Королевский дракон, гордость мануфактур Нового Амстердама, пролетел не меньше полусотни метров, прежде чем ударился о первый уступ. Во все стороны брызнули катки, гусеницы, башни, пулеметы, броневые листы и человеческие тела. Искалеченный остов продолжил падение, теряя куски конструкций при каждом соприкосновении со скалами.
Проводив печальным взглядом погибающий танк, Граций не стал дожидаться, когда его останки достигнут реки, – посмотрел вверх. Там, на вершине, меж двух столбов замер голем. Исполин, казалось, внимательно изучает грузовик, раздумывая – не пошутить ли над ним столь же грубо. Затем, шагнув назад, в несколько мгновений расплылся, осел, превратившись в кучу грязных камней.
Энжер хладнокровно произнес:
– Мне кажется, что приказ о возвращении несколько запоздал.
– Первый раз подобное вижу – откуда у них взялся такой огромный голем? – Граций был, мягко говоря, неприятно поражен.
– Это не их голем – строительный агрегат древних жрецов. После создания Тропы его просто здесь бросили – естественного магического фона в этом месте вполне достаточно для поддержания его существования. Ребенок его активировал, отдав приказ, – думаю, для этого достаточно капли крови… особой крови.
– Бред: голем не станет подчиняться непонятно кому. Хотя… Капля крови?! Раз это принц Аттор, то его кровь вполне подойдет – он ведь потомок основателей.
– Принц Аттор мертв – его тело нашли под развалинами дворца. Простите, не успел вас предупредить.
– Тогда кто это?! Вся верхушка Династии мертва!
– Уверены? Вы видели все тела?
Со стороны грузовика донесся нечеловеческий вой – светлый Энниль, выпав из кузова, катался по дороге, зажимая уши ладонями.
Энжер, оценив его состояние, понимающе улыбнулся, поднялся с ящика:
– Все, господин советник, наше сафари закончено. Добыча ушла.
– Как ушла? – тупо уточнил Граций.
– А так – не достать нам их больше. Всей нашей армии не достать.
– Но…
– Вы хоть понимаете, что это за место? Вижу, что нет. Советник, это начало Тропы. Или ее конец – все зависит от точки зрения. Понимаете? Все равно до вас не доходит? Разве не знаете, что Тропа не может принадлежать одному миру?.. Теперь-то понимаете, что нам их не достать?
– Но как? Как они смогли это сделать? Это невозможно!
– Судя по состоянию Энниля, сделали – он сейчас чувствует то, что может почувствовать лишь светлый жрец. Все: добыча ушла за горизонт – там, где для нас тупик, для них открылись врата.
Советник, будучи в несколько шоковом состоянии, внезапно расхохотался:
– Все к лучшему – можно считать, что они мертвы. И я, кажется, понял, кто этот мальчишка: ведь одного тела и правда не хватало. Вот же хитрецы – то-то Энниль так странно отреагировал на мой вопрос: он ведь прекрасно видел суть. Ну и демоны с ним – о ребенке можно забыть.
Энжер покачал головой:
– Ошибаетесь – для таких деток все Тропы открыты в обе стороны. Как бы нам не пришлось вспомнить…
Но советник его уже не слушал. Шок начал проходить. Он уже не хотел взорвать исполинского голема с помощью штрафника-смертника и вообще о продолжении погони не задумывался. Даже если Энжер и неправ, ему просто не с кем ее продолжать: добыча оказалась слишком серьезной для Грация.
Не потянул он ее…
Зато советник начал задумываться кое о чем другом. У него больше нет королевского дракона; огнеметной машины тоже нет. Неизвестно, сколько осталось солдат, но вряд ли больше полусотни. Под танковыми гусеницами поломалось немало оружия, боеприпасов к уцелевшему осталось всего ничего. Между этим древним жреческим клоповником и гарнизоном в Скрамсоне около сотни миль пути, и на каждой миле его поджидают негативно настроенные личности: разъяренные после репрессий крестьяне, солдаты мятежной армии Малкуса и даже бродячие мертвецы, пополнившие свой арсенал новенькими винтовками (а возможно, и танкеткой).
Граций готов был поспорить на любую сумму, что у него один шанс из миллиарда пройти через все это безобразие живым.
А может, и меньше…
Обернувшись к Энжеру, советник поинтересовался:
– Сколько человек может взять на борт ваш самолет?
* * *
Танковые двигатели уже не ревели – они грохотали за спиной. Враг вот-вот начнет давить беглецов гусеницами.
А бежать им было некуда.
Омр, ошеломленно обернувшись на мальчика, выдохнул:
– Да здесь тупик!
Поспорить с этим утверждением было трудно: многообещающий вход в пирамиду оказался началом короткого коридорчика – не более пары десятков шагов в длину. Заканчивался он стеной, разукрашенной примитивными древними фресками.
Мальчик ничуть не смутился:
– Это для них тупик – для нас начало новой дороги. Встаньте рядом со мной – у выхода в такой момент находиться очень опасно.
Подойдя к стене, он уверенно провел по ней окровавленной ладонью. Далее все произошло мгновенно – коридор запечатало невесть откуда взявшейся второй стеной. Люди оказались замурованными в тесном закутке – квадрат три на три шага, высотой Ххоту по макушку. При этом фрески замерцали разными цветами, причудливо освещая крошечное помещение.
– Все, – устало заявил мальчик. – Теперь всем танкам Энжера нас уже не достать. Простите, что скрывал это от вас: вы бы вряд ли поверили. Мы достигли нашей цели. Спасибо вам всем – без вас у меня ничего бы не получилось.
– Меня благодарить не надо, – буркнул Ххот. – Я просто продолжаю служить своим хозяевам.
– Твои хозяева погибли, – напомнил Амидис, пытаясь напоить приходящего в себя раттака водой из фляги.
– Не все, – загадочно заявил омр. Зажимая все еще кровоточащую рану ладонью, он опустился на одно колено, склонил голову перед мальчиком: – Прости, что сразу тебя не узнал. Мой народ остается верен клятве – я по-прежнему ваш слуга. Даже если за этой дверью мир демонов – это ничего не меняет. Омры никогда не нарушат клятвы.
– О чем это он?! – Донис был серьезно ошарашен поведением товарища.
– Амид, ты все же глупее, чем я думал. Как по-твоему – где мы? Почему нас не могут здесь достать? Я тебе объясню: потому что мы дошли до края Тропы и сделали еще один шаг. Все понял? Мы больше не в Венне и вообще не в нашем мире.
– А зачем ты перед мальчиком на колени встал? – Амидис все еще многого не понимал.
– Перед мальчиком? Ты взгляни на профиль этого мальчика! Ничего не замечаешь знакомого? В храме не доводилось видеть такое у статуй основателей? Знаменитый профиль – явно старая порода поработала. А у кого такие предки? А кровь, остановившая упырей?! А открытые врата между мирами – кто еще может такое проделать?!
– Принц Аттор! – ошеломленно охнул Амидис. – Императорская кровь! Наследие основателей!
