На месте я первым делом проверил аномальный предмет счётчиком радиации. Всё в норме. Я долго вертел предмет в руках, рассеянно трогал гладкую поверхность, и мои нехитрые манипуляции действовали на мой исстрадавшийся за сегодня организм умиротворяющее. В погребе было довольно тесновато и я положил переливающийся камень между собой и капитаном в ногах, чтобы во сне случайно не влезть в него лицом, а то мало ли что. У капитана был сильный жар и я, к сожалению, не мог ему ничем помочь. Экспериментировать и колоть ему разную дрянь из его аптечки я не решился, так как названия лекарств мне ни о чём не говорили. Если завтра ему не полегчает, то придётся заделаться на время эскулапом, но это завтра, а сейчас нужно хорошенько выспаться. И я заснул в обнимку с автоматом.
Нельзя сказать, что пробуждение было приятным. Я перележал одну руку и продрог до костей. Стуча зубами, кряхтя и чертыхаясь, я приподнялся и уставился удивлённым взглядом на предмет. Он уже не переливался и вместо красного стал мутно зелёным. Ко всему прочему он прилепился к раненой ноге капитана, обвив её наподобие браслета. Только этого не хватало. Я принялся судорожно его отдирать, и теперь на ощупь он был обжигающе горячим и мягким, словно тесто. Я вылез вместе с ним из погреба и выбросил его на улицу. Он на глазах растёкся в чёрную лужицу и через время впитался в землю. Де — ела. Спустился вниз, проверил пульс у капитана и с облегчением почувствовал под своими пальцами трепещущую артерию. И жар пропал. Я привалился спиной к сырой стене и задумался. Думалось плохо, поэтому я закурил. Если чисто гипотетически предположить, что капитану помог случайно найденный мной сгусток непонятно чего, то на первый взгляд это смахивает на бред сумасшедшего. Я отвернул штанину капитана и посмотрел на место укуса. Там ничего не было, даже шрама. Значит, моя догадка верна. Я за эти три дня научился ничему не удивляться.
Собираясь затушить окурок о стену, я услышал знакомый голос.
— Ну и чего мы здесь делаем?
Словами не выразишь, как я ему обрадовался.
— Капитан, ну как вы?
Он привстал и попытался нащупать пальцами свою рану. Естественно, он ничего там не нашёл.
— Твоими стараниями, боец, уже лучше. Тебя как звать — то?
Я расплылся в улыбке.
— Артём.
— А меня Сергей. Спасибо, брат, я перед тобой в долгу.
— Да ладно, проехали. Если вы не против, я буду и дальше вас называть вас Капитаном, а то уже пообвыкся малость.
— Замётано, Артём. Только расскажи, какими ты это расчудесными лекарствами меня лечил.
— Давайте выберемся на свежий воздух, а то меня уже тошнит от этого запаха гнили…
Капитан прямо весь пылал здоровьем и энергией. Сначала он забрал у меня сумку, а потом предложил понести и мой автомат, но я вежливо отказался. Камешек оказался с положительным эффектом. Снова потянулась бескрайняя степь. Мы медленно, но верно, продвигались на север. Прошагав несколько километров в хорошем темпе, мы сделали привал возле небольшой рощи, которая не заросла «бахромой». Благо, пока еды хватало, вот только стратегический запас Капитана истощился, но не беда — я в закусочной прихватил одну бутылочку хорошего коньяка. Со стороны, возможно, это выглядело пижонством — распивать коньяк посреди смертельно опасной Зоны, но альтернативы нет. Прихлёбывая коньячок прямо из горла, я почувствовал себя сибаритом, как вдруг мне между лопаток уткнулся твёрдый предмет и мужской голос произнёс:
— Не дёргаться. Спокойно ложим автоматы на землю и медленно оборачиваемся.
Ещё несколько человек возникли вокруг нас, словно выросли из — под земли и я обомлел — военные. Ну всё, приплыли. Человек, невежливо тыкающий мне в спину автоматом, оказался сержантом.
— А — а, понятно. Мародёры, значит. Вы в курсе, что на территории Зоны теперь введено военное положение и все неучтённые лица, обнаруженные здесь, должны расстреливаться на месте? Тем более — вооруженные. Ты, — сержант повёл стволом автомата в сторону Капитана, — где взял капитанскую форму?
Капитан был как всегда невозмутим и спокоен и нужными интонациями дал понять, кто есть кто.
— Притормози, боец. Глянь в моём нагрудном кармашке — там документы.
Сержант послушался и, внимательно их изучив, отдал их Капитану и опустил автомат. Затем лихо козырнул и извинился:
— Прошу прощения, товарищ капитан, ошибка вышла. Сами понимаете, положение чрезвычайное.
— Операция «Фарватер» уже началась? — перебил его Лабунски.
— Так точно. И почти сразу закончилась, когда десантные отряды пошли на штурм Саркофага. Очень скоро связь с ними прекратилась. Мы — разведгруппа. Стараемся обнаружить уцелевших, и занимаемся сбором информации.
— Ясно. Кроме нас, ещё кого — нибудь обнаружили?
— Было дело. Сначала подумали, что это люди, но на поверку оказалось совсем наоборот.
— В смысле?
— Мутанты. Внешне похожи на людей, но ведут себя агрессивно и к тому же передвигаются в основном на четырёх конечностях. Еле отбились — твари оказались живучие и скакали, словно кузнечики.
— Понятно. Мы тоже пересеклись с мутантами, только они животного происхождения оказались…
И вдруг в нашу беседу вклинилась третья сторона.
— Только не стреляйте — я нормальная.
Из густых зарослей кустарника вылезло нечто в военной форме, сплошь облепленное грязью и украшенное сломанными ветками. Чудище положило свой автомат на землю и под нашими настороженными взглядами принялось превращаться в человека.
— Водички не найдётся? — обратилось оно ко мне, и я машинально достал из нашего рюкзака бутылку минералки.
После того, как новоявленный гость очистился от веток и смыл грязь с лица, он превратился в молоденькую девушку с лейтенантскими погонами.
— Младший лейтенант Аделёва Дарья к вашим услугам, капитан.
Она молодцевато козырнула и все невольно залюбовались — военная форма только подчёркивала стройную женственную фигурку. Смазливое личико, пусть и с потёками грязи, выглядело вполне ничего. Даже честь она умудрилась отдать так, что наше мужское общество невольно начало приводить себя в порядок.
— Вольно, лейтенант. — Капитан как всегда и глазом не повёл. — Что вы здесь делаете?
— Я участник операции «Фарватер». Вернее — то, что от неё осталось. Я лейтенант связи, поэтому мне не довелось побывать в самой гуще — мы двигались в арьергарде и поддерживали связь с центром, пока передовые части вели наступление на Саркофаг. Чем ближе мы подбирались к цели, тем больше помех возникало на нашей частоте. Потом связь прекратилась вообще, но наступление продолжалось. А затем… страшный взрыв, вернее не взрыв, а как бы выброс сумасшедшей энергии смёл все наши порядки. Меня выбросило к каким — то подземным коммуникациям и я заползла туда, пережидая, пока всё закончится. Потом пыталась прорваться за Периметр, но меня обстреляли. Теперь иду на юг в надежде, что там ещё не успели надёжно укрепить линию обороны…
