Их продержали в камере пять дней, предупредили — если подобное повторится последствия будут куда серьёзнее, и отпустили.
— Эх, я уже успел соскучиться по мягкой кровати в клоповнике. Даже странно, как мало человеку нужно для счастья. Давай пойдём поедим чего-то вкусного и спать?
— Лу, сейчас раннее утро. Мы до обеда собираем всё необходимое, и уходим на охоту. — Диармайд смотрел на обрезок солнечного диска, выглянувшую из-за городской стены. Час был очень ранний, улицы Уасета были практически безлюдны.
— И никакого отдыха? — обречённо спросил Луиджи, уже зная ответ.
— Не-а, — Диармайд был непреклонен. Каждый день в тюрьме был невероятно изнуряющим. Перспектива вновь вернуться на стройку, чтобы заработать на ещё один взнос, Дамокловым мечом повисла над головой.
По приходу в клоповник, который их арендодатель по какой-то нелепой причине называл домом, их ждал неприятный сюрприз. Хлипкие двери были выломаны, а всё внутри перевёрнуто вверх дном. Дом и раньше был очень неопрятным, но сейчас он больше напоминал свалку чем жилище.
Диармайд побежал в свою дальнюю комнату, уже догадываясь, чего он там не найдёт. На стене, над кроватью, точно по центру, висел сиротливый гвоздь… картину украли. От злости он ударил по стене, из кладки вылетел кирпич, через дыру в комнату проник солнечный луч, отчётливо видимый в поднявшемся облаке пыли.
— А я говорил тебе, спрячь, раз она тебе так важна… — появился в дверном проёме Луиджи. — Хорошие новости — мои тайники с деньгами не нашли.
— Ди, мы найдём её, сейчас местную шпану погоняем и быстро выясним, кто украл картину. Сам видел, какое тут отношение у власти к жизни людей…
— Нет, — горько вздохнул Диармайд, ему очень хотелось поступить так как говорит Луиджи, но разум диктовал совсем иные действия. — Я бы с радостью пошёл и выпотрошил сейчас несколько человек, но мы и так уже пять дней потратили впустую. Возьми деньги, подыщи себе сносное оружие. Ты говорил, что приглядел пару дешёвых кинжалов, а я займусь провиантом и водой. Встречаемся здесь, около полудня.
Когда Диармайд и Луиджи выходили из клоповника, им на встречу шёл владелец здания — ушлый невысокий мужичок с блестящей от пота проплешиной.
— Вернулись, очень вовремя, пришло время платить за аренду, — он деловито потирал свои пухлые ладони. Мужчина вообще боялся Диармайда, и говорил в основном с Лу на ломаном греческом, стараясь не смотреть на мага. Он вообще старался не видеться со своими арендаторами, но плату забирал с завидной пунктуальностью, почти день в день, похоже, когда дело доходило до денег, его страх уступал жадности.
Когда он уже собирался что-то сказать, глаза Диармайда блеснули синим, арендатор подался назад, икнув от страха.
— Не обращайте внимания, у него сегодня очень плохое настроение, — добродушно улыбаясь, подошёл к нему Луиджи. — У нас тут такое дело, пока мы отсутствовали, дом ограбили. Вы знаете, кто мог это сделать?
— Н-н-нет, — очень энергично затряс головой мужчина. Диармайд не громко хмыкнул, они снимают этот дом уже почти полгода, а он так и не удосужился узнать имя арендатора.
— Аким, я тебя ни в чём не обвиняю. Подумай хорошо, ты знаешь кто это мог сделать? Они забрали одну вещь, очень важную для моего друга. Она сама большой ценности не имеет… но для Ди очень важна.
Несмотря на то, что они спешили, Диармайд не стал прерывать допрос. Он стоял немного в стороне, словно какой-то жутко выглядящий пыточный инструмент, и каждый раз, когда арендатор тянул с ответом или темнил, Луиджи невзначай показывал на Диармайда, из-за чего мужичек начинал нервничать и охотнее делиться информацией.
— Ну вот, — заговорил Луиджи, когда арендатор поспешил прочь. Он так сильно нервничал, что забыл взять плату за этот месяц, — теперь мы примерно знаем, кто это может быть.
