— Я объяснила Генеральному Секретарю, что некоторые наши сторонники испытывают невыносимое давление и просто не могут больше сохранять лояльность ООН. — Немного помолчав, она добавила:
— И что не стоит заставлять их проводить политику, которая может привести к катастрофическим последствиям. В первую очередь это касалось японцев.
— Ну вот! — радостно взвизгнул Гранди. — Я же говорил, что они капитулируют!
— Да нет. — Глаза Чена внимательно изучали Агнес. — Они совсем не капитулируют.
— Почему? Вы что, подозреваете, что она задумала еще какое-нибудь мошенничество? «
Гранди взмахнул костлявым кулачком — и тут все встало на место. Дуэйн! Дуэйн Крегер!
Дуэйн был на три года старше Седрика. Он и его дружок, Грег Макклаклэнн, заводили младших ребят за сарай, чтобы там… Седрик и сам чуть не стал жертвой одного из этих сексуальных экспериментов.
Седрик поежился — и не от холода, царящего под огромным куполом ангара. Он боялся Дуэйна, он ненавидел Дуэйна — и все же не желал ему такого страшного конца.
— Просветите нас, мадам, — кивнул Чен.
— Вы утратили свое большинство, — развела руками бабушка. — К пятнице, или чуть позже, спикером Парламента станет Ху Нго.
Чен откинулся на спинку кресла и некоторое время смотрел в далекий, как небо, потолок.
— По моим расчетам выходит иначе.
— Пересчитайте заново. У нас сорок два голоса Неврополиса, восемьдесят с лишним голосов Сам-па. Остатки Средиземноморья — там сто процентов наших. Вы лишили права голоса Китай, Японию, большую часть Индии…
Перечисление тянулось и тянулось, в бабушкином голосе не было и следа торжествующего злорадства, только холодная уверенность врача, ставящего диагноз, да обычная ее нетерпеливость.
Седрик продолжал рассматривать Гранди. Ну да, ну точно — Дуэйн Крегер, только сильно постаревший. Такая же злая, пакостная морда. И те же длинные клыки — вон как этот тип оскалился, слушая бабушкины расчеты.
— Возможно, вы и правы, — вздохнул Чен, — силы почти равны. Но некоторые из купленных вами делегатов могут, по здравом размышлении, изменить свою позицию, так что кратковременная приостановка заседаний Парламента…
— Приостановки не будет.
— В таком случае роспуск и проведение всеобщих вы…
— Роспуска тоже не будет.
Несколько секунд глухой, тяжелой тишины, а затем — невероятный, нечеловечески низкий голос, уже не бас, а рокот лавины, сошедшей с далеких гор:
— Ваша коалиция неустойчива. Долго она не продержится. Возможно, вы и вынудите меня уйти на время в подполье, однако через месяц-другой, когда новые представители Китая, Японии и прочих стран займут свои места в Парламенте…
— Идиот! — взвизгнул Гранди. — Придурок! Эти выборы пройдут под контролем Ху! Ты не видел других противников, кроме маразматичного жулика Хейстингза, а ведь я тебя предупреждал, я все время тебя предупреждал, что он кликнет на помощь эту.., эту ведьму, эту ядовитую гадину!
Вот-вот, Дуэйн тоже любил валить всю вину на кого-нибудь другого.
Но Чен все так же игнорировал своего напарника; они с Агнес Хаббард пристально смотрели друг на друга, словно выжидая, кто же не выдержит и сделает первый ход. Победа досталась Агнес.
— Было бы крайне наивно поднимать крик об ударах ниже пояса, однако надо заметить, что вы, директор Хаббард, ввели в игру новый фактор. — Впервые за все время переговоров Чен выказывал явные признаки раздражения. — Вы применили абсолютно неожиданную угрозу — но я очень сомневаюсь, что такой шантаж может продолжаться долго. Вы используете в качестве оружия детей! Где они? Что вы с ними сделали?
Седрик оторвал глаза от Гранди — отвратительной копии отвратительного Дуэйна. Что это там такое насчет детей?
— Не я ввела детей в игру, доктор Чен, я только нанесла ответный удар. — От бабушки веяло арктическим холодом. — Кроме того, разве они дети? КИКО, так это, кажется, называется?
— А что это такое — КИКО? — встрял Седрик, забыв обо всех запретах.
И тут же сжался под строгим взглядом бабушки.
— Комплексы искусственно культивированных органов.
— Вряд ли вы поверите мне на слово, — тяжело вздохнул Чен, — а доказательств в таком деле нет и быть не может. — Он искоса взглянул на Седрика, словно включая того в состав участников переговоров. — Да, у меня есть клонированная копия, получившая название.., двойник, получивший имя Гэвин Вон. Его создание было необдуманным поступком, о котором я очень сожалею. И я давно дал себе клятву, что не причиню Гэвину никакого вреда. По достижении совершеннолетия он получит полную свободу и сможет сам выбрать свой жизненный путь.
— Ты так думаешь? — издевательски осклабился Гранди. — Это ты сейчас так думаешь! Посмотрим, что ты запоешь, когда начнешь хвататься за сердце — или печень откажет. Утопающий не рассуждает о моральных принципах, а цепляется за все, что под руку попадет.
— Возможно, вы и правы. Но дело в том… — Чен снова посмотрел на бабушку, — ..что теперь у меня просто не останется выбора, так ведь? Нарушены некие неписаные правила, последствия чего могут оказаться самыми неожиданными. Что вы намерены сделать с ними, госпожа директор? Раскидать по лагерям для беженцев? Продать прежним владельцам? Умертвить, чтобы не мучались? Вы купили с помощью детей голоса, а потому не можете уже представить их на обозрение общественности. Неужели они обречены на смерть?
— Я купила с их помощью голоса, однако соглашение предусматривало только соблюдение конфиденциальности, о возврате собственности даже не упоминалось.
— Ха! — заорал Гранди. Чтобы подчеркнуть свои слова, он взмахнул указательным пальцем — в точности так же, как делал это Дуэйн. — Ведьма грозила разоблачениями, но стоит ей сказать хоть слово, как весь этот приютский бизнес накроется медным тазом. И она лишится своей большой дубинки! Слабо ей, Олли, стерва просто блефует!
— Так или не так, но в настоящий момент мне хотелось бы выяснить, чем вызвано нарушение правил.
— Еще раз повторяю: не я завязала эту драку, доктор Чен.
— Да какая разница… — начал Гранди.
— Вы не могли бы объяснить ситуацию поподробнее? — оборвал его Чен.
— Седрик… — бабушка указала на Седрика, — ..точнее, Моррис.., воспитывался в Мидоудейле. Во вторник я перевела ему кредит на покупку билета и сказала, чтобы он прибыл в Центр. Я намеренно дала ему лишний день и перевела денег чуть больше необходимого. Совершенно естественно, он бросился на поиски приключений, и не куда-нибудь, а в самое логово ЛУКа, в Норристаун, — что стало для меня некоторой неожиданностью.
Седрик хотел было объяснить, что направился в Норристаун по предложению Бена Чивера, но прикусил язык, заметив на лицах Чена и бабушки напряженное ожидание. Чего же это они ждут? Хотят, наверное, чтобы доктор Гранди назвал выбор Седрика случайным совпадением. Но Гранди тоже молчал.
