Граф Лазарев. Том IV - Вик Флавий

— Да, на нас напали бандиты. Точнее, это мы напали на них, но все пошло немного не так, как планировалось. Без вас нам пришлось бы туго. Не познакомишь со своими родственниками?

Я обвел взглядом троллей. Внешне они почти ничем не отличались друг от друга, только у одного на голове рос ярко-зеленый мох, напоминавший коротко подстриженные волосы, а у другого через весь бок проходила глубокая трещина. При этом Валун на полголовы возвышался надо всеми своими собратьями. Очевидно, Большим его прозвали не просто так.

— Конечно. Этой мой семья быть. Прочный Гранит, Белый Мрамор, — (тролль, на которого указал Валун, был абсолютно черным), — Круглая Галька, — (судя по размерам, троллиха была не Галькой и даже не Галей, а целой Галиной Петровной), — Умный Кварц, Серый Графит и Веселый Базальт.

— Веселый? А почему Веселый? — удивился я.

— Хороший характер быть. Очень любить шутить.

Веселый Базальт смерил меня настолько хмурым взглядом, как будто обдумывал, не разорвать ли прямо сейчас надвое. Я в ответ послал ему улыбку.

Серый Графит повертел головой, оглядывая пленных бандитов и остатки нашего войска, и задал вопрос, после которого я понял, что слишком рано обрадовался.

— А кого надо бить?

За недолгое пребывание в этом мире я успел понять, что ответ на этот вопрос у каждого тролля есть по умолчанию. И ответ этот: бить всех.

— Никого, все уже закончилось, — быстро ответил я. — Большое спасибо вам от лица всего Рода Лазаревых, вы оказали нам неоценимую помощь.

Графит задумчиво нахмурился. По лицу тролля было видно, что указанию вколотить кого-нибудь в землю он обрадовался бы намного больше, чем благодарностям.

Со всей этой суетой мы забыли еще об одном тролле. Кремень, до этого стоящая в стороне, подошла к своему возлюбленному. И, к моему удивлению, с размаху треснула его по башке.

— Зачем твоя его убивать⁈ — Кремень возмущенно указала на труп богомола. — Моя хотеть его убивать!

— Моя случайно. Моя только чуть-чуть бить. — Валун смущенно потупился.

— Ты меня не любить! Когда тролль любить тролль, он отдавать ей самый лучший враг, чтобы бить! А ты нет!

— Моя извиняться. — Валун положил руку на плечо Кремень, которая демонстративно отвернулась. — Моя не хотеть! Хочешь, я тебе кого-нибудь поймать и ты его бить?

— Какая любовь. Всегда мечтать о такой, — шмыгнул носом стоящий рядом со мной молодой тролль, кажется, Умный Кварц. Учитывая, что он смог составить аж два предложения и всего с одной ошибкой, возможно, он действительно был умным.

Я решил увести разговор с неверного направления, пока Валун не задумался, кого именно можно поймать в лесу, где, кроме нас, никого нет.

— Твои родственники идут к тебе в гости?

— Да, они до свадьба тут быть, — ответил Валун. — Я сказать, что ты очень добрый. Они защищать тебя и бить твоих врагов.

— О да.

— И мы все приходить к тебе на свадьба.

— О нет. То есть добро пожаловать.

— А ты приходить ко мне на свадьба. — Валун просиял. — Ты ведь приходить?

— Само собой, — заверил я, прикидывая, надолго ли у меня задержится эта орава троллей. Интересно, они питаются каким-нибудь камнями или человеческими продуктами? А то в моих кладовых может случиться локальный апокалипсис.

— Помогите раненым, свяжите этих недобитков и идемте домой, — велел я солдатам. — Нечего здесь торчать, раз все уже закончилось.

— Ничего еще не закончилось! — послышался возмущенный голос сверху, и прямо на макушку Ржавого спикировал Каладрий. — Ты мою стаю отстреливал, скотина⁈

Для Ржавого гневная речь голубя звучала простым курлыканьем, но он, похоже, заподозрил неладное. Попытался было увернуться от карающего клюва, но не успел.

— Ай!!!

— Каладрий, ну ты и садюга! — Я сам не понял, одобряю поступок питомца или нет. — Ты ж ему глаз выклевал.

— Так ему и надо! — Каладрий встопорщил перья. — Я этим уродам покажу, как по моим братьям и сестрам из луков стрелять!

Раненый бандит заскулил, прижимая руку к кровоточащей глазнице. Каладрий гордо воззрился на него, словно на свое лучшее творение.

