— Тебе виднее, — вздохнул он. — Только береги жену и будущего ребенка. Теперь ей для охраны двух дружинников будет мало.
— Охрану увеличим, — пообещал я. — И сделаем так, что на дружинников не будет действовать магия жрецов. Наверное, этим займется барон Ольт — это его прямая обязанности. Дружинников много, поэтому охрану будем увеличивать всем.
Вошедшие дружинники поклонились отцу, подхватили связанного жреца и выволокли его в коридор. Я вышел следом и прошел за ними к комнатам Эммы.
— Кто это? — спросила она, наблюдая, как дружинники приматывают жреца к одному из стульев ее гостиной.
— Посланник Гордоя, — пояснил я. — Но представился мелким дворянином с нашей границы. Привез мне ультиматум насчет алтаря. Если я его верну, то, может быть, убьют сразу и безболезненно. В противном случае буду долго мучиться и не один, а в большой компании.
— Я в этой компании буду? — спросила она.
— А ты как думаешь? Охрану всем увеличим и в качестве охранников возьмем наших магов из дружины и прогоним всех через алтарь. А ты будь осторожней. Через месяц Гордою будет не до алтаря. Но это мстительная гадина, поэтому не будем расслабляться. А у жреца нужно покопаться в голове. Наверняка ему известны хотя бы атакующие воздействия. Нам тоже не помешает их знать. Потом ему нужно будет стереть личность.
— Еще один старец? — спросила она.
— Что–то вроде того, — ответил я и повернулся к зашедшей в гостиную Алене. — Что сделала круглые глаза? Никогда не видела преступников? На этого можешь посмотреть, он тебя не укусит. Не бойся, через пару часов его уберут, так что он тебе спать не помешает.
— А что он сделал? — с любопытством спросила она.
— Пока еще ничего, — ответил я. — Но если бы его не схватили, убил бы меня, мою жену, Эмму, ну и еще кое–кого. Говорю потому, что кое–кто у нас слишком доверчивый и наивный. Тебе, Алена, нужно быть осторожнее. Любой жрец увидит у тебя силу бога, а это уже достаточный повод для убийства. А ты сейчас ни защититься, ни ударить не сможешь. Лучше бы тебе уехать в дружину. Не хочешь? Тогда, по крайней мере, старайся далеко не удаляться от Эммы. У нас все под охраной, а у тебя ее нет. И ты весь день мотаешься бог знает где, никого не ставя об этом в известность. Мне не хочется тебя хоронить и еще меньше хочется отвечать за твою смерть перед крутым дедом. И заметь, что я тебя на алтарь не тянул, сама забралась.
Я вышел в коридоре, где столкнулся с Гератом.
— Хотел зайти к Эмме, — пояснил он.
— Лучше зайдите позже, — сказал я. — У нее срочная работа.
— Вы к себе, милорд? — спросил он. — Я почему спросил… Давайте я вас немного провожу, заодно и поговорим. Можно пообщаться мысленно, но лучше так. У меня сегодня было свободное время, и я решил пройти в кабачок на Круглой площади. Раньше, когда у тройки были только обязанности и почти не было работы, я в него частенько захаживал. Понятно, что не пить, а просто пообщаться с интересными личностями, которые там частенько собираются за кружкой пива. Посидишь, послушаешь, а иной раз и сам скажешь что–нибудь умное. В этот раз я тоже услышал немало интересного. Кто–то очень умело настраивает против вас горожан. Основная мысль всех пересудов следующая. Вы вытягиваете золото из дворян и купцов, запугивая всех северными тварями. Наличия таких тварей никто не отрицает, просто пытаются внушить, что их очень мало. Мол, тридцать лет северяне с ними справлялись, справятся и сейчас. Я одной компании напомнил о сбежавших северянах и услышал, что это вы подбили сбежать своего родича графа Вальша, а потом поделились с ним золотом. Во второго графа они не верят и даже не захотели меня слушать. Голова дракона, конечно, страшная, но такой дракон был один на весь север. Я думаю, что такие разговоры ведутся не только в столице. Не удивлюсь, если эти слухи распространяют даже по деревням. Многие графы и раньше были вами недовольны, а теперь вы еще заставили их платить. А уцелевшие бароны с запада обвиняют вас в том, что из–за бездействия власти они лишились своих замков и родни. Я бы не стал оставлять такое без внимания.
— Я поговорю с бароном Ольтом, — сказал я. — Спасибо за предупреждение.
— Это еще не все, — нерешительно сказал он. — Понимаете, милорд, если вы сейчас перебьете всех тварей на севере, то здешним саям потом уже никто не докажет, что вы их спасли. На севере у вас будет сильная поддержка, но северяне у нас никогда не пользовались большим влиянием. Да что там влияние, их даже не уважали. Не знаю, откуда пошло такое отношение, но это уже традиция.
— И вы полагаете, что местных нужно пугнуть?
— Я думаю, что это не помешало бы, милорд! — решительно сказал он.
— Интересная мысль, — задумался я. — Еще раз спасибо. И имейте в виду, что на нас могут наехать жрецы, поэтому с завтрашнего дня вашу охрану усилим.
— Алтарь? — догадался он. — Быстро они отреагировали.
— Гордой прислал интересное письмо, — сказал я. — Пишет, что за кражу алтаря с меня живого сдерут шкуру, а если я его не верну, сдирать шкуру будут со всех вас. Но я в его списке буду по–прежнему числиться на первом месте.
— Я бы на вашем месте не относился к этому так легкомысленно, — мрачно сказал маг. — Не стоит ждать, пока ваш дядя нанесет удар. У него здесь огромные связи и авторитет посильнее вашего. Нужно не ждать, а ударить самим! Прогнать дружинников через алтарь, а потом вывести всех в Госмар к Главному храму… У вас были такие штуки, выстрел которых крушит стены. Потребовать выдачи Гордоя, а когда не отдадут, сравнять храм с землей. Горожане не сунутся, а графские дружины… Сами говорили, что им все равно умирать. Если кого и принимать, как беженцев, то только крестьян и мастеровых, а графов у нас своих хватает! И еще можно принять северян, гнили в них нет. Только из них вряд ли многие спасутся.
Я простился с Гератом и тут же, не откладывая, связался с Ольтом.
— Барон, мне сегодня рассказали немало интересного касательно тех слухов, которые обо мне распускают в столице. Хотелось бы знать несколько вещей. Во–первых, почему я такое узнаю не от вас. Во–вторых, кто этим занимается. Ну и, в-третьих, только ли в столице об этом болтают или повсеместно?
— Какие слухи, милорд? — удивленно спросил барон. — Мне ни о каких слухах не докладывали.
— Кто у вас отвечает за Ольмингию, барон Генкерс?
— Да, милорд, сейчас я его вызову…
— А вот этого делать не нужно, — остановил я его. — Он ведь, по–моему, маг?
— Маг, причем один из самых сильных.
— Проверьте, на месте ли он, а потом сообщите мне. И не вздумайте с ним сейчас ни о чем говорить.
Я прервал разговор и, ответив на приветствие дружинников, вошел в гостиную.
