Рисковать для Князевой мошны Глеб и подавно не собирался.
— Л-л… — ладно, согласился он, только чтобы Князь замолчал.
Сароян заметно обрадовался.
— З-з… — завтра, огорошил его Глеб и демонстративно отвернулся.
Провешенным маршрутом он и в ночь рискнул бы выйти, но силы! Силы закончились, как только Глеб увидел дымящуюся от крови и пороха дыру в бронежилете Инги. На бой запала еще хватило, теперь же не осталось ничего кроме мертвецкой усталости.
Князь еще бурчал что-то, а Рамзес уже спал тяжелым пустым сном.
Он проснулся глубокой ночью, когда начал звонить Цент. В тишине не раздалось ни звука, ни вибрации, но Глеб почему-то знал, что Митька позвонил и сбросил вызов на первом же гудке. Сталкер ощупал нагрудный карман, в котором обычно держал смартфон, и не нашел его. Князь? Очевидно, да. Забрал нож и смарт, то бишь выгреб все сталкерские активы полностью. Понятно, что Митька дергается. Смарт в руках Артура заблокировался наглухо и на вызовы отвечает тревожным алармом.
«Теперь Цент в курсе, что у меня неприятности».
Сталкер напрягся, подстраивая зрение под свет тлеющего костерка. Бесцветная, но четкая картинка рывком проявилась перед глазами. Сталкер приподнялся, остро глянул по сторонам.
Князева туша в спальном мешке лежала по ту сторону костра, ногами к углям. Звуков Глеб не уловил, Артур дышал бесшумно, как принято в Зоне. Рамзес двинулся к нему осторожным шагом. Когда бандит шевельнулся, замер; ему почудился блеск глаз из-под опущенных век.
Сон восстановил силы, но не прибавил эмоций. Глеб по-прежнему не чувствовал ничего, кроме огромного как воздушный шар и пустого равнодушия. Ни ненависти, ни страсти — ни убить, ни отлюбить.
«Князь меня опять положит. У него-то эмоций с избытком!»
Рамзес придвинулся еще ближе и приметил рюкзак у Князя по правую руку. Смарт и нож там? Не факт. Сталкер присмотрелся: бандит спал безмятежно. Ни одна лишняя морщинка не рассекала его грубовато-красивое лицо.
«Нет!» — Глеб отказался от соблазнительной мысли одни ударом оборвать их затянувшийся роман.
Одним ударом убивают только в кино. В жизни все сложнее. Если недобитый Князь встанет, Рамзес со связанными конечностями ляжет на дно ближайшей же болотной каверны. И будь он хоть сто раз мертвяк, без рук и ног оттуда не выползет.
Глеб потянулся к рюкзаку, и в ночи раздался довольный смешок.
— Хе-хе…
Князь смотрел в упор, в его черных как маслины глазах сверкало издевательское любопытство.
— Убить хочешь? — пропел Артур.
— Нет…
Хотя надо бы. Заслужил.
— А я хочу! — признался Князь. — До дрожи. Ты, сталкер, меня не зли.
Князев спальник вздыбился, и это была вовсе не эрекция, а пистолет, направленный Глебу точно в лоб. Сталкер убрал руку с рюкзака.
— Назад!
Глеб отодвинулся.
Князь неловко выпростался из спальника. Рамзес только сейчас увидел, что левая кисть бандита запеленута в тугой кокон. На бинтах проступали темные пятна. Глеб припомнил, что и вчера Князь двигался сковано.
— Значит, сбежать хотел, — сделал вывод Князь, морщась от боли.
Рамзес не стал отпираться.
— Ты заснешь…
«Рано или поздно».
Глеб поступил опрометчиво. Князь мгновенно сорвался. У него открылся тик, закаменевшее лицо перекосило от ненависти.
— Видишь?
Артур сунул Рамзесу в лицо перевязанную руку, и Глеб отшатнулся. Бандит схватил зубами узел и начал рвать, пока ветер не подхватил грязный бинт. То, что открылось, рукой назвать язык не поворачивался. Уже распухшая, багрово-сизая культя в свежих гнойных разводах, с торчащими наружу осколками костей. Двух пальцев нет совсем — указательного и среднего, остальные почернели и, похоже, не слушались.
— Видишь?! — прошипел Князь.
Он сунул «Беретту» подмышку искалеченной руки, выхватил нож и резанул культю, не глядя. Наотмашь, глубоко. Кровь побежала по рукаву жирными струйками.
— Я не засну, сталкер! — выдавил Артур, дергая лицом. — И ты молись, чтоб я не заснул. Я в тебе перед сном дырку просверлить успею!
В этот раз Глеб поверил. Этой искореженной рукой Князь его душил вчера.
Князь точным и быстрым движением приставил «Беретту» ко лбу Рамзеса и толкнул в сторону от трассы. Глеб сделал еще один шаг назад.
— Бери мешок, — скомандовал, отдуваясь, Князь. — Мы выходим.
Глеб заглянул в омут пистолетного ствола, и эмоции начали возвращаться. Сначала пришел страх, потом кольнула ненависть. Эмоции ушли так же быстро, как вернулись, но Глеб обрадовался и этому. Он не знал в Зоне ничего опаснее, чем апатия сдавшегося ходока.
— Черт… — с тобой, просипел Рамзес.
«Выходим. А там видно будет».
Вода шумела рядом, и Глеб нашел дорогу без труда. К рассвету добрались и встали на берегу. Узкая, всего-то метров десять, и небыстрая речка пряталась в утреннем тумане. Противоположный берег едва угадывался в молочной белизне.
— Здесь пойдем? — спросил Князь; ему не терпелось.
— Нет, — хрипнул Глеб. — Дай смарт.
Фокс форсировал безымянную речушку, невесть откуда возникшую и невесть куда утекавшую, в другом месте и привязался к исходной точке на том берегу. Глеб помнил координаты, но зачем об этом знать Князю?
Артур не стал задавать вопросов. Пошарил в карманах и протянул Глебу смартфон.
— Нож! — потребовал Глеб.
Князь одарил его таким вселенской доброты взглядом, что Глеб должен был застыдиться своей наивности.
— Шагай, — хмыкнул Князь. — Нож ему…
Рамзес сделал вид, что сверился с маршрутом и двинулся влево, навстречу всходящему солнцу. В нужном месте остановился:
— Здесь.
Почему именно здесь, Глеб не понял. Место как место. Другой берег так и не просматривается, зато сильно пахнет болотом. Но Фокс шел именно этой дорогой… кажется. Глеб на секунду представил, что ему подсунули липовый маршрут, и покрылся холодным потом.
Князь поднес к глазам бинокль, долго всматривался в противоположный берег.
— Точно здесь? Туман мне не нравится.
Солнце взошло, светилось тусклым пятном в тучах, но туман как стоял час назад, так и не рассеивался.
— Что-то ты темнишь, сталкер, — процедил Князь.
Глеб вздрогнул. За спиной, в лесу, что-то случилось, отчего мурашки побежали вдоль позвоночника.
— Что? — озаботился Князь; он ничего не слышал.
Рамзес, впрочем, тоже ничего не слышал.
— Дай… — он забрал у Артура бинокль и начал всматриваться в туман.
Новые, да еще усиленные оптикой возможности помогли. Туман расступился, оказался не слишком-то и густым. Стала заметна темная полоска берега, поросшая камышом, явно заболоченная, и какие-то неясные тени — не то двигался кто-то, не то туманные переливы наводили морок. Этак любую осину можно принять за кровососа.
