- Зачем я буду говорить о том, чего нет? Когда сделаем - покажу. А пока нечего показывать, - солидно так говорю, потому что не знаю, что это такое - теплый линолеум.
Журналист, который с видеокамерой, снимает ярко освещенный потолок, колонны, которые растут из него до пола и трубы вентиляции.
- Раньше здесь медведь жил, - рассказываю я. - Но это было давно. За много лет до нас.
- Это единственный хыз у вас? - спрашивает журналист.
- Нет, есть еще три. - Хотел сказать, что мы их уже видели, но прикусываю язык. Незачем им знать, сколько охотников в нашем обществе. Я же правду сказал. А если кто-то не так понял, я не виноват. - Хотите посмотреть петроглифы? Здесь недалеко, чуть выше по склону.
Еще бы журналисты не хотели! Все ученые, что к нам прилетали, всегда хотели увидеть петроглифы. Отвожу их к скале с козырьком, показываю рисунки. Тот, что с видеокамерой, опускается на колени, чтоб удобнее было заснять во всех деталях. Медведев и Света уже лица руками прикрывают, улыбки прячут.
Когда снят последний рисунок, сохраняя серьезное выражение лица, я гордо произношу в микрофон:
- Эти рисунки нарисовали наши дети. Если я их попрошу, они нарисуют и вас тоже. Место слева еще есть.
- О, май гот! - восклицает тот, что с микрофоном и хватается за голову. Медведев не выдерживает и взрывается смехом. Света садится на упавшую сосну и смеется до слез. Эта шутка всегда хорошо действует, нужно только до самого последнего момента хранить серьезное выражение лица.
Спускаемся к столовой и перекусываем. Пока едим, Старая приносит новость, олениха разродилась, у нее здоровая, сильная девочка. И уже имя есть - Ириска. У мамы с папой имен нет, а у малышки - есть. Ветеринары возвращают журналистам камеры, и те, наконец-то, улетают.
- Клык, ты молодец! Ты даже не представляешь, какой ты молодец! - радуется Медведев. - Твоя политинформация - это толстый гвоздь в крышку гроба надзорщикам! Осиновый кол им в грудь и жупел в печень!
Откуда-то появляется Ксапа.
- Оксана Давидовна, где ты пропадала? Такой цирк пропустила! - ликует Медведев. - Клык читал политинформацию журналюгам, представляешь? "Вы знакомы с политической ситуацией в регионе?" "Что такое ледниковый период знаете? Великолепно, значит, объяснять не нужно!" А это: "Нам не нужны проблемы с дикими племенами!"
- Так и сказал? - Ксапа недоверчиво косится на меня.
- Мамой клянусь! - убеждает ее Медведев. - Хоть у Светы спроси, она синхронный перевод вела.
- Миша, твои люди все кругляши нашли? - спрашиваю я, чтоб перевести разговор с себя на другое.
- Нет, блин! Тот самый, который фортель выкинул, так и не разыскали.
- Миш, что ты с ними теперь делать будешь? - интересуется Ксапа.
- Я - ничего. А ребята с космодрома собираются из реально летавших ступеней собрать памятник в честь первого запуска. Первую ступень и три ускорителя вы разыскали. Четвертый, со стенда, я вам показывал. Парни сейчас выправляют вмятины и заливают изнутри ускорители монтажной пеной. Насчет второй ступени я договорился с ракетчиками. Вместо третьей РКК "Энергия" даст габаритно-весовой макет с обтекателем. Так что через месяц памятник будет в сборе.
- Миша, скажи честно, зачем ты притащил сюда этих журналюг?
- Я их притащил сюда потому что на меня ООН давит, в Думе руки выкручивают. Пятая колонна, блин. Не зря царь Думы разгонял! Но знаете, чем больше я думаю о том, что здесь произошло... У ситуации огромный потенциал, его надо с толком реализовать.
Михаил застыл, устремив взгляд куда-то вдаль, за наши спины. Я оглянулся на всякий случай, ничего удивительного не происходит, обычная жизнь идет. А Михаил очнулся, вытащил из кармана мобилку, набрал номер.
- Семен Егорыч, скоро репортеры вернутся, задержи их любым путем до моего прилета... Ну да! Дай им посмотреть запись старта первого спутника, свози на космодром, разреши снять стройку... Мало ли что я раньше запрещал, теперь разрешаю. Делай что хочешь, пообещай видео первого контакта, но задержи, понятно? Ну и ладушки.
- Миша, ты что задумал? - настороженно спрашивает Ксапа.
- Когда они смонтируют фильм, мы его по всем мировым каналам... Даже не так! Я дам им массу материала для полнометражного фильма. Начиная с первого пробоя пространства, до настоящего времени. Они клюнут! Тут такие бабки светят, они точно клюнут! Назовем "Русская планета". Игровых эпизодов добавим, как степняки тебя, Оксана ранили. Как бы документальная съемка с бортовых регистраторов. Мы еще кучу Оскаров возьмем!
- Ты лучше сними, как Жамах рожать возили.
- И это снимем. И старт Тополя, и как вы ступень назад везете. Это тоже войдет в фильм! Мы развернем общественное мнение на сто восемьдесят! Понимаешь, Оксана, если сегодня мир считает, что вся планета заселена дикарями, то завтра все будут думать, что да, где-то на планете еще живут дикие племена. И это - непорядок! Нужно скорее приобщить их к цивилизации.
- Думаешь, мир поверит?
- Поверит, Оксана, обязательно поверит! Если б мы пустили на экраны этот фильм, это была бы пропаганда. Но своим они поверят. Добавим деталь. У нас на экраны фильм выйдет на месяц позднее. И об этом тоже раструбим по всему миру.
- Ты еще пусти плюшку, что они выкрали кадры кинохроники из спецхрана.
- Не поверят. А в то, что кинохроника предоставлена по требованию ООН, поверят. Потому что многочисленные требования ООН мы организуем.
- Миша, ты страшный человек. Кукловод. Я тебя боюсь.
- Оксана, мы же в одной команде.
Пока я рассказывал журналистам о жизни общества, учил бросать копье и показывал детские рисунки, звероловы отловили два десятка норников и выпустили в нашей долине. Спасибо им за это. Я теперь очень уважаю летающий шприц. Он может и маленького сурка усыпить, и оленя, и огромного мамонта. А по виду - не подумаешь.
Главное событие случилось вечером. На авиетке прилетели два подрывника. Поговорили с геологами, посадили Платона в машину и полетели осматривать фронт работ. Чем-то они чубаров напоминают. Суровые, немногословные. Друг друга с полувзгляда понимают.
Когда стемнело, и все разошлись по вамам, мы с Ксапой, Жамах и Фархай обсудили происшедшее за день. Фархай, оказывается, совсем не против, если наши охотники будут захватывать девушек из их племен. Только охотник должен сначала договориться с самой девушкой. Может, у нее уже парень есть. Потом заговорили об автобусе. Ксапа сказала, что это было бы здорово! Автобус по настоящему сплотит наши общества в одно. Сто километров в один конец, два рейса туда-обратно в день - это получается четыреста километров. Восемь часов за рулем, если на скорости пятьдесят километров - вполне реально. Но вот через перевал к Чубарам Медведев дорогу проложить и не сможет, и не захочет. Очень дорого и очень опасно. Гололед на горном серпантине - это смерть всему! А гололед там обязательно будет осенью, зимой и весной.
