– Итак, расскажи мне об организации экспедиции.
Фтимар вздохнул.
– Корабль погружается в море на глубину семисот метров, где находится туннель в космос. Мы плывём по этому туннелю, пока не выйдем в Мировой Океан. С этого мига мы находимся в космосе. Корабль всплывает на поверхность Океана и отмечает местонахождение туннеля специальным маяком.
Мун кивнул.
– Дальше.
– Затем мы движемся в направлении гипотетического острова. Иными словами, обратно.
– Стоп. Фтимар, остров не гипотетический.
– Его никто не видел.
– Видели. Я сам видел. Но мы не могли высадиться, поскольку не имели вездеходов. Да и корабли были совсем крохотными по сравнению с «Гордостью».
Фтимар помолчал.
– Мун, почему погибла третья экспедиция?
– Она не погибла. Она исчезла.
– Не вижу особой разницы.
Мун вздохнул.
– Я тоже, – признался он. – Но капитаном той экспедиции был мой сын.
Фтимар отпрянул:
– Прости.
– Прощаю. Дальше; что мы делаем, когда высаживаемся на остров?
– "Если" высаживаемся, Мун. Мы собираем вездеходы и отправляемся на разведку. Исследовав побережье и подобрав место для базы, десять сарков начинают её строить, в то время как «Гордость» отправляется обратно за следующей партией материалов.
– Что делаешь ты?
– Именно я выбираю место для будущей базы. – Фтимар вздохнул. – С воздуха. И я останусь там, когда корабль отправится домой.
– Что ты делаешь, если корабль гибнет на обратном пути?
– Зависит от обстоятельств. Если мы видим, как погиб корабль, или получаем сигнал бедствия, то немедленно замораживаем строительство базы в пользу оборонного периметра. Тем временем я в одиночку лечу в глубину острова, взяв с собой только ретранслятор для дальнобойной рации.
– Зачем ты это делаешь?
– Я должен найти пробоину от метеорита и проникнуть сквозь неё в пещеры, чтобы сообщить о гибели корабля... – Фтимар запнулся, но добавил: – ...и вернуться за оставшимися на новом корабле.
– Далее. Что, если проходят смены за сменами, а корабля нет?
– Я жду корабль на базе. Сто шестьдесят смен. Затем беру ретранслятор и дальше без изменений.
– Далее. Что, если корабль гибнет по пути к острову, но тебе за счет крыльев удаётся спастись?
– Почти неизбежная смерть. – коротко ответил Фтимар.
Мун помолчал.
– С теорией ты справился. – сказал он наконец.
Их провожало не так много сарков, как ожидал Тектор. Эшелон мощных тягачей две смены назад отправился к морю, таща за собой корабль. Вот это было зрелище! Дорога буквально кишела зрителями, чудом избегавшими гусениц, камеры стояли через каждую сотню метров. Весь мегаполис провожал «Титановую гордость» в первый рейс... Куда уж там двум невзрачным автобусам соперничать с громадным сверкающим кораблём.
Непонятно почему, Тектора очень обидело подобное отношение. Он хмуро глядел сквозь стёкла на кучку провожающих, и странное чувство заставляло его сердце биться сильнее.
– Машины... – сказал он внезапно. Космонавты оглянулись.
– Машины – вот герои нашей цивилизации. Не мы...
Тектор сам не понимал, что на него нашло.
– Мы живём в недрах громадного города, который всего лишь очень сложная машина. Машины следят за чистотой воздуха и домов, машины готовят нам пищу, машины ухаживают за нашими детьми и самками. Но ведь на самом деле это мы служим машинам. Мы придатки Города. Органы, работающие, чтобы Город жил своей металлической жизнью под небом из железобетона...
Фтимар, который, угрюмо нахохлившись, сидел в кресле рядом с Тектором, криво улыбнулся. Мун в соседнем ряду бросил на инженера любопытный взгляд.
– Ты изменился, – заметил психолог. – Я с трудом узнаю испуганного сарка, подошедшего к дверям Управления два десятка смен назад.
– Он с тех пор слишком много узнал о мире, – глухо сказал Фтимар.
– Мир не так уж плох, – отозвался капитан Мистар. – Особенно тот, куда мы направляемся...
Словно повинуясь его словам, автобус плавно тронулся с места.
До берега моря добрались без приключений. «Титановая гордость» уже ждала их, величаво покачиваясь на чёрной воде среди десятков кораблей всех размеров и классов. Толпы сарков на берегах приветствовали космонавтов восторженными воплями, слегка улучшившими настроение Тектора.
– Надо произнести речь, – заметил Мистар.
– Ты капитан, тебе и говорить, – усмехнулся Мун.
– Я не готовился.
– И правильно, – поддержал Муна Айнук. -Так будет естественней.
Сомнительно загнув хвост, Мистар вышел вперёд и забрался на обломок скалы.
– Товарищи! – начал он. – Сегодня мы отправляемся в Космос седьмой раз за известную историю. Это подвиг нашего народа. Это ваш подвиг!
Он выслушал настороженные хлопки зрителей и добавил:
– Мы вернёмся в течение полуцикла, и внесём ощутимый вклад в науку. До встречи!
Космонавты направились к катеру, пришвартованному у берега.
– Теперь я верю, что ты не готовился... – пошутил Мун.
– Я предупреждал.
– Это самая неподходящая речь из всех, которые я слышал в жизни! – возмутился второй биотехнолог корабля, Нойс.
Мистар улыбнулся.
– Мы – спасители мира. Подходящих речей для нашего случая пока нет. Почему бы не принять мою за эталон?
Тектор с трудом подавил желание дико расхохотаться. Краем зрения он встретил острый взгляд Муна, и внезапно сообразил, что капитан попросту снял напряжение момента, обратив смертельно опасную экспедицию в шутку. Мун едва заметно улыбнулся, заметив понимание Тектора.
Космонавты следили, как приближается палуба «Титановой гордости», полностью погружённой в воду. Обтекаемая рулевая рубка напоминала спинной плавник некой громадной рыбы. Словно подслушав мысли Тектора, Айнук негромко заметил:
– Когда пятая экспедиция возвращалась, я видел на горизонте чудовище. Оно превосходило размерами «Гордость» более чем вдвое...
Все содрогнулись. Катер уже пришвартовался к борту, и космонавты перешли на палубу. Мистар вздохнул.
– Прежде, чем закрыть этот люк... – капитан указал на толстую стальную дверь в стене рубки, – Я хочу предупредить. Мы можем не вернуться. Космос необычайно опасен, и только чудо спасло два корабля из трёх, попавших в аварию. Шесть экспедиций – три аварии.
Он оглядел свою команду.
– Если кто решит повернуть назад – сделайте это сейчас. Мы поймём.
Молчание. Мистар в последний раз оглядел берег с толпами сарков, сумрачную Равнину, скалистый Свод и золотистые светящиеся облака.
– В машину. – просто сказал он. И они вошли.
***
– Тридцать минут, погружение нормальное.
