Фонарик из универсатора вышел слабенький, так что в угрюмые заросли, откуда доносились пронзительные вопли какой-то живности, я лез почти на ощупь. Над ухом тут же что-то заверещало, темная тень скользнула над самой головой. С ужасом я понял, что едва самым позорным образом не испачкал штаны.
Луч света выхватил из темноты короткое чешуйчатое тело. Похожая на похудевшую свинью тварь разинула пасть и негостеприимно зашипела. – Ухожу-ухожу, – сообщил я, оглядываясь в поисках путей отступления. Спустя пять минут добрался до поваленного дерева, на которое и уселся. Вокруг вопили, прыгали, летали и ползали сотни тварей, среди которых наверняка имелись хищные и опасные.
Но в этот момент подобная компания была для меня приятнее, чем общество разумных существ.
Выключив фонарик, я принялся размышлять: во-первых, за мной охотится местная полиция, которая после того, как я повредил организмы нескольким ее представителям, будет работать с удвоенной яростью.
Это довольно плохо.
Во-вторых, меня за что-то невзлюбили кровожадные типы, имеющие на руке татуировку из трех змей, явно знак какой-то преступной организации. Это еще хуже.
И те и другие знают, как я выгляжу, но до сих пор, похоже, не выяснили мое имя. До отлета с Земекиса остается трое с половиной суток. Для того, чтобы не стать трупом до окончания этого срока, у меня есть – около тысячи федей наличными, импульсный пистолет и два излучателя.
И голова на плечах, наполовину пустая.
Честно говоря, не густо. Единственный шанс уцелеть – сменить внешность.
Угнать кар на самом деле не так сложно. Главная проблема – не попасть потом в лапы легавых. На развитых планетах, где спутников в небе больше чем звезд, любое средство транспорта, которое пытается вскрыть чужак, само сообщает о нападении в ближайший полицейский участок.
Через пятнадцать минут незадачливый вор, не успевший даже как следует покататься, оказывается в лапах стражей закона.
На Земекисе все обстоит не так плохо для угонщиков, хотя средство передвижения без сигнализации найти достаточно трудно. По крайней мере, в столице.
Я это выяснил, выбравшись из парка после непродолжительного сна. До утра, благодаря длительности местных суток, оставалось достаточно времени, а за часы, проведенные в парке, меня никто не съел и даже на зуб не попробовал, так что я пребывал в неплохом настроении.
Перебравшись через дорогу, я углубился в жилой район. Шел дворами, снижая риск попасться на глаза какому-нибудь патрулю.
Звезд видно не было, их скрывали облака, время от времени начинал капать дождь. Я двигался перебежками, из тени в тень. Благодаря тому, что уличные фонари стояли не так часто, это оказалось несложно.
Машины попадались нередко, но большей частью – в огороженных двориках. Ухитрись я побороть сигнализацию, пришлось бы еще иметь дело с воротами. На такой дополнительный риск идти не хотелось.
На один кар, доступный, как общественный транспорт, я некоторое время облизывался, но все же пошел дальше. Слишком заметная модель – роскошный "Галактик" пурпурного цвета. Вряд ли таких на Земекисе много.
А в следующем дворе я нашел, что надо – небольшой автомобиль цвета мокрого асфальта. Судя по незнакомому символу на бампере, изготовили его не в Федерации, а здесь, в Смешанном секторе.
Вокруг кара чуть заметно серебрился ореол сигнализации, но он смутил меня так же, как опытного ловеласа – надменный вид и презрительный взгляд очаровательной дамы.
Переведя пистолет на минимальный уровень мощности, я прицелился и выстрелил.
Ореол мигнул и погас.
Мало кто знает, но импульсным пистолетом можно пользоваться не только для банального убийства и членовредительства. С его помощью можно выводить из строя кое-какие устройства. Одни насовсем, а другие на время.
Дверца открылась бесшумно. Скользнув внутрь, я спешно вырубил сигнализацию – успей она включиться вновь и засечь внутри чужака, мне только и останется что сидеть и ждать, пока приедет полиция.
Все прошло гладко. Вырулив со двора, я взял курс к ближайшей окраине. Именно там, в трущобах, по причине отсутствия стереовизоров не имеют дурной привычки их смотреть. Кроме того, там всегда есть в наличии разумные существа, ведущие не совсем законный бизнес, состоящий в изменении внешности других разумных существ.
Ночной Бураков-сити меня не впечатлил. Тускло светились уличные фонари, подслеповатыми глазами выглядели редкие горящие окна. Дорога радовала выбоинами и канавами. Судя по ним, в черте города время от времени проводили учения танковые и саперные войска.
Машину я бросил у самой окраины трущоб. Просто свернул к обочине и вылез, не забыв вытереть носовым платком все поверхности, к которым прикасался. Еще не хватало, чтобы полицейским достались мои отпечатки пальцев.
Хотя они, скорее всего, у них и так есть. Доктор Людвиг наверняка опознал меня по голографии, а уж шпики его кабинет по миллиметрам просмотрели, отыскивая мои пальчики.
Вот уж головы ломают, что за убийца с амнезией им попался.
Уничтожив следы в машине, я проверил состояние своего арсенала и только после этого отправился в путь. Я не искал никого конкретно, мне подошел бы любой взрослый мужчина. В подобных районах, где основным способом заработка являются преступления, все друг друга прекрасно знают.
Это было мне на руку.
А вот то, что любой чужак рассматривается в первую очередь как объект нападения – наоборот. Не успел я пройти и сотни метров, как из проема между двумя лачугами, выглядящими так, словно их построили страдающие косоглазием однорукие существа, вынырнули несколько приземистых силуэтов.
Что-то щелкнуло, в полумраке сверкнули лезвия ножей. – Эй, ты, – сказал один из силуэтов гнусаво, – проход по этой улице вовсе не бесплатный!
Так и есть – юссиа, безносые и четырехрукие выходцы граничащего с Земной Федерацией Кратаната Оинаи. Существа ночные, а значит куда лучше меня видящие в темноте.
Но я не собирался соревноваться с юссиа в зоркости. – Еще шаг и я буду стрелять, – сказал я, предъявляя пистолет в одной руке и излучатель в другой, – и поверьте мне, на поражение… – О! – силуэты задвигались, собираясь раствориться в подворотне. Подобное не входило в мои планы. – Эй-эй! – сказал я. – Не спешите! Вы можете заработать…
Юссиа перешли на свой язык, состоящий сплошь из гортанных звуков. Насколько я знал их нравы, четверо мужских особей, попытавшихся меня ограбить, были мужьями одной самки, впятером составляя не столько социальную, сколько биологическую единицу, условно именуемую "семьей".
Грубо говоря, для окружающих они являлись единым целым и даже носили одно имя. – Заработать? – уточнил самый высокий из четырехруких, судя по всему – доминирующий в семье самец.