— И что мы сделаем, убьем их? — фыркнул Диармайд, — тогда уж нужно было уехать в Александрию и карманными кражами нужную сумму собирать, а не вкалывать на стройке. Нет Лу, пока что мы ничего делать не будем. Картину очень жаль, но оттягивать охоту нельзя. Придётся ею пожертвовать… Если что, мы знаем откуда начинать поиски. Иди за кинжалами, а я, как и собирался, соберу припасы. Постарайся всё же успеть до полудня. Встречаемся здесь.
Денег осталось совсем мало, их едва хватило на провиант — вяленое мясо, засушенное почти до каменной консистенции, вода тоже была довольно дорогой. Диармайд потратил почти все оставшиеся деньги. Десять жалких утенов едва хватит, чтобы поесть в какой-нибудь забегаловке.
Часть воды Диармайд распределил в пару рваных походных рюкзаков, а часть, левитировала в след за ним, в виде постоянно меняющей свою форму сферы. Эту воду Диармайд очистил от примесей, сделав диэлектриком, просто так, на всякий случай. Пить эту воду было нельзя, но для боя она подходила идеально, пропитанная маной мага она почти без задержек повиновалась любым его прихотям.
Солнце уже прошло зенит. Жара стояла просто невероятная. Этой весной погода в пустыне била все температурные рекорды, но синоптики обещали затяжной и влажный сезон дождей.
— Ты уже всё!? — по своему обыкновению бодрый Луиджи подбежал к Диармайду.
— Зацени, как тебе? — протянул он пару кинжалов.
Обмотанная бичевой рукоять, никудышный баланс, делающий кинжалы почти непригодными для метания и ломкий негнущийся металл.
— Они сломаются на первом же монстре Лу. Такое впечатление, что их из чугуна отлили… — Диармайд вернул это сомнительное достижение кузнечного искусства владельцу.
— На что-то лучше, денег у нас нет. А сломаются или нет, от владельца зависит, я в обращении с кинжалами великолепен, не парься! — заявил Луиджи.
— Как скажешь…
— Слушай Ди, я тут подумал — может не будем переться в пустыню? Ты маг воды, пройдёмся вдоль Нила, чтобы у тебя всегда была родная стихия под рукой, поищем монстров там? — Луиджи взял свой рюкзак с масляными разводами на грубой ткани и надёжно зафиксировал его застёжками и ремнями.
— Вдоль всего Нила развёрнуты посты магов, охраняющих реку, нет там изменённых. Разве что в дельте Белого Нила, но соваться туда очень настойчиво не рекомендовали. Так что мы идём в пустыню, — асфальт под ногами был мягким, пустынное солнце его не щадило. На охоту парней провожали безлюдные улицы трущоб.
— А в пустыне безопаснее? — Луиджи проверял, как ему вставлять и вытаскивать кинжалы из ножен на поясе, демонстрируя завидную сноровку в обращении даже с таким некачественным оружием.
— Если верить расспросам, сейчас едва-ли не самая выгодная пора, чтобы новички выходили на охоту. После зимних песчаных бурь именно в конце весны слабых изменённых выгоняют на край пустыни, ближе к обитаемым землям. Плохо то, что мы практически не готовы к охоте. Контейнеров для органов нет, можем брать только кристаллы и нескоропортящиеся растения.
— Я бы с растениями не спешил. Я понимаю только в охоте на животных, — парни уже успели дойти до окраины города, тут начиналась каменистая пустыня с редким колючим кустарником. Отсюда ещё можно было увидеть далёкую зелёную полосу вдоль побережья Нила, но она казалась не реальным миражом.
— Я и не собираюсь рисковать. Я ещё помню урок с льдистой полынью, который мне преподал Оскар. Растения берём только те, в которых уверенны. На египетских рынках на них очень большой спрос. Алхимия тут плохо развита, но ценность магических растений здешние торговцы прекрасно знают.
Дорогу выбирал Диармайд. Он сразу взял курс вглубь пустыни. Последний оплот цивилизации им встретился под вечер. Приземистая деревенька с погружёнными в песок домами, для экономии прохлады. Это охотничье поселение какого-то клана, о чём говорили флаги с головой шакала над скрещенными топорами. Охрана поселения проводила их внимательным взглядом, но никаких действий от них не последовало. Диармайд заметив их, начал предполагать, что охранники на них или нападут, или заявят, что это собственность какого-то дворянчика и потребуют уплатить штраф. Хоть так случиться и не должно, парень не мало времени провёл на улицах, опрашивая прохожих. Сколько раз он услышал: «прочитай в сети»… если бы эти люди понимали его боль. Будь проклята электроника, неустойчивая к влаге.
