Виталий Романов - Звездный надзор

— По третьей? — заикаясь, уточнила Багира. — Что-то еще?

Стив достал из кармана последний лист, похожий на предыдущие как две капли воды.

— Так! В третий раз одно и то же читать не буду. Сам прочтешь, я тебе оставлю. Скажу кратко: за операцию на Лауре тебя наградили знаком отличия и медалью. А вот по совокупности за действия против банды Антонио на Лауре и Тенете, присвоили звание капитана. Так что давай по третьей, капитан Рам Митревски. Звездочки позже обмоем, как положено, а пока лишь чуток дернем! Багира задумчиво разглядывала Рама.

— Что-то не так? — поинтересовался Стивен, когда они проглотили по третьей порции обжигающей жидкости.

— Во-первых, кажется, я пьяна. Готова танцевать на столе…

— О-о-о! — оживился Стив. — Даже в этом халатике?! А мне можно остаться?

— Во-вторых, — не обращая на него внимания, продолжала девушка, — что-то мой мужик быстро в гору пошел.

— И действительно! — нетвердо махнув рукой, подтвердил Морли. — Обскакал меня. Ну смотри, морда, вот поправишься, я из тебя в тренировочном зале отбивной мешок сделаю.

— Только попробуй, — пригрозила Багира, упираясь кулачком в грудь новоиспеченного капитана. — Сломаешь чего-нибудь — будешь иметь дело со мной.

— Ухожу, ухожу, ухожу! — пропел Морли, медленно отступая. Он пятился к двери, намереваясь оставить друзей наедине.

Уже у самого порога Стив вдруг обернулся. По его веснушчатому лицу проскользнула легкая озорная улыбка.

— Багирка! — проникновенно сказал Морли, прикладывая руку к сердцу. — Если тебе наскучит твой орденоносно-загипсованныи капитан, то я всегда…

Он не успел закончить. Летевшая подушка была ему ответом. Но даже слегка нетрезвый Барс был верен себе — он сумел укрыться за дверью.

Из-за створки донеслось довольное похрюкивание. Лотом высунулась рука Морли, осторожно положившая подушку на стул.

— Продолжайте! — крикнул Барс. Дверь закрылась.

— Ушел, — произнесла Дженнифер, опускаясь на кровать рядом с Рамом.

— Ты действительно готова танцевать на столе? — улыбаясь, спросил Митревски. Его ладонь нежно скользила по пушистым волосам девушки.

— Голова кругом пошла, — тихонько прошептала Дженни, ласкаясь к нему. — Это все ЗвеН. Что делать бедной женщине среди таких чудовищ, как вы?

— Поцелуй меня…

Она соскользнула с кровати на пол, опустилась на колени, нежно прикасаясь к его разбитым губам:

— Пусть скорее заживают. Скорее… скорее… скорее…

— Ты у меня самая лучшая.

— Рам, милый. — От нежности у Дженни перехватило дыхание, две слезинки поползли по ее щекам. Митревски потянулся, поймал их губами, попробовал на вкус. Ну да, он помнил это, помнил все время, с того самого дня на Лауре. В регенераторе, когда электрические импульсы безжалостно прошивали остатки его тела, когда душа готова была оторваться от сожженной, полумертвой оболочки, он помнил этот поцелуй и соленую горечь на губах. Память дала ему силы не умереть, выдержать, не сойти с ума, потому что Дженни ждала. Он чувствовал.

Только на Лауре у ее слез был вкус горечи и несбывшихся надежд, а сейчас… сейчас — он еще не знал точно, но это было что-то другое…

Едва заметно дрогнул огромный крейсер, выходя на траекторию старта. В седьмом секторе контроля дела были закончены. Впереди ждала оперативная база. Дженнифер бережно подняла голову Рама, аккуратно повернула его лицом к экрану. Там, на громадном мониторе, была Тенета, сбрасывавшая покровы ночного мрака. Наступало утро. Звезда выскальзывала откуда-то сзади, освещая все большую и большую часть планеты. Яркие отблески лучей упали на лица Рама и Дженни.

— Любимый мой, — нежно прошептала девушка, целуя припухшие губы. — Может, это и есть то самое утро?

— Какое утро? — не понял Митревски, мечтавший как можно скорее покинуть госпиталь.

— Помнишь, там, на Лауре, ты сказал: «Может быть, в другой жизни…» Помнишь? И вот оно пришло. Утро другой жизни. Нашей.