Гул винтов приблизился, снова заработал пулемет, срезал ветви над головой, посыпались хвоя, щепки. Сталкер выпустил Толика, и они бросились в разные стороны.
Толик бежал через редколесье, огибая широкие, желтые, наполненные кружащимися пылинками столбы света, бьющие там, где в верхнем ярусе леса были прорехи. Денек выдался ясный, солнечный, и контраст между полумраком леса и светлыми участками был особенно заметен. Где-то позади снова загрохотали очереди — не только из пулемета, теперь стреляли стволы разных калибров.
Петляя между деревьями, Толик успел разглядеть кружение листьев над землей — «воронка». Тут он вспомнил, что его ПДА отключен, торопливо врубил прибор и увидел неуверенно копошащиеся точки вокруг и медленно ползущую
с севера ровную цепочку четких сигналов. Военные шли по Раздолбанному ракетами холму, отжимая недавних противников к Свалке. Толик сразу догадался: это облава, их гонят туда, где поджидает засада. Нужно уходить в сторону, выскользнуть из окружения. Он побежал… Долго мчаться по лесу не мог — мешал тяжелый рюкзак с бригадным общаком, торчащие из грунта корни норовили подвернуться под ноги. Задыхаясь и жадно хватая ртом воздух, мародер перешел на шаг. Отдышался, опять попытался бежать — россыпь сигналов на ПДА сползала к краю монитора, Толик видел, что почти вырвался из окружения. Вдруг затрещал дозиметр, пришлось забрать еще правее, дальше на восток, чтобы обогнуть зараженную территорию. Мыслей не было, только усталость и страх.
Ноги сделались тяжелыми, как чугунные гири, пот заливал глаза, но Толик упрямо шагал. Иногда попадались аномалии — он не приближался к опасным образованиям, обходил, едва ПДА писком извещал об опасности. Потом всплыла мысль: а ведь он хоть и кантуется с бригадой больше двух недель, о Зоне толком ничего не знает. И ведь что обидно — при такой жизни и не узнает больше! Хоть месяц сиди у бригадного костра да шагай по следам Сани Животного, а Зону не разглядишь. Из этой мысли родилась другая: рвать нужно, уходить от Торца. Но одному шакалить опасно. Может, прибиться к другой бригаде? Нет, Торец прознает, где Скрипач. А у него сейчас часть общака при себе — выйдет, что Толик увел бригадный хабар… Нет, так не годится. Разве что в сталкерскую группировку податься? А что, в лицо его никто не знает, скажет, что новичок, отмычка, почему бы и нет? Группировки своих защищают, Торец не подступится… Да он и не узнает! Решит, что пацан сгинул в облаве… Хотя и в группировку тоже не охота, там мужики с их неправильными понятиями… Вот «Свобода» разве что? Там вроде ничего, там жить можно — об этом Будда обмолвился как-то у костра…
Толик и сам не заметил, как прошел день. Начало смеркаться. Измученный, грязный, он брел среди высоких сосен, едва переставляя налившиеся свинцом ноги, обдумывал, как бы ему вступить в «Свободу». Зверья не слыхать, толстый слой опавших иголок и веточек гасит звук шагов, тишина. Между стройными сосновыми стволами просторно, а над головой смыкаются густые кроны. Хотя только завечерело, в бору уже сделалось темно. Темнота и помогла заметить «жарку» — аномалия едва тлела, окруженная полосой черной обугленной хвои. Толик уже поднял ногу, намереваясь сделать шаг, но вовремя заметил свечение под собой, неловко развернулся, качнулся в сторону, потерял равновесие… Потом почва исчезла из-под ног, он полетел вниз, мелькнула догадка: «ПДА опять отрубился, не пищал об аномалии!»
Потом Толик ударился головой о твердое и пропал из этого мира.
Первым делом Слепой решил добраться до тайничка. Он ведь уходил второпях, в дорогу взял только то, что нашлось под рукой, а нашлось негусто. Слепой не собирался сталкерить, был уверен, что завязал, так что и припасов дома не держал. В тощем рюкзачке болтались несколько банок консервов да минералка в пластике. Даже фляги нормальной не нашлось. Хорошо, хоть с оружием нет проблем — Гоша автомат дал.
Слепой шагал по лесу и прислушивался. Тишина на рассвете стояла неимоверная — еще бы, псы покинули эти места, ушли на зов манка, а кроме них, рыжих, здесь никаких тварей не водится, военные регулярно местность у Периметра вычищают. Людей тоже не было. Если в округе и ночевал кто из вольных бродяг, тех наверняка спугнули гон и грохот разрывов на минном поле. Да и военных не видать, один раз протарахтел поблизости вертолет, Слепой затаился, но это было излишне — машина не свернула в его сторону.
Первый привал сталкер позволил себе через два часа, поскольку решил, что забрался от границы Зоны достаточно далеко. Присел в укромном закутке у подножия дуба между мощными корнями, проверил ПДА. Ничего интерес ного, слишком рано для новостей. Есть пока не хотелось
Слепой помечтал, как было бы неплохо сейчас выпить кофе, перевел дух, хлебнул минералки и снова двинулся в путь. Ему сделалось слегка не по себе — слишком уж тихо было вокруг.
А тишина в самом деле стояла странная. Солнце поднялось, и легкие прозрачные столбы света наискось прорезали лес. Не плотные, насыщенные лучи дневного света, а нежные, несмелые, какие бывают только утром. Время шло, но никто не попадался навстречу — пусто, ни зверья, ни людей. Слепой отмахал от Периметра порядочно, здесь уже пора было объявиться хоть одной душе, но монитор ПДА попрежнему оставался пустым. Слепой на ходу проверил почту, привычно стер спам и сказал себе:
— Ну ладно, допустим, зверей спугнул гон, который мы устроили. Ладно. Но народ-то где? В поле?
Еще получасом позже сталкер вышел на тропу и зашагал к своему тайнику. Эти места были ему привычны, здесь едва ли не с каждой поляной было связано какое-нибудь воспоминание. Вот и развалины, позади которых он устроил тайник. Слепой огляделся, напоследок бросил взгляд на ПДА. Никого. По-прежнему никого.
Он пожал плечами и побрел вокруг полуразрушенной стены. Его ждало разочарование — тайник был обнаружен и опустошен. Что ж, рано или поздно это должно было произойти, сталкер даже не стал бранить капризную богиню — удачу. Сам виноват: решил завязать, и божество распорядилось его удачей по своему усмотрению. Какому-нибудь бродяге повезло, отыскал бесхозный схрон, ему улыбнулась удача. Сталкерское счастье — дорогая штука, и запас его всегда ограничен. Не берешь ты — достанется другому. Разрешил завязать, потерял право на удачу.
На всякий случай Слепой оглядел разоренный схрон.
Вскрыли его не вчера — края лаза успели осыпаться, на взрыхленной земле пробилась свежая травка.
— С другой стороны, — философски заметил сам себе сталкер, — если мне не пофартило, значит, удача начала копиться сызнова. Слышишь, богиня? Ты мне теперь должна!
