Мутант злобно рыкнул, но я только покачал головой.
– Не стоит, Басурман, подожди.
– Что вы хотите знать? – не вставая с пола, толстяк отполз в угол комнаты.
– Информацию, – кивнул я, – и быстро. Вы отвечаете, мы оцениваем. Если что-то идет не так, в ход вступает наш общий друг. Ясно?
– Куда уж яснее, – обреченно вздохнул Синицын.
– Метаболизм мутантов, он искусственно поднят. Можно ли его снизить?
– Можно, – уверенно кивнул толстяк. – Одна или две инъекции мутагена в определенных пропорциях, и уровень потребления снизится до стандартного. Если вы не убьете меня, я с превеликим удовольствием сам займусь этой процедурой.
Покрутив брелок в руках, я вдавил кнопку с пентаграммой открытого замка. Механизм щелкнул, и захват смертельного обруча ослаб. С облегчением потерев шею, я осторожно положил механизм рядом с собой.
– Уже кое-что. Теперь о насущном. Кто такие половинчики?
– Вы и об этом знаете? – сморщился Синицын. – Видите ли, Константин, – в разговоре со мной он снова перешел на вы. – Москва, как вы знаете, не сразу строилась. Половинчики, они ровно то, что и вы, но в два раза слабее. Впрочем, как посмотреть.
– Что вы имеете в виду? – смутился я.
– Помните, я рассказывал вам, что в умелых руках даже самый простой инструмент может творить чудеса.
– Помню, – согласился я. – Тогда мы еще не поменялись местами.
– Ну так вот, – в глазах Синицына мелькнула надежда. Убивать его не спешили, даже монстра потрудились убрать, а его обещание помочь с уменьшением метаболизма вселяло в него самого радужные перспективы, если уж не свободы, то продления жизни. – Служба безопасности бункеру была нужна как воздух, служба серьезная, такая, что комар носа не подточит. Все они добровольцы, им очень хорошо платят, так что подкупить или сагитировать их в пользу другой власти представляется задачей практически невозможной. На них, к слову, испытано «разгонное средство» моего собственного производства в пропорции один к двум. Эффект получился интересный, а вкупе с навыками профессиональных наемников так и вообще блестящий.
– Почему не стопроцентный раствор?
– А толку? – отмахнулся профессор. – Ну наделали бы мы идиотов? Они же не подготовленные, самые банальные убийцы. В случае же уменьшенной дозы мы смогли превратить их в супербойцов, личную армию корпорации, на время, правда. Мозг, работая на грани своих возможностей, а возможности у них хоть и выше среднего, но не те, что требуется для чистоты эксперимента, перегорает. Тридцать, ну тридцать пять лет и можно идти в отставку по инвалидности.
– Они действительно сознательно пошли на это? – удивился Денис.
– Да, – кивнул Синицын. – Платят им более чем хорошо, условия замечательные, да и не знают они о своих ресурсах. О них мы, скажем так, немного умолчали.
– Что же вы за человек? – сморщился я от отвращения. – Вы готовы погубить кого угодно, даже своих людей, лишь бы достигнуть собственной цели.
– Цель моя – священна, – зло парировал толстяк, – эликсир улучшения. Цель оправдывает средства. Уж поверьте, по ним точно никто плакать не будет, да и специфика работы у них такая, что до тридцати пяти лет редко кто доживает. Шальная пуля там, крутой обрыв.
– Значит, вроде как мозгов поменьше, а мускулов побольше?
– Правильно.
– Где находятся исследования? Я имею в виду все формулы, ингредиенты, составы мутагенов и прочая ерунда, без которой не обойтись?
– Основной файл находится в центральном офисе, но его запароленные копии есть в каждой лаборатории.
– Вы знаете пароль?
– Конечно.
– Слушаем.
– Если вы будете так любезны пообещать оставить меня в живых…
– …так, спокойствие, – одернул я начавшего уже было зарываться толстяка. – Вы, наверное, позабыли, в каком положении находитесь.
Инженер быстро записал продиктованный профессором пароль на клочок бумаги и засунул его в нагрудный карман.
– Отсрочку вы себе пока выбили, – кивнул я, наблюдая за манипуляциями Маликова, – ровно до того момента, пока мы не проверим сведения. Пока мы запрем вас здесь, предварительно связав по рукам и ногам и затолкав в горло кляп. Но перед этим последний, но не менее важный вопрос. Где пленные?
– Вам про каких? – заискивающе поинтересовался Синицын. – Про тех, что недавно оптом привезли или про ваших троих приятелей?
– Про всех. – Я зло плюнул на пол. – Про всех без исключения.
– Первые ушли по железке, в сторону Беларуси, – начал отчитываться негодяй с избыточным весом. – Там основная база нового порядка, ну и «Нового мира». Точнее сказать не могу, объект засекречен до невозможности. Даже электронные письма к нам проходили через десятые сервера, как грязные деньги через офшоры. Знаю только, что Варшавская железная дорога.
– Точнее, – рявкнул я.
– Точнее не ко мне, – в испуге замахал руками профессор. – У начбеза спросите. Он должен быть в курсе, а мое дело – исследования. Финансирование и оборудование поступает мне, и ладно.
– Хорошо, – вздохнул я. – Что со второй группой? Живы?
– Тут они, живехоньки, – Синицын в припадке раболепия затряс жирными щеками. – На нижнем тюремном уровне, все как один. До особого распоряжения трогать их смысла не имеет, так что сидят себе по клеткам. Может, кого приложили пару раз прикладом, чтобы спокойнее был, да и только, но это все безопасники. Я заявляю, что к этому никакого отношения не имею.
Настало время действовать, и действовать быстро. Малейшее замедление было подобно смерти. В мозгу яркими пылающими буквами начал строиться список текущих задач, отсортированных мной по важности. Первое – спасти пленных. Марк, капитан и Женя все еще находились в застенках, а у самого Тимура тут были недоброжелатели, так что в участи пленников сомневаться не приходилось. Далее следовало посетить архив, собрав всю возможную для транспортировки информацию, будь то искомый штамм или подтверждение моего искусственного рождения. И там и там хранился ключ, которым в скором будущем я обязательно воспользуюсь, а пока надо отнять его у доброй черепахи Тортиллы, пусть даже для этого понадобится динамитная шашка.
Теперь снаряжение. Даже если учесть, что связанный в дальней комнате толстяк был прав, и я действительно получу какие-то новые для себя способности, ждать их скоро не следовало, ну и без оружия и бронежилета в этом гнезде мерзости я передвигаться отказывался.
– Сколько времени до окончания разгона? – поинтересовался я у профессора, над которым с веревкой в руках трудился Денис.
