Эреб медленно опустил клинок, положил его в ларец и закрыл крышку.
– И это все?
– Мы пытались, – сказал Локен. – Мы пытались с ними связаться. Это не было признаком слабости, но проявлением благородства. Война не стала бы такой разрушительной. Но все попытки оказались тщетными.
Локен кивнул, взял полировочную пудру и лоскут ткани, чтобы удалить царапины и трещины с нагрудника. Но на этот раз шрамы были слишком глубокими. Придется обратиться к оружейникам.
– Так это была трагедия? – спросила она.
– Да, – признал он. – Но произошла она не по нашей вине. Я никогда… Никогда еще не был так уверен.
– В чем?
– В Хорусе, в Воителе. Как в представителе Императора. Я и раньше в нем не сомневался. Но его поведение там, его попытки что-то предпринять… Я никогда не был так уверен в правильности выбора Императора.
– А что будет теперь?
– С интерексами? Я думаю, снова будут предприняты попытки заключить мир. Но вероятность невелика, поскольку интерексы не представляют особой важности и не проявляют желания вступить с нами в союз. Если мирные переговоры сорвутся, будет послана военная экспедиция.
– А что будет с нами? Ты можешь рассказать мне о планах экспедиции?
Локен улыбнулся и пожал плечами.
– Через месяц мы должны соединиться с Двести третьей экспедицией в районе Сардиса, чтобы принять участие в операции по приведению к Согласию звездного скопления Кайадис. А по пути сделаем небольшой крюк. Мы должны помочь разрешить небольшой спор. Свести счеты, если хочешь. Первый капеллан Эреб попросил Воителя стать посредником. Сейчас мы отправляемся туда и будем на месте примерно через неделю.
– А где это?
– На маленькой луне, – ответил Локен. – В системе Давин.
Dies Irae (лат.) – день гнева.