— Ладно, идемте все-таки домой, — приказал я. — Подлечим раненых и допросим пленных. Раз уж проблемы хотя бы временно закончились.

Хотя кого я обманываю. На носу у меня свадьба и семейство троллей, с которым надо что-то делать. Проблемы только начинаются.

Примерно через час наше потрепанное войско вернулось к воротам усадьбы. Раненых и убитых везли на лошадях, тех, кому лошадей не досталось, бережно несли тролли. Ну как бережно, я надеялся, что мои новые каменные друзья ничего им не сломают. Тролли же конвоировали бандитов, уныло плетущихся вслед за нами. Тела убитых разбойников тоже забрали с собой — все-таки мы не звери, какими бы они ни были, надо похоронить их по-человечески, а не оставлять на поживу воронью. Так же, как и труп богомола. Я просто представил, что сделает со мной любимая жена, если я скажу ей, что бросил в лесу такого замечательного монстра, не отдав ей. Так что наша процессия больше всего напоминала пеше-конный аналог труповозки.

У ворот усадьбы нас уже поджидала троица полицейских. Похоже, кто-то не в меру законопослушный (и я сильно подозревал, что этот кто-то сейчас едет рядом со мной, сверкая очками) все-таки вызвал стражей порядка. И повели они себя весьма характерным образом: явились, когда все уже закончилось. Так сказать, убьют, вот тогда и приедем.

— Граф Лазарев? — поприветствовал меня молодой парень, не старше меня. — Унтер-офицер Соколов к вашим услугам. Нам передали, на вашу шахту снова собирались напасть.

— Собирались. Но не успели. — Я красноречиво указал рукой на сбившихся в кучу бандитов и тела их менее удачливых (хотя и выживших удачливыми можно было назвать только с большой натяжкой) соратников. — Мы, скажем так, предотвратили нападение.

— Да уж, я вижу. — Унтер сделал строгий вид. — Мне кажется, вы в этом слегка перестарались. Сколько здесь трупов, четыре, пять?

— Это была самооборона. — Я обезоруживающе улыбнулся. — Сначала я надеялся, что мы сможем договориться, но эти разбойники вероломно напали на безоружную даму. Мне и моим людям ничего не оставалось, как вступить в бой.

— И кто же эта дама? — Унтер Соколов перевел взгляд с Лидии на Дарью и обратно. — Надеюсь, она не пострадала?

— К счастью, нет. Но понесла тяжелый моральный ущерб. Знакомьтесь, сударыня Твердый Кремень, моя верная охранница.

Унтер посмотрел на тролля. Потом опять на меня, потом снова на тролля. Глаза Соколова медленно округлились, но он ничего не сказал.

— А этих вы захватили в плен?

Я кивнул.

— Думаю, стоит их допросить, можете даже сделать это вместе с моими людьми. Я бы очень хотел выяснить, кто их послал. Хотя у меня есть по этому поводу кое-какие предположения.

— Этот, я смотрю, без глаза остался. — Соколов ткнул пальцем в Ржавого. — Кто его так?

— Упал неудачно, на ветку напоролся, — сообщил я с невинным видом.

Полицейский фыркнул.

— Ну да, ну да, так я и поверил. Вам, конечно, Ваше Сиятельство, за членовредительство ничего не будет, поскольку вы защищались и, говорят, сам Император вас привечает, но мой долг сообщить, что полиция подобные методы не одобряет. Схватили и схватили, калечить-то зачем?

— Я здесь ни при чем, — абсолютно искренне ответил я. — Но, так уж и быть, скажу правду. На самом деле у меня есть говорящий разумный голубь, который очень обозлился на этого бедолагу. А клювы у голубей острые и с врагами они особо не церемонятся. Вообще изначально мой питомец был демоном смерти, но жизнь его помотала.

Соколов тяжело вздохнул, всем своим видом выражая неодобрение. Граф-самодур издевается, рассказывая откровенную чушь, а доблестный полицейский вынужден все это терпеть.

— Ладно, Ваше Сиятельство. Думаю, я должен забрать этих людей в участок для допроса. Также вам и вашим людям нужно будет дать показания. Составим протокол, задокументируем, как мы с вами храбро поймали эту шайку.

— Кто-кто поймал, мы с вами? — Я демонстративно наморщил лоб. — Возможно, унтер-офицер, меня во время драки слегка контузило, так как я не помню, чтобы вы тоже участвовали в сражении.

— Разумеется, вы поймали, Ваше Сиятельство, при скромном содействии полиции, — поправился унтер.

— Этого я тоже не помню. Похоже, оно было очень скромным.

На лице Соколова некоторое время отражалась