Зову… Ответа нет. А черт… Вспомнил крик скингера, которого мы застрелили на лестнице в подземке — вспомнил и послал с предельной для меня концентрацией… Это и предупреждение об опасности, и крик о помощи… Звери задышали чаще и с хрипами… Это же не агония?.. Если я устрою им слишком тяжелый и резкий шок, они могут и не выдержать — отключиться на рефлекторном уровне. Что ж, дерзать так дерзать, раз уж они на меня настроены. Показываю отлов — смятение, страх. Охотники вторглись на замшелую равнину, а бежать некуда — осталось только прятаться, ждать, кого выберут, кого заберут без возврата. А дальше надо решать — сопротивляться до смерти или сдаться смерти сразу… Это просто визуальный ряд, который может вызвать только их реакцию — ничего больше. Но эффект есть — их дыхание стало еще чаще… Значит нужно поднять напряжение.
Скингеры боятся и ненавидят коррекционную технику — эти «иглы» и увидеть не просто, но звери их всегда чуют. Действительно, внедрение в ДНК штука скверная. Для скингеров применение таких технологий — настоящий кошмар… Слежу за показателями только по ментальному фону — пошел сигнал, сердцебиение участилось, есть движение — озноб. Теперь нельзя останавливать поток. Осталось только вынудить зверей отозваться, заставить действовать в реальном пространстве. Для этого достаточно поднять уровень стресса. Для скингера нет ничего хуже точечных лучевых ударов с воздуха… Ну, других они просто не знают, сравнивать не с чем. Этого им мало не покажется… Вспышка света, ползет и окатывает с головы до ног звуковая волна, ударная забрасывает комьями земли, вырванными клочьями мха, присыпает пылью, осыпает осколками… Один зверь дернул лапой!.. Это уже не рефлекторный импульс! Он хрипит — похоже на кашель… Теперь снова зов… Хрюканье скингеров, мшистые лужайки… Даже не забыл упомянуть про корни… Такое лакомство достать тяжело — корни глубоко под землей, нужно рыть… Эти твари отзываются… отзываются сокращением мышц, вот и когти собрались в подобие лопаты… Снова зов…
Нет, ничего. Глухо. Всего лишь «копательный» рефлекс. Хватит. Не получается. Больше на агонию, чем на пробуждение смахивает… Может, лучше сразу пристрелить?.. Нет уж, пусть сами. Не вышел из меня реаниматолог, несмотря на все воодушевление. Они не разумные существа — с ними такие вещи, наверное, не проходят.
Просто стою посреди двух рядов косматых тушь. Хоть для меня все так и остается повисшим в воздухе, крышу уже не рвет. О чем я только сейчас думаю?.. Точно не о том, как подтвердить поддельный приказ чужим «именем» и поставить государственную «печать» на фальшивые документы. Я слишком много времени провел среди всякого зверья… Много? Две недели… Это время пронеслось, как целая жизнь — не прошло, а именно пронеслось… В полубессознательном состоянии и не такое случается.
Серый кот снова маячит перед глазами…
— Лейтенант Айнер, ты закончил?
— Да. Наверное, да.
— Как ты это сделал?
— Что? Довести кого-то до агонии — да без проблем.
— Что это значит?
Опять все сначала — что это значит, а это что такое, почему так, а не эдак?..
— Это очень злой и прямолинейный сарказм.
— А что это такое?
— Неважно.
— Зачем ты улыбаешься? То есть, ты же не улыбаешься. Думаешь, я не заметила, что ты только поднял угол рта?
— Признаться честно, да. Даже люди не всегда такие штуки замечают.
— Люди не проводят анализ ментального фона?
Серому коту все-таки удалось привлечь мое внимание — я остановил на нем расползающийся по помещению взгляд.
— Люди-то проводят — по крайней нужде. Но то, что ты… Вот уж не знал, что вы, коты, способны на такой анализ.
— Теперь будешь знать. Я могу назвать и активные участки твоего мозга — по-кошачьи, конечно.
— Можешь не стараться, я в курсе.
Кот вынудил меня быстренько вчитаться в его фон — вроде ничего подозрительного, просто блеснуть хочет — наредкость тщеславное существо.
— От чего скингеры так нервничают?
— Они не нервничают, это агония.
— Они нервничают. И ты тоже. Оно и понятно — ты ведь так долго не протянешь… Я знаю — твоя болезнь тебя скоро погубит.
— Что за бред?!
— Ты же сказал, что тебя поразил сарказм. От него умирают очень быстро.
— С чего вдруг?
— Нас тоже убивает что-то подобное. В древних легендах рассказывается о том, как человек дал нам имя врага, но не дал оружие…
— Не путай сарказм с саркомой!
— Я ничего не путаю. «Это» что-то вроде «того».
— Ну да. Если так посмотреть, чужеродное образование в сознании или в организме — все едино — чужеродное образование. А вообще паразита с верным соратником ровнять не следует.
— Так это разные заболевания?
— Безусловно.
Уселся на диван, согнав скингера и стряхнув клок его серебристого меха — поставил излучатель упором в пол, оперся на него, как на костыль, и наклонился к Серому коту, примостившемуся у моих ног. Ничего, сейчас и эта любознательная шкурка с хвостом деру даст… Я уже заметил, что это серьезный, деловой и уверенный кот, иногда даже его взгляд кажется осмысленным.
— Бывает, что в иммунной системе происходит сбой — клетки изменяются, перерождаются в паразитов, разрастаются в злокачественную опухоль, которая быстро расползается, увеличивается и испускает в организм яды. Только сразу предупреждаю, не сравнивай систему развития опухоли с моделью нашего общества.
— Упреждать такую бестактность просто грубо.
— Моя грубость обойдется тебе дешевле, чем твоя.
— Это и есть сарказм?..
— Почти.
— Почему ты нас всерьез не воспринимаешь?
— Потому, что вы себя слишком серьезно позиционируете. Это позволительно только «защитникам» и людям S12.
— Но почему!?
— На данный момент нет никого, кому их интеллект покажется несоответствующим заявленному уровню.
— Так ты умрешь от сарказма?
— Вот уж не знаю. О таких вещах можно судить только в зависимости от того, на кого нарвешься. Унтер-офицеры от безвыходности придумали себе утешение — говорят, что отсутствие чувства юмора не значит, что его и вовсе нет.
— Сарказм — это шестое чувство…
— У кого как. Это тоже такое чужеродное образование… только воображаемое. Оно ядовито, но скорее относится к защитным свойствам — все потому, что яд изнутри наружу выводит. Хотя, наверное, саркома — это тоже защита — защита планеты.
— От чего?..
— От перенаселения — она предназначена для тех, кого ни голод, ни холод не берет.
— Странный ты, Айнер… Злой такой…
— Не злой, а обозленный.
— А что разница есть?
