Во-первых, сходу определить демонов у паладина богини не получилось, хотя раньше с этим у него проблем никогда не возникало. Ведь большинство существ дольнего мира не в состоянии скрывать свою истинную суть, и любому серьезному охотнику они были видны сразу же. Однако, по неизвестной причине, подобно ламиям-охотницам, Иллир не чуял вредителей, и это притом, что по мощи он на порядок превосходил любую из северных ведьм. Во-вторых, когда император оказался в мире живых, то выяснилось, что его точка выхода оказалась не вблизи Дант-Асса, как должно было быть, а в полутора тысячах километров от него, в предгорьях Камиранского хребта. В-третьих, отсутствовала связь с богиней. Паладин не чувствовал свою покровительницу и не мог ей ничего доложить, так как между ним и дольним миром возникла невидимая стена из помех. В-четвертых, королевские маги и жрецы новообразованного религиозного культа Неназываемого Подателя Всех Благ, почувствовав возмущение Ткани Мироздания, разделявшей миры живых и мертвых, сразу же локализовали место высадки Иллира, и начали на него охоту.
Конечно, ассиры не знали, кто прибыл на их территорию и откуда. Может быть, это имперский маг-шпион или заокеанский колдун? Но солдаты и маги появились в деревушке, куда вышел паладин Кама-Нио, уже на вторые сутки и они искали незнакомца с магическими способностями. Драться с поисковиками императору не хотелось. Не следовало до поры раскрывать себя и свои способности, и он, не пользуясь энергопотоками, словно обычный человек, покинул приютивших его на время горцев и ушел. Ну, а позже, когда Иллир смог легализоваться, пассажирскими дилижансами с пересадками и остановками в больших городах, он отправился в столицу, где паладин надеялся получить ответы на большую часть своих вопросов и выполнить поставленную перед ним задачу. И путешествуя по Королевству Ассир, посланец богини постоянно хвалил себя за то, что не принял бой с местными воинами и чародеями, которых он мог бы легко уничтожить. Слишком много творилось вокруг нехороших вещей, которые в глаза не бросались, но были видны изнутри.
Над всей юго-восточной частью материка Мистир висели две невидимые магические пелены. Одна, в виде тумана, заглушающая и фильтрующая любые молитвы. Ну, а другая, огромная мелкоячеистая сеть, которая опутывала простых людей, настраивала обывателей на определенный лад и меняла все их мировоззрение. Вчерашние поклонники Ярина Воина, Самура Пахаря, Бойры Целительницы, Верша Моряка, Кама-Нио и других богов, как имперских, так и местных, собственными руками под руководством бывших жрецов разрушали храмы своих божественных покровителей. После чего, с песнями и танцами, они славили своего короля Унеча Первого и нового бога, про которого еще пару-тройку лет назад никто из них и слыхом не слыхивал. При этом что характерно, находящиеся в дольнем мире боги не чуяли беды и не слышали криков своих немногочисленных жрецов и жриц, которые не поддались злой магии, и до последней возможности пытались отстоять храмы.
Происходящее казалось Иллиру следствием всеобщего умственного помешательства или применения техник зомбирования людей, которые использовались правителями технологически развитых миров для контроля двуногих скотов. Но в Королевстве Ассир и сопредельных с ним государствах применялись не средства массовой информации и не наркотические препараты, а дополненная агрессивной пропагандой взывающая к разуму людей магия, нечто из высших ее разделов, которые доступны лишь богам или великим демонам. И пару раз, ослабляя собственную ментальную защиту, Иллир Анхо слышал неразборчивое бормотание, которое проникало в головы людей. При этом он пытался определить, где находится источник трансляции, и всегда пеленг указывал точно на столицу королевства.
День за днем, месяц за месяцем, год за годом, ассиры слышали это нашептывание, и жизненная позиция жителей юго-восточного Мистира менялась кардинально. Религиозные проповедники продолжали вести свои речи, но вместо имен старых богов поминали новое. Воины стали жестче и были готовы не просто сражаться, а вырезать остверов и всех приверженцев прежних религий, невзирая на возраст и пол. Храмовники и жрицы возненавидели своих собратьев из империи. Маги обрели новые силы и знания. Шпионы имперцев сдавались, и сами предлагали сотрудничество местным силам правопорядка. Криминальные авторитеты и воры раскаивались в содеянных преступлениях и добровольцами шли на фронт. Ну, а король и военачальники стали получать больше достоверной информации о состоянии имперской армии и общем положении дел у врагов. И если раньше они хотели всего лишь отбить у остверов одно-два графства и дойти до хребта Маир, то теперь ассиры свято вверили в то, что просто обязаны очистить от имперцев весь материк Мистир.
Короче говоря, изменения были разительны. И Ассир трех-пяти летней давности, на тот, который видел Иллир в настоящий момент, походил лишь внешними формами, а внутренне, все было иным, и люди, и религия, и власть, и образ жизни. И что еще интересно, практически все жители королевства воспринимали перемены как нечто естественное и закономерное, словно так и должно быть. И лишь не подвластные магии люди, редкие единицы, видели, что происходит нечто неладное, и по слухам, которые упорно циркулировали среди жителей королевства, они собирались в Дант-Ассе на развалинах храма Кама-Нио.
Естественно, Иллир Анхо сразу же подумал о том, что это ловушка. Слишком много людей распускают этот нелепый слух. И по-хорошему, паладин Кама-Нио должен был соблюдать осторожность, и обходить развалины храма своей богини десятой дорогой. Однако демоны, которые с подачи Древнего раскинули над королевством магические сети, находились в столице и они, наверняка, были где-то рядом с местом засады, а император должен был их найти и добыть голову одного из этих существ. А как это сделать, если нельзя почувствовать врага и невозможно связаться с богиней, которая могла бы прислать помощь или каким-то иным способом помочь своему посланцу? Вариантов было несколько, но самый очевидный для воина, каким изначально являлся Иллир, это вступить с противником в схватку, провести разведку боем, добыть так необходимый ему трофей и бежать.
Решение было принято, и паладин стал действовать. В дороге он увидел то, что хотел, прибыл в столицу, и теперь прямиком направлялся к разрушенному храму Кама-Нио, который находился невдалеке от дома погибшего в муках маркиза Цуркана.
Император прошел два квартала и остановился на перекрестке. Над улицей нависала большая ветка и на ней сидела маленькая певчая птаха, которая своей песней приветствовала новый день. Иллир вслушался в ее щебетанье и мечтательно улыбнулся.
