и уйти.
Ничего, завтра кину клич всем желающим остаться при солидной крепости и гигантских запасах продовольствия. Как мне уже успел рассказать Норль, все склады почти под потолок забиты припасами, арсенал переполнен оружием и наше счастье, что мы так быстро подошли к замку. Пока Орт Вильбург рассчитывал на своего сына и его разведку, не успел призвать своих ветеранов и вооружить крестьян.
— У него там оружия на полтысячи человек припасено. Не меньше, — в этом Норль уверен, — Точно собирался крестьян в строй ставить.
Пока наверху располагаемся мы с Норлем, на четвертом этаже Кнопф и Кромес с остальными охранниками и вскоре мы остаемся в более приватном кругу, только среди своих.
— Кнопф, расскажи, на сколько воинов из первого отряда мы можем рассчитывать — интересуюсь я у командира наших охранников.
— Из этих пятидесяти, которых мы набрали во втором замке? Да на всех можем, — отвечает мне он.
— Они точно с нами пойдут до конца. Видят, как мы круто воюем и справедливо себя ведем. Да и понимают, что выжить могут только при нас, тем более, в таком замке.
— А остальная сотня под командованием Терека? Ну, их там девяносто человек осталось, после потерь при штурме.
— Думаю, не меньше половины останется с нами. Если Терек уйдет к своим, оно и лучше будет, вредный он мужик, я бы не стал его оставлять. Крестьяне его слушаются, но, все понимают, что ничего нового он им предложить не может.
— Так, значит — нас десяток, первый отряд пятьдесят и от Терека примерно сорок возьмем. Еще стражников можно всех забрать, раскидать по остальным отрядам. Набирается минимум сотня бойцов, с таким войском замок можно спокойно контролировать. Но, лучше народу побольше набрать, тех же сегодняшних отступивших стражников и ветеранов. Они должны понимать, что крестьянское войско камня на камне не оставит от Жомбурга и деревень в округе. Если мы будем слабыми и все сами по себе. Придется набрать еще пару сотен народа в войско, чтобы защищать свои земли. И в Жомбург отряд отправить, на всякий случай, горожан тоже на защиту поднять.
— Мы же не будем воевать с армией Орта Конневоля? — спрашивает меня Кромес.
— Точно не собираемся. Но, и защиту своим землям давать должны от грабежа и убийств. Думаю, что с самим маршалом мы договоримся. Нам есть, что ему предложить. Тем более, он и остатки его армии пока будут держаться около тех двух замков, которые мы им передали. За это время определимся с ополчением, с налогами, и еще придется взять замок, который у нас в тылу находится. Оставим там небольшой гарнизон, чтобы не ожидать удара сзади. Посмотрим, что станут делать королевские войска после сезона дождей. Станут ли добивать бунтовщиков или вернутся на зимние квартиры?
— А если продолжат добивать? — вопрос у Кнопфа правильный.
— Тогда, наверно, совсем разобьют. И к нам отступят несколько сотен, а то и тысяча крестьян, готовых на все наши условия. В любом случае, контролируя этот замок, мы сможем прокормить и тысячу народа всю зиму, защищая при этом свои земли и новых подданных.
Посмотрев на своих ближних людей, я предлагаю спуститься вниз и поужинать вместе с нашими воинами, а потом уже можно и отдохнуть.
— Куда определили семью дворянскую с детьми? — вспомнил я.
— Пока в тюрьму местную, бросили им пару одеял, чтобы не мерзли, — это ответил Норль.
— Правильно. Нельзя их к обслуге отправлять, они их уговаривать начнут, чтобы новых правителей не слушали и вредить всячески. Завтра решим, что с ними делать, или послезавтра, пусть пока в подземелье посидят.
Первый ужин при замке проходит на улице, при свете факелов и скоплении всего народа.
— Кнопф, скажи стражникам, пусть пришлют несколько человек и получат ужин. Только оружие оставят в казарме и доспехи снимут, чтобы народ не будоражить. На ночь их закроем, все же там человек пятнадцать с оружием осталось, — отдаю команды я и вспоминаю, что еще не поднят мост.
— Кромес, пошли кого-нибудь за мужиками, которые при этом хозяйстве приписаны. Пусть поднимут мост, ворота откроют потом. И кузнеца захватите, там в донжон новые засовы требуются.
После ужина мы с Норлем и охранниками поднимаем снизу все, что хотели спрятать старая хозяйка замка и верные ей стражники. Мешки с золотом высыпаем на стол в кабинете Орта, посуду и столовое серебро мужики расставляют по самим покоям, пока мы с Норлем считаем, с каким золотым запасом мы начнет новую жизнь.
Через полчаса сплошных подсчетов становится ясно, что сумма очень солидная, примерно три с половиной тысячи золотых сложены в железном ящике, который можно назвать первым сейфом.
— Еще у нас около трехсот своих монет. Да, этот замок и точно стоит на золотой жиле. Страшно представить, сколько денег покойный Орт Вильберг потратил за последнее время на продукты и оружие. Это он большой молодец, ничего не скажешь. А вот с мобилизацией явно опоздал, хотя и так отправил разведку заранее. Если бы согнал в замок сотни три народу, замучались бы мы его захватывать своей сотней, полегли бы все во время штурма.
— Что теперь будем делать? — интересуется Норль.
— Теперь — спать. Завтра с утра я толкаю речь про трудовой народ перед всей прислугой и воинами. Потом часть крестьян уходит с Тереком в Жомбург. Нет, они уходят с нашим сопровождением, — размышляю я, — Кнопф мне сказал, что они награбили в городке несколько подвод добра и придется заставить его раздать обратно. Они будут спорить, придется показать личным примером, как мы поступаем с грабителями. Объявить горожанам про новую власть, снижении налогов и найти местного сборщика, со всеми его записями. О записи в ополчение, если они хотят отстоять город, тоже объявлю. Придется оставить там на постое отряд крестьян с несколькими стражниками, пусть охраняют ворота и контролируют народ.
— Много хлопот, — удрученно замечает Норль, — раньше проще жилось.
— Да, старина. Придется разделяться теперь постоянно. Один остается в замке, второй разъезжает по владениям и доносит свою волю. Управлять таким владением — очень хлопотное дело, особенно поначалу, когда только учишься.
Ночь прошла спокойно. С утра мне нашли управляющего замком, пожилого дядьку по имени Кронд, явно пока демонстрирующего нежелание служить новым хозяевам, пришлось отправить его в подземелье посидеть, подумать о жизни.
Приказал выстроить всю обслугу, до единого человека, около казармы стражи, всех крестьян, кроме несущих службу на стене и уже наших воинов. Забрался на высокий камень и начал свою обдуманную речь:
— Слушайте все и не говорите, что не слышали! Сначала я расскажу, как мы теперь
