Бог или кто-то безымянный позаботился о нем. Жив! Он все еще жив!
Когда робот-носилки вырулил на короткую дорожку к амбулатории, Гифт вдруг обернулся и невольно ахнул.
Среди небольшой группы людей, стоявших на краю посадочной площадки, он заметил человека, который издалека казался очень похожим на Рама Даса, астрогатора с корабля-разведчика, на котором летал Гифт. Но когда человек обернулся, оказалось, что он намного старше Рама Даса, хотя кое-какое сходство между ними имелось. Гифт испустил невольный вздох облегчения.
Как только Гифт оказался в окрестностях Юхао, там тут же распространился слух, что он выжил и скоро прибудет. Прямо с космодрома его доставили в амбулаторию и оказали неотложную медицинскую помощь.
Человек-врач, осмотревший его руку, немедленно позвонил в госпиталь. Дальнейшей беседы Гифт не слышал.
В госпитале прибытия Гифта ждал представитель Хайпо, находившийся в той же степени готовности, что доктора и нянечки. Одетый в штатское, он улыбался и был бы совершенно неотличим от окружающих, если бы не держал в руке коммуникатор.
— Вы ничего не хотите сказать мне прямо сейчас? — без предисловий спросил человек, бодро шагая рядом с носилками.
Гифт покачал головой, лежавшей на плоской подушке.
За этим последовали вопросы, казавшиеся случайными, и Гифт впервые изложил свою версию происшедшего. Вскоре самодовольный всезнайка из Хайпо раздосадовал вернувшегося героя. Оказывается, результаты тщательного опыта показали, что в курьере могли поместиться по крайней мере трое взрослых соларианцев нормальных размеров — естественно, без скафандров. Существовал способ наполнить длинное, узкое помещение воздухом, пригодным для дыхания. Воду, пищу и систему канализации им бы обеспечили скафандры. Поэтому ничто не подтверждает, что три человека не сумели бы пережить трехдневный полет.
Гифт мрачно кивнул, как будто полностью соглашался с услышанным. Но про себя подумал: «Проклятие, что эти люди знают о полетах на курьере? Попробовал бы кто-нибудь из этих самодовольных типов, пишущих руководства, выполнить их сам!»
* * *
Второй допрос, куда более трудный и продолжительный, был проведен, когда космонавт Гифт, у которого онемела вся левая половина тела, лежал навзничь, а хирурги (отделенные от беседующих прозрачной статгласовой стеной) колдовали над его рукой. И те и другие занимались своим делом почти час.
Гифт официально доложил о полном разрушении безымянного (и даже, насколько было известно экипажу, не имевшего номера) корабля-разведчика и заверил своих слушателей, что тот был разнесен вдребезги еще до прибытия берсеркера, так что тот никак не мог послать роботов, чтобы овладеть хранившимися внутри корабля сверхсекретными материалами. Это немного смягчило угрюмые лица дебриферов[1]. Но у них оставалась еще уйма вопросов. Кое-какие из них, видимо, требовали немедленного ответа. Поэтому они спрашивали по нескольку раз одно и то же, Гифт отвечал, а медики тем временем все возились с его левой рукой, торчавшей из круглого отверстия в статгласовой панели.
Пару часов спустя дебриферы ушли, пообещав вернуться через некоторое время. Гифта отвезли в палату, и к своему недавнему клиенту обратился хирург. Пожилой седовласый мужчина то и дело поглаживал свои короткие усики, словно желал удостовериться, что они никуда не делись.
— Видите ли, мы были вынуждены отнять вам руку, — деловито заметил он, предварительно спросив, как Гифт себя чувствует. — На восемь сантиметров ниже локтя.
Нифти, все еще лежавший на спине и отходивший от наркоза, использованного во время операции, шумно выдохнул. Он не смотрел налево, где лежало то, что осталось после работы врачей, прикрытое пушистым одеялом. Нифти еще не был готов к этому открытию. Ему даже двигаться не хотелось.
— Я ждал чего-то в этом роде, — только и сказал он.
Было видно, что хирург, ставший подробно рассказывать про удаление поврежденной конечности и ее замену, гордится там, как он проделал тонкую операцию, распространившуюся в последнее время.
Пациент украдкой посмотрел налево и убедился, что его левая рука, неподвижная и онемевшая, словно чужая, по крайней мере, находится там, где ей полагается, и даже имеет пальцы. Гифт пересчитал их. Четыре и большой, оттопыривавший край прохладной зеленой простыни.
Хирург продолжал рассказ. Сразу же за ампутацией, когда Гифт еще лежал на операционном столе, ему пришили искусственное левое предплечье с кистью. Вот почему операция продолжалась так долго. Наконец Гифт, подбадриваемый хирургом, снял простыню и внимательно присмотрелся к своей новой руке. Ее очертания слегка изменились, но если бы ему не сказали, Гифт мог бы принять эти пальцы за свои собственные. Правда, пока протез оставался неподвижным.
Хирург и пара молодых ассистентов, пришедших позже, заверили его, что паралич и онемение быстро пройдут.
— Но, конечно, протез никогда не будет болеть. Просто в случае опасности нервы будут ощутимо покалывать.
— Вот и хорошо, что не будет, — пробормотал пациент. До сих пор он чувствовал лишь смутный внутренний дискомфорт где-то в районе локтя.
Искусственная кость, мышцы, нервы и кровеносные сосуды вместе с кожей, волосами и ногтями, форма которых была неотличима от его собственных, тесно срослись с органикой. Они должны были получать химическую энергию главным образом из его крови. Гифту сказали, что для стимулируемого роста нервов требуется день-два, после чего между ними налаживаются правильные связи; для окончательного завершения дела нужно еще около недели, в течение которой ему придется слегка поберечь руку, как если бы у него было растяжение.
Интересно, что они сделали с его ампутированной кистью и предплечьем? Впрочем, лучше не знать. Вместо этого Гифт спросил:
— А лубок или повязка не нужны?
Ассистент хирурга пожал плечами. Гордый своей работой, он обернулся и посмотрел на протез:
— Могу сделать, если хотите. Но большинство людей предпочитают обходиться без них. Вы научитесь управлять главными мышцами еще до того, как покинете госпиталь.
Пациента снова заверили, что он может рассчитывать на восстановление функций руки в ближайшие несколько дней, а затем наступит быстрое улучшение. Искусственная рука прослужит столько, сколько захочется ему самому; некоторым так нравятся искусственные члены, что они носят протезы постоянно. Но большинство пациентов предпочитают плоть и кровь. Такие специально выращенные конечности можно сделать неотличимыми от прежних конечностей. Даже сделать их можно более сильными и ловкими. Кое-кто из пианистов заявлял, что искусственные кисти позволяют ему лучше играть. Но на выращивание органической руки или ноги требуется время — месяцы или даже годы неподвижности, так что с этим можно подождать до конца войны или хотя бы до конца нынешнего столкновения. Механическая искусственная рука не помешает космонавту воевать.
