В небе над крошечной долинкой раздался прерывистый свист. Больт опасливо задрал голову, но пугаться было нечего: из призрачно-голубой пропасти опускалось алое тело «Дельты».
Кай посадил истребитель за хвостом «Юнкерса», порядком продырявленным пулями. Бросив короткий взгляд на самолет, он с запоздалым ужасом вспомнил, что совершенно забыл предупредить Гюнтера о «Мессершмиттах». Но тот уже бежал к открывшемуся люку, целый и невредимый, а неподалеку счастливо улыбался Лок. Кай успокоенно вздохнул, бросил в правое кресло свой шлем и выпрыгнул из рубки.
– Мы его сделали, – просто сказал он Больту, который остановился перед ним, не зная, что делать.
И тогда Кай обхватил его так, что у него едва не затрещали ребра. Подбежавший Лок вскарабкался ему на плечи, и несколько минут они кружились в каком-то нелепом танце, оглашая окрестности нечленораздельными воплями восторга.
– Я вижу, вас кто-то потрепал, – заметил Кай когда улеглись страсти.
– Лок свалил «стодесятку»! – восторженно выкрикнул Больт. – Скотина шла за мной в пикировании, но Лок разнес ему двигатель, а потом он и вовсе попал в конус взрыва и разлетелся в куски. Ох, ну мы им и дали! Честно говоря, – добавил он уже тише, – я промахнулся в первом заходе…
– Но зато попал во втором, – парировал Лок, кокетливо обнимая его за талию.
Кай подошел к увязшему в песке «Ю-87» и ласково погладил горячий металл киля.
– Ну все, старик, – сказал он, – для тебя война кончилась. Когда-нибудь тебя найдут, и ты скорее всего попадешь в какой-нибудь музей, где будешь жить долго-долго… И никому не расскажешь о той работенке, которая выпала тебе сегодня. Это останется между нами, правда?
Ему показалось, что «Юнкерс» согласно качнулся в ответ. Кай улыбнулся, похлопал его ладонью и пошел к своему истребителю.
– Пора домой, – улыбнулся он, доставая из кармана комбеза свой любимый портсигар. – Нас ждет еще пара дел, а потом – в Бразилию, в Бразилию, к теплым морям и пальмам!
Больт выудил сигарету, прикурил от зажигалки Кая и полез в рубку. Глядя на него, Харкаан с изумлением увидел, что длинный карман на правом бедре его скафандра отягощен «кольтом». Немецкая педантичность не позволила гауптману вылететь в боевой рейд без личного оружия.
«Дельта» взмыла в воздух, сделала круг над долинкой, ставшей прибежищем краденого «Юнкерса», и рванулась вверх, разворачиваясь носом на север.
– Где же ты нашел его? – спросил Больт, развалившись в правом кресле.
– Там, где и думал, – ответил Кай, – поближе к солнышку, между Венерой и Меркурием. Покойный старикан висел себе, грелся, а тут я – как снег на голову.
– Он сопротивлялся?
– Чем, интересно? Но даже без всякого сопротивления это было жутко. Я не хотел бы, чтобы ты оказался в тот момент рядом со мной. Был шанс сойти с ума, потому что ментально-полевой удар был настолько силен, что я чуть не потерял после первого залпа сознание. Они… орали так, что даже ты услышал бы это.
– Орали?!
– Ну, это невозможно объяснить. Для меня – да, именно что орали. Ты, наверное, ощутил бы что-то другое. Но в любом случае, лучше в такие переплеты не попадать. Я только сейчас понял, что это был самый мерзкий противник в моей жизни. Это нечто настолько чуждое нам, что после лойта пауки кажутся мне близкими родственниками. Вроде как дядюшками…
Больт молча покачал головой. Он знал, что теперь до самого последнего его будет преследовать это воспоминание о столкновении с невидимым, немыслимым, но ужасным врагом. Он чувствовал себя человеком, сокрушившим Сатану. Пройдет много-много лет, вырастут и повзрослеют его внуки, а он все еще будет носить в себе жуткую тайну своего последнего боевого вылета – того, который стоил всех остальных, ибо никогда еще гауптману Люфтваффе Гюнтеру Больту не требовалось столько мужества, мастерства и хладнокровия. Он знал, что самой главной победой была его победа над самим собой, и добился ее он лишь благодаря холодной, несокрушимой силе, исходившей от его друга Кая Харкаана.
«Дельта» неслась над Средиземным морем, приближаясь к линии французского побережья. В рубке стояла тишина, каждый в эти минуты думал о своем.
Кай смотрел, как плывут далеко внизу кварталы Тулона, крохотные, словно в муравьином городе, и спокойно ждал того мига, когда перед ним вот так же возникнет берег Бразилии, где он навсегда сможет забыть обо всех войнах. Все было позади, в его душе царил тихий, светлый покой, не посещавший его с момента обвинения. Он уничтожил свой страх, размолотил его двумя залпами плазменной батареи, и теперь уже не чувствовал себя лордом Каем Харкааном, беглецом. Он был простым человеком, прошедшим через множество войн и заслужившим свое право на покой. Он мечтал стать первым из Харкаанов, кто умрет штатским, далеким от политики и сражений частным лицом. Он ненавидел свои погоны.
Истребитель пересек береговую линию, снизился и помчался, теряя высоту, над лесистыми холмами, приближаясь к усадьбе покойного Лайонела Кимберли.
Минуту спустя Кай опустил машину на лугу.
– Теперь я хочу напиться до полусмерти, – объявил он. – И наконец выспаться…
Больт ответил ему радостным хохотом.
– Да, уж теперь-то мы закатим настоящий пир!
Они вывалились из рубки истребителя и, покатываясь от беспричинного хохота, в обнимку двинулись к подъезду замка. Кай был счастлив. Их троица напоминала ему непобедимую триаду, в составе которой он провел столько лет. Ему чудилось, что слева от него идет веселый полковник Диксон, а справа – седой, мудрый Новарра, знающий, кажется, ответ на любой вопрос.
Из подъезда выбежала растрепанная леди Мария. Не говоря ни слова, Больт вовлек ее в их ряд, и так, вчетвером, они и ввалились в широкие двери замка.
– Вина! – закричал Кай так, что с потолка посыпалась штукатурка, а Лок присел, зажав уши руками. – Вина! Коньяка! Чего угодно!
– Вина! – заорал, стуча ногой по полу, Больт. И они снова захохотали.
– Я сейчас распоряжусь накрыть стол, – прошептала Мария, исчезая в кухне.
– Ну, – Кай причмокнул губами, – идите переодевайтесь. Я напялю мундир и тотчас же присоединюсь к вам.
Пока леди Мария носилась по дому, командуя прислугой, Кай успел не только переодеться, а и хватить в кухне стакан коньяку из высокогорлой бутылки. Коньяк пошел хорошо: возможно, виной тому была не первая бессонная ночь, возможно, пережитое им в космосе, но, когда ароматный напиток улегся в его желудок, Кай почувствовал необыкновенный подъем сил. В кухню заглянула Валерия.
– Я могу вас поздравить? – спросила она с торжествующими нотками в голосе.
– Безусловно! – гаркнул Кай. – Что там стол? Ты почему не помогаешь накрывать? Мы устали как собаки и страшно хотим есть!
