– Ничего, – утешил всех Семен. – Слышал я, зэки ложками однажды такой подкопище выковыряли, а нам и копать-то всего-ничего.
– Ну тогда не будет время тянуть: необходимо до темноты закончить, иначе придется ждать утра.
– А кто первым полезет? – Ракитин смотрел на Чужинова с такой готовностью, что Глеб усмехнулся.
«Реабилитироваться желает», – понял он.
– Я и полезу, – объявил Чужинов, скидывая с себя лишнюю одежду, оставив из оружия лишь пистолет. Подумав мгновение, решил захватить с собой нож, который мог пригодиться как инструмент.
Он уже сделал шаг, когда последовал такой удар в крышку люка, что, казалось, содрогнулась вся баня. Мгновение, и в потолок смотрели все четыре ствола.
– Не стрелять! – предостерег Чужинов, заметив, как напрягся палец Ракитина на спусковом крючке.
Крышка сделана из толстенных плах. Выдержит она, не выдержит – вопрос открытый, но, если в нее пальнуть, прочности ей это совсем не прибавит. Да и вряд ли пуля причинит твари вред.
– Серьезно влипли. – Ваксин, косясь взглядом в окно, держал под прицелом люк. – Вон их сразу две промелькнуло, если не три. И та, что на крыше. Выходит, облудков как минимум три.
– Больше их, – покачал головой Семен. – С моей стороны тоже парочка была, и они точно не на твою сторону перебежали. Да и на крыше, возможно, не одна. Засада.
«Точно, засада, – подумал Глеб. – И с одной-то тварью справиться нелегко, а уж с целой сворой… Одна радость, что не на открытом месте они нас застали».
В прокопе было темно, и лишь бесчисленные кристаллы льда в мерзлой земле сверкали под неверным светом лучины. Та горела неохотно, грозясь погаснуть в любой момент. Наконец впереди показался завал с торчащим из него обугленным куском дерева. Все, теперь следовало рыть влево, чтобы соединить этот ход с тем, что вел в солеварню.
«Ложкой, ха! – вспомнив рассказ Поликарпова, скривился Глеб, перехватывая поудобней совок для золы. – Наверняка у них была уйма времени, да и кормили их за казенный счет. А тут сплошная глина, спрессованная, как камень, еще и на совесть промерзшая. Одна радость, что действительно не камень».
Чужинов снова вздохнул и принялся за дело.
– Глеб, в тебе, оказывается, талант шахтера пропадает! – пошутил Поликарпов, осмотрев прорытый Чужиновым ход.
Тот успел прокопать метра полтора, и по его расчетам оставалось ровно столько же.
– Сам от себя не ожидал, – пробормотал тот. – Что наверху?
– Все по-прежнему. Твари крутятся вокруг, но под выстрел не лезут, хитрые. Сверху попыток больше не было, пробовали выбить дверь. Очень надеюсь, что какая-нибудь из них башку себе об нее разнесла. Эх, Глеб, – поморщился он, – насколько раньше с ними проще-то было. Еще прошлой зимой забрались бы на крышу и ополовинили бы их, если не всех сразу. И куда только мир катится?
– Куда ему дальше-то уже катиться? – хмыкнул Чужинов. – Копай давай, я подстрахую на всякий случай. Как почувствуешь, что совок в пустоту провалился, скажешь.
– Ты Ивана сюда пришли, сам иди чайку попей, он тебя там дожидается. Без тебя справимся. Твое дело командовать. Я бы на твоем месте вообще сюда не полез. – Было видно, что Поликарпов улыбается.
– Чай – это хорошо. Тогда жди подмогу, сам не ковыряй.
В чем-то Семен прав. Но вначале хотелось все осмотреть самому. Затем попробовал копнуть, ну а дальше как-то само пошло.
