Стас Ас - Последний день может стать первым (СИ)

Некоторые из котов сели на отшибе – это сознательно согласные: ими в первую очередь

займемся. Пусть несознательные увидят, что ничего в этом ужасного нет. А главное, что

сознательные коты не переметнутся на сторону несознательных, увидев, что я с ними делаю.

Начинаем отлов… Я одел перчатки, так что острые когти меня на части не раздерут.

Дело не простое – как мы ни стараемся оптимизировать процесс, ничего не получается – коты

ловкие, гибкие, прыгучие твари. Я держу серого кота за хвост и никак не могу перехватить – он

вырывается и выворачивается так, что суставы хрустят (мои суставы)… Бледный притащил еще

одного взъерошенного и испуганного кота… Мы всех должны запомнить, чтобы дозу второй раз не

вколоть – ограничить перемещение этих тварей мы не можем. Не думал, что они так боятся

уколов…

Скоро шприцы перезаряжать придется, инъекций не на всех хватит. Прибыла новая партия с

продсклада – коты еду достать не могли, а просто сидели и ждали. “Люди” из первого поколения с

ними не церемонятся, видимо, им уже досталось царапин и порезов. Они котов так и держат, а мы

колем…

Пустил разряд под лопатку чахлому коту… Он весь скукожился и трясется… Неприятное

занятие. Они вроде понимают, для чего все это, но сопротивляются. Я уже весь мокрый, волосы

липнут ко лбу… Получил пару царапин от одного упрямого гада, который целился мне в глаз.

Пришлось его вырубить, надеюсь не убил… Заехал ему кулаком в челюсть – не со всей силы,

конечно, а так, чтобы зубы не сломать. D40 этим не доволен, но мне себя чинить не так просто, как

ему. Бледные кровищи нанесли – от этого, от кошачьего ора, от клоков шерсти, склеенных чужой

кровью, складывается полное ощущение, что я мясник на бойне. “Защитнику” еще и бледных шить

предстоит… Ничего – если раны не рваные, можно обойтись без регенератора – поставит скобы и

хватит… Но я этим котам после проверки мозги промою: столько времени и сил ушло…

Запись№63 07. 09. 206 год Новой Техно-Эры 03:50

Сижу на кровати. У “защитника” для меня готовы инъекции – дозы смерти. Но сейчас рано –

сейчас он положил руку на пульс – запаивает искрящее запястье. Сухой треск искры блуждает по

отсеку… D40 застыл у открытых дверей – из коридора изливается тусклый свет его фонарей –

186

оттуда исходит прямо лунное сияние. Там затаилось что-то незримое – это наши тени – первое

поколение…

Мой фонарь включен и лежит рядом – оставляет широкий круг света на противоположной

стене. Крыс, сгорбившись, сидит у меня на плече – он тоже смотрит в центр этого светового круга.

Надо мной тяжелой пеленой нависает ожидание. Ожидание собирает мысли вокруг одной точки…

Бездейственное ожидание… Если проверку начнут или окончат позже расчетного времени – мы

трупы.

Кошачьи протесты забрали у меня энергию, отложенную на крайний случай, и сейчас я даже

пошевелиться не могу. Завернулся в шинель, но все равно холодно, отопление не работает. Кошу

глазом на моего “передатчика” – напряжение сжимает его когти на погоне. Крысы взяли на себя

большую ответственность – они должны предупредить нас до того, как “уходить” будет поздно. Им

эту черту выявить трудно, а я с ними постоянно быть на связи не могу. Что ж, они заслужили

доверие… Эти идейные крысы выполнили сложное задание – и справились хорошо. Мой

“передатчик” дал только один сбой, когда заснул и упустил сигнал.

Крысы умны и ответственны, но мы сильно рискуем, доверяясь им. У нас выбора нет… Пока

они не подводили, но обнаружить разведчиков и нам очень сложно, а им – почти невозможно. Если

будет плохая видимость, если пойдет снег, поднимется ветер – крысы их просто не заметят, пока не

войдут в зону фона. А если они пропустят начало проверки…

Закрываю глаза – ожидание давит… Тихо как в могиле. Как бы этот бункер и не стал нашей

братской со зверьем могилой.

Крыс царапнул погон. Этот еле слышный звук отозвался в висках гулким эхом, разошелся

низким гудением. Сердце заколотилось, будто его стимуляторы разогнали. Стиснув зубы,

подсоединился к линии “передатчика” – крысиные сигналы сразу ударили по мозгам шквалом

информации…

– Докладывай.

– На севере поднялись “белые медведи”. Туда прилетели разведчики.

– Наземной техники нет?

– Нет.

– И то хорошо. Все, я отключаюсь, а вы по плану – спускайтесь под землю и сидите тихо.

– Есть.

Сейчас самое скверное… “Защитник” уже настроил шприц…

– Давай коли.

– Твой “передатчик” даст сигнал, как только кончится проверка.

Левый глаз затенен – сквозь прикрытые ресницы проходят лучи белого света от фонарей

“защитника”, правый – без ресниц, и его слепит: пришлось закрыть… Боль отступает, растворяется

в тумане, как в кислоте. “Защитник” смотрит, как замедляется счет пульса на моем браслете – он

следит за тем, чтобы я раньше времени концы не отдал. На душе тяжело. Очень тяжело… И веки

тяжелые… D40 становится далекой засвеченной проекцией… D40-709 – он уже давно служит в

нашей роте… Мы с этой машиной не один штурм провели, но как-то параллельно…

– Они заранее в Шаттенберг “медведей” направили. “Белых медведей” на проверки послали…

“Белых медведей” – самое совершенное оружие уничтожения на наше время…

– Это мера для ускорения реакций.

Гордый “защитник” пропадает где-то в отдалении, в сумрачном свечении… Его передачи

отдаются в сознании эхом – все тише, тише… По венам разливается усталость, медленно течет,

затормаживая, усыпляя…

– Чего они еще от нас ждут?..

– Ждут осложнений.

– Но Штрауб закрыт… Хреново дело… Нас тут запросто перебьют. Их наземные отряды

должны быть на базах, но они близко…

– Они не будут искать там, где нет сигнала.

– Я-то помню, как мы базы обыскивали – никогда темные углы без осмотра не проходили…

Они на всех уровнях объекты просвечивать будут. А если кота где-то неподалеку найдут…

187

– Тогда пришлют технику для ликвидации.

– Вот я о том же… С воздуха по котам бить машине в голову не придет. Что ж… По крайней