Погладив меч, Хорг с нескрываемым презрением глянул на своих подчиненных-союзничков. Огнестрельному оружию дампы традиционно не доверяли: по их мнению, пользоваться теми же «Калашниковыми» мог любой трус. Да и стрелять – много ума не надо. Знай жми на спусковой крючок, можно даже закрыть от страха глаза… и при этом чувствовать себя настоящим солдатом! Как же – у кого автомат, тот и воин!
С моря дул ветер, не сильный, но вполне достаточный, чтобы пенные волны яростно резали берег. Сквозь дымку облаков проглядывало желтое, по-осеннему холодное солнце, начинавшийся день обещал быть тусклым. Порывы ветра бросали на берег соленые брызги. Проносясь над коричневатым, засоренным морским мусором пляжем, тоскливо кричали чайки.
– Шмотрри, команжыр, – капрал Фельг указал корявым пальцем в море, на большую длинную лодку под серым парусом. Судно Одноглазого из Новоселок. Именно такое он и нанял. Или купил. А скорее всего – просто захватил, как добычу.
И что он тут забыл? Контролирует? Вполне возможно; этот дерьмообразный мут далеко не глуп.
С запада, со стороны форта Риф, гулко донесся выстрел. Потом еще один. И еще.
– Впередш, парни!
Махнув рукою, сержант погнал своих людей вдоль берега. Вовсе не на запад, к форту, где сейчас зачинался бой. О, нет! Совсем в другую сторону.
Шли быстро, почти не переговариваясь: все было обговорено и обдумано заранее. Напасть на форт Риф, создать панику, оттянуть вражеские войска… и быстро, одним броском, напасть на Крепость с западной, не столь укрепленной, стороны. Там же, рядом, – склады. Взять все, что есть, прихватить красивых молодых рабынь – и в море. Быстро, нахально… и действенно! Честно сказать, не такой уж хитрый план – но ведь и его нужно было придумать. Что Одноглазый и сделал. И собрал войско.
– Замеченш вражешкий паштруль, команжыр, – подбежав, доложил капрал-арбалетчик. – Прикажешь вжать яжыка?
– Прикажу убить. Яжыки нам шейчащ беж надобностши.
Увы, враги оказались хитрыми! Достать их с наскока не удалось, вормы не догнали. А оставлять патруль в живых было никак нельзя – они ж все видели, примечали и теперь могли догадаться, что к чему, доложить… Да, медлить было нельзя… но и вражеских воинов следовало уничтожить.
Быстро приняв решение, сержант послал часть дампов наперерез – слева и справа. Окружить патрульных, не дать им уйти, уничтожить, желательно без лишнего шума. Как и все его воины, Хорг почувствовал азарт погони; руки словно сами собой выхватили из спинных ножен меч, – пусть даже он пока вряд ли нужен… хотя… Что это там мелькнуло впереди? Неужто вражьи спины? Так и есть! Ну-у-у-у!!!!
Глупые вормы накинулись на преследуемых всей оравой. Да и черт с ними, хорошо хоть еще не вопили от радости да не палили, почем зря, из своих «калашей». Нет, один все-таки выстрелил…
Резко прозвучала короткая очередь… слишком резко. Похоже, кто-то ее оборвал. А затем долбанули тяжелые пулеметы. О, их звуки Хорг не мог спутать ни с чем: уже приходилось сталкиваться. Едва тогда уцелел, потеряв половину отряда. Вормы явно нарвались на что-то такое, чего никак не ожидали встретить. Что ж – пусть ввяжутся в бой… тем более – уже ввязались.
– Капрал!!!
Отдав распоряжения, Хорг быстро сориентировался на местности и, отдав меч капралу, нырнул в густые кусты. Он шел на звуки начавшегося боя – на выстрелы, на стоны и хрипы раненых, на громкие проклятья… Сделав с полсотни шагов, сержант опустился на колени, прислушался и дальше уже пополз, в любой момент готовый затаиться. Да уж, Джаред Хорг был не из тех, кто тупо машет мечом. Он иногда и думал. Потому и выжил. И отряд свой сберег. Почти.
Боевого робота он увидел сразу. Точней, только башню. Био оказался зарыт в землю, как древний танк, но действовал отменно. Из переделанных гладкоствольных пушек с грохотом вылетели ядра; следом робот выплюнул шрапнель, разрывая в кровавые клочья угодивших в засаду вормов. А вот затрещали тяжелые пулеметы!
А он хорошо вооружен, этот био. И не сам по себе здесь. Кто-то ведь его закопал! И подкармливает, снабжает боеприпасами…
И еще… Кто-то зашел вормам во фланги, не давая свернуть, обойти. Обезображенное ухо дампа четко уловило отдельные гулкие выстрелы. Не «Калашников». Не пулемет. И не «Макаров». Карабины? Очень может быть.
Сержант Хорг умел думать. И вовсе не собирался идти против пулеметов с мечом. Отряд свой он сохранил. Что же касается вормов – этих гнусных трупоедов было нисколько не жаль.
* * *
Трое странных существ выскочили из рябиновых зарослей прямо на Кира. Похожи на людей, но какие-то корявые, длиннорукие, с бесформенными, словно вылепленными пьяным скульптором головами. У того, что оказался по центру, торчали лопухами неимоверно разросшиеся уши, а у левого ушей вовсе не было – вместо них торчали какие-то безобразные обрубки. Справа вообще шло нечто, больше напоминающее капустный кочан, нежели человеческое существо. Впрочем, неимоверно длинными, словно щупальца осьминога, пальцами существо цепко держало автомат Калашникова, и, ухмыляясь, целилось десятнику в грудь.
Кир выстрелил в правого навскидку, с удовлетворением отметив, как разлетелся в кровавые ошметки «кочан». И тут же, почти без передышки, ткнул штыком лопоухому в грудь. Ткнул и сразу же – как учили – выдернул. Уши мутанта безвольно обвисли, из безгубого рта потекла темная кровь. Схватившись руками за рану, бедолага осел на колени и тяжело завалился в чавкающую темно-коричневатую грязь.
А вот тот, что слева, казался куда проворнее, к тому же отнюдь не собирался праздновать труса. Нет, этот безвестный безухий герой действовал умело и быстро. Перепрыгнув поверженного сотоварища, он сразу же, взмахнув палашом, перешел в атаку. Тяжелое, выкованное из стальной рессоры оружие со свистом разрезало воздух и непременно разрубило бы десятника от левого плеча до самых бедер, однако опытный молодой человек успел перехватить винтовку, подставить под удар цевье… Оно едва не треснуло – такой силы оказался удар!
Особо не думая – некогда! – Кир действовал на автомате, как учили на тренировках. Махнул штыком… Отбил! Отскочил… Снова подставил оружие… Опять штыком… Вражина уклонился вправо… И от всей души получил в челюсть увесистым прикладом! Так бывает – многие инстинктивно боятся штыка, а о прикладе забывают. А вот не следовало бы! Чревато.
Челюсть мутанта хрустнула, рожа побледнела. Взвыв от невыносимой боли, безухий потерял всю свою осторожность и, зарычав, словно дикий зверь, бросился на врага… насадив себя на штык, словно шашлык на вертел.