Чужинов уже успел отдалиться от Поликарпова, когда впереди послышались выстрелы. Сначала несколько одиночных, а затем целая очередь, пусть и короткая, из автомата Ваксина. И еще вскрик Ракитина, то ли азартный, то ли испуганный, Глеб разобрать не смог. Он рванул вперед на четвереньках – свод был низкий, не разогнешься. Сзади слышалось шумное дыхание Семена, бросившегося вслед за ним.
Когда впереди показалось светлое пятно лаза, Чужинов выхватил пистолет.
– Что случилось? Почему стрельба? – Окинув беглым взглядом помещение, он убедился, что Ракитин с Ваксиным целы и входные двери и люк в потолке не тронуты.
Очередь, его смутила очередь. Глеб старательно вбивал обоим в голову, что стрельба очередями не для профессионалов и про положение «автоматический огонь» вообще стоит забыть. Еще и потому, что патронов в новом мире все меньше и меньше, а добывать их все сложнее и сложнее. Вон Прокоп Киреев у себя в «Вылково» даже производство дымного пороха наладил. И кстати, немало в этом преуспел – товар востребованный.
В общем, посмотрел Глеб на Ваксина осуждающе. Тот действительно выглядел смущенным, но не настолько, насколько должен был.
– Взгляни, Чужак: завалил я одну. Вон в то окно ее видно, пусть и не полностью.
Глеб осторожно выглянул, стараясь держаться на безопасном расстоянии, памятуя о казусе, произошедшем с Ракитиным. И действительно увидел часть туши зимней твари – облудка, с вытянутыми задними ногами ли, лапами: что у них, так с названием и не определились и потому говорили кто как.
– Вижу, под самым окном затаилась, – рассказывал за его спиной довольный Иван. – И подкралась-то незаметно, и ни звука не издает, но парок-то ее выдал! А тут как раз чайник вскипел. Ну я и говорю твоему тезке: «Глеб, вылей на нее ковшик». А тут он сам видел какой.
Обычный банный ковшик: металлический, с длинной деревянной ручкой, чтобы руку не ошпарило, когда парку на каменке поддаешь.
– Ну он и вылил, а я наготове стоял. Точно в морду кипяток ей угодил, иначе бы она так не метнулась.
Глеб кивнул: тварь, что зимняя, что летняя, что любая другая, если таковые существуют, к боли абсолютно не чувствительна, но глаза у них с виду самые обычные и кипятка не потерпят.
– Вот тут-то я по ней и вжарил! – продолжил свой рассказ Иван. – Хотя чего уж там, повезло: не попади кипяток ей в глаза, она бы вдоль стены и метнулась.
Чужинов кивнул снова: действительно повезло. Затем сказал:
– Семен, взгляни. Сам себе не верю.
В том, что тварь зимняя, сомнений не было: окрас светло-серый, местами и вовсе белый, дело в другом: пальцы на ногах ли лапах выглядели совсем иначе, чем у тех, которых он видел прежде. Они и сейчас не походили ни на обезьяньи, ни на человечьи, но изменились – это факт.
– Да уж, – некоторое время спустя произнес Поликарпов. – Дела-то хреновенькие. Теперь понятно, как они внутрь периметра попали. И на крышу. А если у всех тварей так?
– Вот влипли! – Ракитин осторожно потрогал повязку на голове.
«Если у всех тварей лапы станут такими же, то все эти частоколы вокруг поселений окажутся для них смешными препятствиями, – подумал Чужинов. – Что же касается «влипли»… Влипнуть – это когда срок твоей жизни напрямую зависит от количества красных желатиновых капсул, а их становится все меньше и меньше. И взять их негде. Мы же сидим в безопасном месте, не на морозе. Продуктов на неделю точно хватит, а если растянуть, то и больше. Возможно, проснемся завтра, а тварей уже и след простыл, такое тоже случается. Но как бы там ни было, наша задача – как можно быстрее выбраться отсюда и предупредить Викентьева. А уже тот займется тем, чтобы о мутации зимних тварей узнали и все остальные. Возможно, все не так плохо и эти твари – исключение. Но, выбирая из всех вариантов, готовься к самому худшему и никогда не прогадаешь».
