class="p1">— На полных правах? Как это? Ты вообще кто?
— Хотела бы я сама это знать. Моя мать умерла при родах, а отца я никогда не видела, а другие о моём происхождении мне ничего не рассказывали. Знаю лишь то, что мне по каким-то причинам позволяли жить во дворце. Я бы и сейчас там оставалась, если бы не подралась с королевой.
— Ну, допустим, про жизнь во дворце я поверю. Но ударить само её высочество… Да тебя бы за такое мгновенно казнили.
— Я тоже ожидала чего-то такого. Но, как видите, всё ограничилось побоями и ссылкой сюда. Не хочу загадывать, но может статься, что в этой их системе родства я занимаю не последнее место, так что и убить меня просто так нельзя.
— Странно, странно… По твоей одежде явно не скажешь, что ты из знатного рода. Хотя и того, что тебя сопровождал королевский стражник, отрицать тоже нельзя.
— Вы достали бубнеть. Ложитесь уже спать, а?
Вот таким образом мой допрос был прерван. Не то чтобы я хранил от своих новых сожителей какие-то секреты, просто я и сам не так много знал.
* * *
Поле боя. Кругом лежат изувеченные трупы. По виду обычные солдаты в доспехах и с мечами. У одних проломлена голова, у других продырявлен торс, у третьих оторваны руки и ноги. Кольчужные доспехи у кого помяты, а у кого и вовсе пробиты насквозь. Жуткое зрелище. На выживших тоже жалко смотреть.
Один из солдат трясётся так, что едва не подкашиваются колени. Широко распахнутые глаза смотрят в одну точку, в них отражён неподдельный ужас. Вспотевшие дрожащие руки сжимают рукоять меча, но вот они размыкаются, и оружие падает на пропитанную кровью землю. Губы солдата размыкаются, и он произносит одно-единственное слово:
— Ч… чудовище!!!
И тут он понимает, что две руки держат его за голову. Ему страшно, но в то же время его голова теперь нуждается в этих руках. Потому что она только что была отделена от тела.
— Отступаем!!! Бросайте всё! Оружие, припасы, раненых! Бегите, просто бегите и не оглядывайтесь!
Дважды просить не пришлось. Разразившись испуганными воплями, воины побежали прочь. Вот только от того, с чем они столкнулись в этот раз, убежать не представлялось возможным.
У одного солдата разлетелась на части голова. Другой прекратил бежать, обнаружив вместо ног две оборванных культи. Тут и там разлетались по воздуху кровавые ошмётки и внутренности, повсюду слышались предсмертные и полные ужаса вопли. Один за другим солдаты падали, пополняя ряды устилавших землю мёртвых тел.
Кто их убивал? Сложно было сказать. Среди них мелькала какая-то фигура, но из-за её скорости разглядеть её не представлялось возможным. Как и увернуться или защититься от атаки. Молнией она носилась по полю боя, обрывая вражеские жизни одну за другой. Каждый взмах её руки нёс с собой смерть.
В какой-то момент остался последний солдат. Он бежал. Бежал так, как не бегал никогда в жизни, превосходя свои собственные пределы. Но и ему пришлось остановиться. Почему? Потому что он увидел, как из его груди вдруг высунулась рука. И в руке этой было сердце. Его сердце.
Пальцы сжались, и алый сок покатился меж них, капая на землю. Последний из воинов замертво рухнул на землю.
А за его спиной стояла едва различимая в ночной тьме фигура. Силуэт казался целиком чёрным, видны были лишь два глаза, полыхавшие от нескрываемой жажды крови, да красные волнистые локоны, трепыхавшиеся на ветру.
* * *
— Подъём!!!
— А, что, кого, за что?
Я резко принял сидячее положение. И тут же скривился от боли в груди. Подъём, да… Вполне ожидаемо, всё-таки у нас тут школа боевых искусств. Так, и что дальше? Сорок пять секунд на одевание, строевая подготовка? Хотя вряд ли, я ведь не в армии.
Я осмотрелся вокруг. Мои соседки по комнате неспешно поднимались и начинали одеваться. Никакой спешки. Выходит, порядки тут не такие уж строгие. Так, а мне тоже надо вставать?
— Ты-то лежи, Кирао, — опередила мой вопрос одна из девушек. — Сенсей сказал, что допустит тебя к тренировкам не раньше чем через две недели. Отдыхай пока, а на завтрак тебя позовут. До столовой-то ты, надеюсь, дойдёшь? Если не дойдёшь, скажи, мы тебе сюда принесём, — добавила она с добродушной улыбкой.
Вы посмотрите, какие все добрые. Прямо в параллельный мир попал. Хотя постойте, я ведь и в самом деле в другом мире.
— Дойду, не переломлюсь, — пробубнил я в ответ.
— Ну, как знаешь. Мы пошли.
Вскоре я остался один. Когда в спальне вновь стало тихо, я откинулся на подушку. Отдыхать так отдыхать, я не против. Странный был сон...
Глава 3. Пристрелите меня
Три дня спустя…
Обычный день, обычные тренировки. Одни ученики отрабатывают удары, другие сражаются друг с другом в дружеских спаррингах. Мертио, как и всегда, молча наблюдает за происходящим, привычно подмечая слабые стороны и ошибки своих подопечных и не упуская никого из виду.
— Сенсей!
Мужчина повернулся на голос. Это была Кирао, стоявшая неподалёку всё в том же рваном платье и всё так же босиком.
— Кирао? Ты уже можешь ходить?
— Да. И я хочу повторить тот проверочный бой, — уверенно заявила девочка.
— Что?! — Учитель невольно поднял брови от удивления. — Повторить?
— Ну да. В тот раз я была вся побитая, так что вам вряд ли удалось оценить меня по достоинству.
— Так ты и сейчас побитая. Я же тебе сказал: две недели, не меньше. У тебя переломы, знаешь ли.
— Я в порядке. — С этими словами Кирао ударила себя кулачком в грудь, в то самое место, прикосновения к которому ещё недавно вызывали болезненные вскрики.
Учитель задумчиво потёр подбородок.
— Сомневаюсь, что ты могла так быстро восстановиться, но раз уж ты в этом так уверена… Но смотри — не зажившие до конца раны в бою могут снова открыться, и ты снова надолго сляжешь в кровать.
Девочка смотрела на него всё тем же уверенным взглядом, не отводя глаз.
— Ох, ну что с тобой поделать… Харти!
— Да, сенсей! — Юноша тут же появился рядом, словно вырос из-под земли.
— Сейчас ты повторишь свой поединок с
