Уже у самой обочины, притаившись под кустом, я до боли в глазах вгляделся в просвет между колесами фургона, стараясь угадать, где те двое сейчас. Не сразу, но удалось заметить две пары сапог. Вроде нормально. Сориентировавшись, чтобы точно подгадать в 'тень' от колеса, метнулся через тенистый просвет дороги. Повезло, что здесь, в овраге солнце не пробивалось сквозь густые ветви деревьев, нависающих над открытым полотном грунтовки. Сердце бешено стучало, дышать я боялся даже носом. Оставались последние метры. Ложиться и ползти по-пластунски - резонов нет. Не умею я по хвое и веткам тихо ползать. Уж лучше на карачках, опираясь на руки... каждый шаг вперед - внимательное ощупывание земли перед собой, я даже не опирался на всю ладонь.
Когда до колеса оставались считанные шаги, голоса вдруг начали смещаться. Теперь я уже слышал и шаги, и мог четко разобрать каждое слово их разговора. Окаменев, я весь обратился в слух.
- Митяй, пойди, сходи еще за дровами, видишь, погорел костер совсем...
- Да, чего там, и так все готово. Вернутся скоро, а каша еще долго не остынет и угли вон какие - горячие, - раздался звук, словно кто-то смачно харкнул.
- Черт! Митяй, сукин сын, сколько раз тебе говорил, не плюй в огонь, не к добру это.
- Ха, ты лучше свои проповеди жмурам прочитай, а меня учить не надо, ученый.
- Поговори мне еще, щенок, вот Лешак вернется, он тебе по первое число горячих выпишет. - Зло отозвался второй.
Возникла короткая пауза, прервавшаяся потоком негромкой и весьма однообразной брани собеседника Митяя. Отличный момент, которым грех не воспользоваться и я таки достиг колеса. Приподнявшись, очень, очень осторожно посмотрел сквозь просветы в колесном диске, где эти двое. Оба сидели вполоборота ко мне метрах в пяти-семи. Совсем рядом... И что самое главное, смотрят не на фургон. Отлично.
Теперь лишь бы все получилось. Медленно разогнувшись, я встал на ноги и чуть выглянул из-за края фургона. Ближе всего ко мне стояла двустволка, вороненая сталь ее холодно поблескивала. Мне еще хватило терпения и ума посмотреть, не цепляется ли ремень за другие стволы, обнаружив в итоге, что никакого ремня и нет. Ухватив пальцами ружье за стволы, я спокойно, словно всю жизнь только этим и занимался, вытянул оружие к себе. Тихонько приоткрыв казенник, с кровожадной радостью убедился - патроны на месте. И не важно, что там - хоть самая мелкая дробь - с пяти метров жахнет капитально. Вооруженный человек отличается от безоружного очень ощутимо. Это я понял ясно. Тихонько взведя курки и изготовившись к стрельбе, вдохнул - выдохнул и шагнул в бок и вперед, беря бандитов на прицел.
- Поздорову, убивцы. Руки в гору. - Черные зрачки стволов медленно качнулись, показывая, кто хозяин положения. Оба бородача смотрели на меня, не шевелясь, мне кажется, они не поняли, кто перед ними. Все верно, я возник для них буквально из ниоткуда, без крика и гама. Пока все это говорил, шаг за шагом приблизился вплотную к ближайшему из бандитов. Его растерянно-недоуменное лицо при воспоминании о пережитом за время переползаний по лесу страхе, вызвало безотчетную волну ненависти и, заметив, что он не спешит поднять руки, а наоборот, вроде пытается подняться, без раздумий ударил. Резко повернул ружье прикладом вперед и коротко размахнувшись, от души врезал в лоб и, уже падающему на землю, припав на одно колено, добавил в живот. Сразу же вскинул оружие скомандовал второму:
- Руки вверх, замер или отстрелю башку нахрен. - Говорил я тихо, но видно убедительно. Второй послушно выполнил приказ, нижняя челюсть у него отвисла, смелым и решительным он не выглядел, а вот напуганным до смерти - точно.
- Мордой в землю, упал. Руки, руки тяни, - я толкнул дулом ему в затылок, повалив на дерн, прижал стволом голову вниз. - Понюхай, как землица пахнет, и помни, жить будешь, пока я этого хочу. Руки за спину, быстро.
И снова приказ выполнен без промедления. Черт, как хочется врезать, а еще лучше пристрелить - ведь самому страшно, а вдруг в чем-то ошибусь и роли тут же поменяются... Где же Паша? Чего тянет? Неужели не видел, что произошло? Крикнуть ему? Страшно почему-то, не хочется тишину нарушать. Ладно, тогда поехали дальше.
- Отвечай на вопросы! Кто были те, на кого вы напали? Чей это фургон?
- Торговцы, я не знаю больше ничего, - задавленно промычал пленник.
- Зачем напали? Отвечай!
- Просто попались, добыча богатая, не упускать же...
- Что там богатого? Тряпье, поди, одно да мелочевка, - наугад спросил я и оказался прав.
- Так они уже почти все расторговали, торгаши хитрожопые. Последнее с нашего брата-старателя норовят вытянуть за выпивку и всякую дрянь. А в замен чистым золотом заставляют платить.
- Ах ты паскуда! Старатель хренов! Вижу я, как ты старался, когда трупы обчищал, да по вещам шарился!
Ударил в затылок дулами, разбив ему голову в кровь.
- Что у вас за банда, откуда, кто главарь? - настрой у меня в конец испортился.
- Не убивай, слышь, не убивай меня, - вдруг заныл мужик неожиданно тонким и плаксивым голоском, словно почуяв перемены в моем состоянии, - я золото тебе отдам, только не убивай... - голос его сорвался на невнятное хныканье.
А клиент капитально поплыл. Но мне это сейчас не требуется, нужна информация.
- Что за золото? Говори.
- Купца. Мы в поясе его нашли. Много песка и самородками, без обмана.
- Где оно, быстро!
В этот момент я таки заметил вышедшего на полянку Пашку и в руках у него оба наших рюкзака и саперная лопатка - смешной, много бы он ей тут навоевал... Знаком я приказал ему пока молча постоять в сторонке, но на душе сразу полегчало - все же одному тяжко.
- Лежит там, у костра, рядом с Фомой.
Я опять сделал знак Пашке, мол, проверь. А сам еще сильнее прижал дула к затылку пленника.
- Не дергайся, целее будешь.
Микулин поднял широкий, коричневой кожи пояс с многочисленными, туго набитыми кармашками и аккуратно расстегнул один из них. Встретившись со мной глазами, кивнул, мол, точно золото.
Ого, не хило. Откуда у нас золоту взяться? Контрабандисты, убийцы, торговцы непонятные, золото... Так и куда ж это мы забрели? Вопрос. Теперь только понять, что дальше делать и все станет просто прекрасно. Размышления мои прервал Пашка, успевший добраться до раздетых трупов и бегло осмотреть - ему не сложно - все же хирург по образованию.
- Командир, этот живой.
Опа, еще интересней. Один из 'убитых' жив и что из этого следует? Вопрос. Много чего и очень разного. Будем посмотреть. А Пашка то голова - решил имена наши не светить, вот и я также сделаю.
- Доктор, гляньте, что с ним. Шансы есть?
