— Проблема не в этом, — выслушав его, ответила Ольга. — Ты все еще пытаешься мыслить и работать по-старому. Но сейчас все иначе, понимаешь? Даже дома со временем будут совсем другими — внутри они будут гораздо больше, чем снаружи. Но до таких домов нам еще предстоит дорасти.
— Но нам ведь все равно нужен водопровод, нужна канализация, — возразил Алексей.
— Нужны, — согласилась Ольга, — Давай сделаем так: твоя задача — соорудить на берегу ручья насос. Такой, чтобы он не ломался, не замерзал, не требовал электричества…
— Короче, вечный двигатель, — вставил Алексей.
— Именно. Как только он будет готов, я сделаю все остальное. Присню. — Ольга улыбнулась.
— А приснить все это вместе с насосом ты не можешь? — поинтересовался Алексей.
— Не могу. — Ольга снова загадочно улыбнулась. — Надо ведь и тебе что-то оставить, верно? Кто у нас, в конце концов, мужчина в доме?
— Хорошо, — пожал плечами Алексей. — Пошел делать вечный двигатель…
На создание насоса он потратил двое суток. В итоге признал, что Ольга была права — надо было просто начать думать по-другому. Если сначала Алексей придумывал какие-то сложные конструкции и сам же их браковал, в основном из-за отсутствия необходимых деталей и материалов, то итоговая конструкция оказалась удивительно проста. В ней был только бак для воды — им служила обычная фляга — и опущенная в него веревка. Второй конец веревки Алексей бросил в ручей.
Разумеется, веревка была не совсем простая — пришлось изрядно потрудиться, чтобы придать ей нужные волшебные свойства. Зато в итоге она, как фитиль, начала исправно поднимать воду к фляге. Но, в отличие от обычного фитиля, она не только поднимала воду, но и позволяла ей стекать во флягу. Небольшое нарушение привычных физических законов привело к тому, что этот механизм заработал, — глядя на то, как с конца веревки во флягу стекает тонкая струйка воды, Алексей ощутил подлинный восторг.
— Молодец! — похвалила его Ольга. — Я знала, что ты справишься.
— Знаешь, это настоящее чудо, — сказал Алексей, глядя на постепенно наполняющуюся флягу. — То, чего просто не может быть, что противоречит всем физическим законам.
— Но все-таки оно существует и прекрасно работает. Это и есть новый мир, Алеша! — Ольга потянулась к нему и поцеловала, ее глаза сияли. — У меня для тебя сегодня есть еще одна новость.
— Какая? — поинтересовался Алексей, думая о том, что веревку надо будет непременно пропустить внутри трубы.
— У нас будет ребенок! — прошептала ему на ухо Ольга, приподнявшись на цыпочки.
— Что? — Алексей удивленно взглянул на нее. Потом, когда до него окончательно дошел смысл ее слов, подхватил Ольгу на руки и закружил в радостном танце.
* * *
Было раннее утро. Лежа рядом с тихо посапывающей Ларисой, Чилим с тоской думал о том, что вот-вот зазвонит будильник, ему придется подняться и уехать. И так каждый раз — ему снова и снова приходится уезжать. Почему, зачем? Неужели он не может остаться здесь навсегда?
Чилим попытался вспомнить, когда и где ему было в последний раз так же хорошо, как здесь. Наверное, тогда, когда он был еще мальчишкой. Лето, до школы еще далеко. Он просыпался, с удовольствием вспоминал, что ему никуда не надо идти. Переворачивался на другой бок и снова с удовольствием засыпал…
Он тихонько вздохнул. Да, тогда было совсем другое время. Чистое, светлое. Безоблачное. Но потом он повзрослел, и все изменилось. Армия, драка. Несправедливое обвинение и полгода дисбата. Оттуда он пришел уже совсем другим. Каким — другим? Ожесточенным. Жизнь впервые макнула его лицом в грязь, и это было только начало. Дальше тоже была только грязь, грязь, грязь. Временами кровь. Почему так получилось? Этого он не знал и сам…
Затрещал проклятый будильник. Он стоял у изголовья Ларисы, поэтому Чилим не мог до него дотянуться и придушить. Пришлось ждать, пока он замолкнет сам…
Лариса открыла глаза, взглянула на него. Улыбнулась, затем сладко потянулась, бесстыдно демонстрируя обнаженную грудь.
— Пора? — тихо спросила она.
— Пора… — с тоской отозвался он.
Как обычно, она приготовила ему завтрак, затем проводила до машины.
Открывая дверцу джипа, Чилим взглянул на девушку. Лариса стояла, глядя на него с легкой улыбкой. Но улыбка была пустой, ненастоящей. Там, за ней, скрывалось что-то совсем другое, и он не сразу понял, что именно. Боль, грусть, отчаяние. И бесконечное одиночество.
Он смотрел ей в глаза — и не знал, как поступить. Он не мог остаться. И понимал, что не может уехать.
Вместо того чтобы сесть в машину, он подошел к Ларисе.
— Сейчас мне надо ехать, я не могу остаться. Когда я приеду снова… — Он на секунду замялся, — Когда я вернусь, примешь меня? Позволишь остаться у тебя — навсегда?
В лице Ларисы что-то дрогнуло. Затем ее глаза наполнились слезами.
— Не плачь… — Чилим осторожно обнял ее, — Не надо…
Она не могла сдержать слез. Всхлипнула, вытерла их ладонью. Взглянула на него.
— Я буду тебя ждать, — сказала она. — Столько, сколько надо. Но если ты не придешь, если ты меня обманешь… — Она снова всхлипнула.
— Я вернусь. Обещаю.
Лариса уже не сдерживала слез. Плакала, уткнувшись ему в плечо, он гладил ее по волосам. Что-то говорил, но все это было уже неважно. Она — с ним. И нет для него в целом мире никого дороже.
Чилим гнал джип и думал о том, что произошло. Не произошло — происходит. С ним, с этим миром. Еще месяц назад он и подумать не мог о том, чтобы уйти из банды. Вчера еще не думал об этом, сам с презрением смотрел на того слабака, что вышел из строя и положил автомат. Но вот прошли сутки, и он уже смотрит на все совсем другими глазами…
А может, он ошибается? Уйдет он из банды, и что? Там у него есть все, ему не надо думать о завтрашнем дне. Если он уйдет, все изменится. Придется горбатиться изо дня в день на огороде, убирать за свиньями… Этого ли он хочет?..
Через дорогу, прямо перед джипом, пробежал заяц, заставив Чилима выругаться. В сознании царил хаос — что делать, как поступить? Может ли он предать их братство?
Нет. Но может ли он предать Ларису? Он снова вспомнил ее глаза.
— Проклятье… — процедил Чилим, с ужасом понимая, что сам загнал себя в угол. — Не надо было давать ей никаких обещаний…
Он приехал за полчаса до построения. Успел переодеться, проверить оружие. Потом зашел к Павлу.
Павел чистил пистолет, сидя за столом.
— Ну как ты тут? — спросил Чилим.
— Нормально… Прошвырнемся, развеемся, — Он задумчиво взглянул на Чилима: — Что хмурый такой — бабы достали?
