— Я знаю… — сказал Моррелл.
Азиза — была наполовину курдкой, наполовину турчанкой, и это было плохо — на Востоке полукровок не признает ни один народ, кроме разве что совсем уж слабых. Она чудом выжила во время Аль-Анфаля — притворилась мертвой, когда пьяные саддамовские солдаты убивали ее отца и насиловали ее мать. Когда пришли американцы — они сказали все, брек. Начинаем с чистого листа, забудьте все что было. Но только очень наивный и не знающий Востока человек мог надеяться на то, что и в самом деле — забудут. Здесь никто ничего не забывает — никогда.
Азиза работала в больнице старшей медсестрой, фактически врачом — потому что она закончила нормальное медицинское училище в России, когда была беженкой. Из России она вернулась сюда, в Ирак, переехала в Багдад. В Багдаде — у нее никого не было, и она устроилась в Садр-Сити, поступила на работу в больницу. Даже сейчас, когда врачей катастрофически не хватало, а тем более — врачей в Садр-Сити, на должность врача ее не приняли, потому что ей нечем было заплатить за должность врача. Но она работала медсестрой в госпитале Садр и одновременно — была на связи у американской и израильской разведки. Потому что она ненавидела тех, кого лечила, и если эти люди хотели, чтобы здесь был ислам, исламское государство — она хотела так, чтобы эти люди не могли справлять свою веру, чтобы здесь были американцы, как можно дольше — тогда эти люди почувствуют тоже, что чувствовали курды под саддамовской пятой. Ей, конечно, платили — но она работала по идеологическим соображениям, и потому — была надежной.
— Что нового? — спросил капитан.
— Здесь все больше и больше пришлых. Людей, которые приходят из Ирана. Ждите большой беды…
Капитан кивнул, его лицо под черной накидкой никаба было мрачным. Когда они только сюда вошли — действовал принцип «все кто против Саддама — друзья». Совершенно идиотский принцип, но в рамках его немало оружия перепало и шиитам и курдам. Саддам был суннитом, представителем суннитского меньшинства — и казалось разумным дать оружие шиитам и курдам для того, чтобы они сами навели порядок на своей земле. Если с курдами этот подход полностью себя оправдал — они вообще были в основном христианами — то шииты, получив оружие и сформировав отряды исламской милиции — по указке из Тегерана начали убивать американских солдат. Эти люди не хотели независимости — они хотели объединения Ирака и Ирана в единое шиитское супергосударство, которое моментально становилось зоной антиамериканского действия.
Вот почему — в стране все больше и больше агентов иранской ВЕВАК[12] — а то и настоящих иранцев, боевиков Корпуса стражей исламской революции. Дойдя до своей крайней точки, маятник качнулся в обратную сторону, разбрызгивая кровь. Теперь — уже командиров иракской армии, полиции, и даже службы безопасности при Саддаме разыскивали и уговаривали поступить на службу новому Ираку, чтобы хоть как то противостоять катившемуся по стране валу насилия.
— Он здесь?
— Пока нет. Ничего нового.
— Машина?
— Пригнали. Стоит на территории больницы — Азиза достала откуда-то из никаба ключи и передала им — сколько вас будет?
— Четверо. Еще двое прибудут до конца дня.
— Это много. У меня есть свободная палата для вас, но она небольшая и надо будет немного потесниться…
Багдад, Ирак
Вечер 25 июня 2007 года
Полковник Спраат вместе с группой безопасности и несколькими людьми из двадцать второго батальона военной полиции — на нескольких машинах прибыл на базу «Спартанец-главная». В колонне, на которой ехал полковник — шел Страйкер в разведывательно-командном варианте, сейчас его загнали за штабное здание, подняли антенну и установили связь с теми, с кем ее нужно было установить. Опасаясь появляться со значительными силами, полковник оставил резерв на базе Апач (Gunner main), которая располагалась на самом берегу Тигра. Они должны были выдвинуться, если оперативная группа попадет в совсем уж плохую ситуацию. На этот случай — полковник добился выделения в свое распоряжение двух танков Абрамс.
Еще одна, точно такая же группа, находилась на базе Мальборо расположенной с другой стороны зоны Садр-Сити. Официально — чтобы укрепить оборону базы и наказать боевиков Махди за непрекращающиеся обстрелы. Командовал там — майор де Витт.
Сейчас, полковник сидел в Страйкере, пил дурное местное пиво, сваренное непонятно из чего в Египте и смотрел на то, как небольшая колонна машин, состоящая из внедорожника и микроавтобуса, идущего за ним — продвигается по грязной, ухабистой улице Садр-Сити.
Как? Да очень просто. У ЦРУ нет своих беспилотников такого класса, если кто-то что-то хочет понаблюдать или уничтожить — он вынужден обращаться к ВВС США. А ВВС — относятся, конечно же, к армии, и полковнику армии США с хорошей репутацией — ничего не стоит позвонить в Неваду (а предварительно — в Пентагон), узнать, кто в ЦРУ заказывал работу по Садр-Сити и попросить, чтобы тот же самый сигнал передавали на его терминал. Несколько противоречит инструкциям — но в армии ЦРУ любят так, что готовы оказать помощь любому, кто намеревается, как следует пнуть этих разведчиков по заднице.
— Это они… — вдруг сказал оператор.
— Почему ты так думаешь, сынок?
— Машина едет по улице, сэр. В нее не кидают ни камни, ни грязь, за ней не бегут дети. Это они, сэр.
— Ублюдки траханные…
— Сэр, есть сигнал. Сигнал к перехвату.
— Откуда?
— Со спутника, сэр! Передача идет со спутника…
Садр-Сити
Вечер 25 июля 2007 года
Замысел был совершенно безумным. До невозможности безумным, ни один командир никогда бы по доброй воле не пошел на такой риск, не взял бы на себя такую ответственность. Такое не делал никто, кроме израильтян и, может быть — русских. И именно поэтому — этот замысел мог осуществиться…
Садр-Сити враждебен, но не ко всему. В Садр-Сити никто не будет проверять женщину-мусульманку, никто не будет заставлять ее снимать никаб, это здесь просто немыслимо и, скорее всего — приведет к крови уже между своими. Ислам — в чем-то очень наивен, и люди, исповедующие его тоже в чем-то очень наивны, чужую женщину в никабе они не тронут, женщина пройдет везде. Израильское подразделение Дувдеван давно специализируется на операциях на Территориях, в том числе и в женской одежде — почему бы не перенять этот опыт?
В Садр-Сити мало чего святого, но одно из того, что по настоящему свято — это больницы. Человека, работающего в больнице — не убьют и не ограбят, даже если это не правоверный. На больницу никогда не нападут, ее не станут обстреливать. Врача будут слушать беспрекословно. Здесь — как нигде в мире — граница между жизнью и смертью очень тонка и больница — это своего рода чистилище, святое место. Значит — на пару дней можно укрыться именно в больнице, и никто — не будет тебя там беспокоить…
