Снял с плеча винтовку и принялся ждать.
Ждать оставалось недолго.
Стая вынырнула на дорогу из туманной мглы и сразу же безошибочно ринулась к железнодорожной станции.
Семь громадных псов плюс вожак.
Карел прицелился. Аккуратно. Без особой спешки. А куда ему было спешить? Ну, разве что на тот свет, но там живых никогда особо не ждали.
Пси-псы уловили след его мыслей и бросились врассыпную, но прежде майор успел выстрелить.
Вожак стаи дернулся, завертевшись на месте волчком, вторая пуля оставила его неподвижным. Но прочие собаки уже разбежались. Они выполнили свое задание. Враг найден. Им теперь займутся другие, те, которые шли следом.
Сидя на прохудившейся крыше маленького вокзальчика, майор меланхолично размышлял, кого же за ним пошлют?
Скажем, в любую минуту на дороге мог появиться отряд вервольфов или самоходная установка, тот же Panzerjager. В последнем случае все очень просто. Пара залпов — и железнодорожной станции как не бывало.
Однако Карел здорово заблуждался. На окутанной сумерками дороге появились всего лишь трое эсэсовцев в кожаных плащах.
Они шли не скрываясь.
На труп вожака пси-стаи они даже не посмотрели. Да у них и автоматов-то не было, что за абсурд?
Майор прицелился, подпуская немцев как можно ближе.
Выбрал того, что шел впереди. Нажал на курок.
Эсэсовец даже не пошатнулся. Что это, неужели осечка? Быть может, Карел промазал?
Он снова прицелился, на этот раз гораздо тщательнее. Странная троица была уже близко. Промахнуться с такого расстояния невозможно. Но почему они не пытаются отстреливаться, не ищут укрытия, а тупо идут под пули?
Майор выстрелил.
На этот раз он явно видел, как пуля попала одному из эсэсовцев прямо в голову. Но немец невозмутимо шел вперед. Карелу стало не по себе.
Солдаты уже были на перроне, он слышал, как они гремят сломанной мебелью внизу, ища лестницу на чердак. Но этой лестницы там не было, майор успел проверить.
Ружье оказалось бесполезным. Что ж, еще оставались гранаты. Гранаты были особые, специально разработанные в Шестнадцатом отделе против всяческой фашистской нечисти. Правда, с этими, что внизу, оперативники нейроразведки до сих пор еще не сталкивались.
Ничего, все когда-нибудь происходит впервые. Убедившись в том, что изнутри на крышу никак не попасть, молчаливая троица снова выбралась на перрон. Соображать эти зомби умели отлично. Через минуту один из эсэсовцев с методичностью заводной куклы уже лез по водосточной трубе.
Карел вспомнил странные слова Риты о болтающихся во тьме марионетках, нити к которым шли прямо из-под земли.
Жутковатая получалась картинка.
— Так вот, значит, вы какие, орлы Третьего рейха! — усмехнулся майор, швыряя вниз первую гранату.
Раздался глухой хлопок. Ослепительный свет на миг озарил железнодорожную станцию. Пространство исказилось, втягиваясь в раскрывшуюся в земле огненную воронку.
Карабкающегося наверх немца это, однако, не остановило.
— Хреново дело... — Карел задумчиво глядел на оставшиеся гранаты.
На краю крыши возникла голова в изогнутой эсэсовской фуражке, майор среагировал чисто рефлекторно, ударив врага прикладом в лицо.
Не издав ни единого звука, немец взмахнул руками и с оторвавшимся куском водосточной трубы полетел вниз.
Лететь было недалеко.
Карел осторожно подобрался к краю крыши.
Как ни в чем не бывало, эсэсовец медленно встал с земли и, выхватив из кобуры пистолет, выстрелил в разведчика. Майор успел отпрянуть. Пуля просвистела в сантиметре от его виска.
По водосточной трубе снова кто-то лез.
Все очень сильно напоминало полуночный кошмарный бред.
Три безликие, неотвратимо настигающие тебя фигуры, сумрачный синеватый свет и полная неспособность отбиться от порождений собственного кошмара.
Карел осторожно перебежал к резному деревянному портику в правом углу.
Нет, он не ошибся: где-то невдалеке стучал поезд. Состав приближался.
Там, наверху, кому-то сделалось скучно. Невидимые игроки желали, чтобы он еще немного побегал.
Хотя, возможно, они просто не любили плохие концовки.
За спиной послышался едва различимый шум. Сосредоточившийся на приближающемся поезде майор резко обернулся. В дальнем конце крыши стоял эсэсовец. Другой. Не тот, что недавно свалился вниз.
Прямо под козырьком фуражки немца зияла небольшая черная дырочка, словно пресловутый «третий глаз». Из дырки наружу медленно сыпалась какая-то серая труха.
«Пепел», — как нечто само собой разумеющееся, определил Карел.
Это был тот самый солдат, в которого майор попал из снайперской винтовки.
Что ж, с таким же успехом можно было бы расстреливать соломенное пугало.
— Что же ты такое? — хрипло по-немецки поинтересовался Карел, отступая к противоположному краю крыши.
Эсэсовец не ответил. Непрочные доски под ногами явно не внушали ему доверия. Кое-где зияли солидные прорехи. Немец сделал шаг, еще один. За его спиной выросла вторая темная фигура, а затем и третья.
— Вся команда в сборе! — усмехнулся майор, салютуя убийцам винтовкой.
Из-за леса черной гигантской гусеницей уже вынырнул поезд. Прожекторы на носу состава подсвечивали громадный нацистский штандарт, словно намордник, натянутый на железный нос паровоза.
Эсэсовцы тоже увидели поезд.
Намерения разведчика нетрудно было предугадать.
Над головой Карела вновь засвистели пули, но он уже не обращал на них внимания. Майор готовился к прыжку.
Забыв об осторожности, один из эсэсовцев попер по крыше напролом. Ветхие доски треснули, и немец с грохотом исчез в огромной черной дыре, из которой вверх ударил столб известковой пыли.
Карел пропустил паровоз и первые несколько вагонов. Поезд вез к линии фронта бронетехнику и потому шел на небольшой скорости.
Мимо промелькнули готовые в любую минуту к бою зенитные орудия. Затем потянулась нудная вереница накрытых маскировочной сетью «Тигров» и «Пантер».
Майор прыгнул.
Уцепился за выступ на массивной башне танка и осторожно съехал вниз, упершись ногами в днище вагона.
Один из преследователей с легкостью повторил его прыжок, третий эсэсовец, к счастью, не успел, неподвижно застыв на неровной крыше вокзала.
Затаившись у огромного танка, Карел с интересом наблюдал, как неутомимый немец ловко перебирается с вагона на вагон.
Возможно, это был тот самый эсэсовец, которого майор успел безуспешно подстрелить. Снайперская винтовка осталась валяться на крыше, впрочем, как показала практика, сейчас она была бесполезна.
