но научный руководитель ЛП-32 заметно изменила свое отношение к охране и более не создавала «острых углов». Это ощутимо снизило натянутость взаимодействия охранников и персонала лаборатории, и служба пошла много проще. Оценив произошедшие изменения, Медведь с ехидной улыбочкой поздравил Берёзова с произведенным на Лаванду неизгладимым впечатлением и пообещал подробно осветить сей подвиг в Отряде путём прочтения лекции на тему: «Как правильно использовать шоколад для покорения сердца учёной стервы». Сам Иван отметил, что, перестав источать желчь и пренебрежение, Лаванда выглядит очень даже милой. Несмотря на мешковатый защитный комбинезон сотрудников ГНИЦ.
— Да, конечно, там не заперто. — Он указал ей на дверь в сторожевую будку. — Пользоваться умеете?
— Это всё-таки моя лаборатория! — коротко улыбнулась Лаванда, направляясь к бронированной двери. — К тому же не первая и не первый год.
Она скрылась внутри, и спустя несколько секунд поворотная платформа перископа пришла в движение, разворачиваясь в сторону холмов. Берёзов посмотрел в бинокль, отыскивая кабана. Обезображенное мутацией животное обнаружилось на прежнем месте, только теперь у кромки подлеска стояло уже два зверя. Оба застыли в неподвижной позе, напряженно всматриваясь кроваво-красными глазами в сторону лаборатории. Словно в подтверждение его наблюдений, в эфире раздался голос Лаванды:
