тебя взъелся.
Мы попрощались, я вошел в класс и с мрачным лицом сел за свою парту. Девчонки выжидающе уставились на меня, но я лишь развел руками, дескать, сам не понимаю. Мишка Кочубей тоже заволновался, и лишь появление литераторши Анны Егоровны спасло меня от допроса.
Который мне все же устроили после уроков, зажав в углу.
— Говори, а то рассержусь! — потребовала Лида.
— Колись, братуха, — добавил Кочубей.
— Захочет, сам скажет, не давите, — сверкнула глазами Вероника.
— Ну и чего вы все на Андрюшу навалились? — Нина чуть ли не грудью встала на мою защиту, получив возмущенное фырканье коалиции княжон Мстиславской и Елецкой.
— Короче, мне запретили выступать в официальных соревнованиях. — сказал я. — Кажется, приказ пришел сверху, от императора.
— Да быть такого не может! — ахнула Лида. — Откуда дровишки?
— Арина Голицына может подтвердить. Не будет же она так шутить.
— Конец, — выдохнул Мишка Кочубей. — Плакал в этом году кубок.
— Команда сильная, без меня справятся, — возразил я. — Есть еще время подготовить парочку пилотов на замену.
— Ну нет, я это так не оставлю, — Великая княжна закусила губу, взгляд ее приобрел решимость, и я нисколько не сомневаюсь, что Юрию Ивановичу придется испытать всю ярость Лиды. — Такой скандал дома устрою, мало не покажется!
— Позвонишь вечером? — все-таки у меня оставалась надежда, что запрет — чудовищное недоразумение. За какие прегрешения государь поступил со мной так жестко? Тренировка с «арбалетчиками», где я сломал руку Дрозду? Ну… возможно, с большой натяжкой.
— Обязательно, — Лида ткнулась носом в воротник шубки, когда мы гурьбой вышли на крыльцо. — Ладно, всем пока! Увидимся завтра.
И она поспешила к «хорсу», подъехавшему прямо к крыльцу. Засуетилась охрана, грозно рыкнули машины сопровождения, готовые сорваться с места. Великокняжеский кортеж всегда передвигался по городу с большой скоростью.
— Вы идите, не ждите меня, — я вспомнил про мысль, которая посетила меня после разговора с Артуром. Махнув рукой друзьям на прощание, зашел обратно в лицей.
Повезло застать Арину у себя в кабинете. Она уже собиралась домой, и сейчас стояла возле настенного зеркала, подкрашивая губы ярко-розовой помадой с золотистыми блестками.
— Андрей? — девушка нисколько не удивилась моему появлению. — Мне, право, жаль, что так произошло. Если ты хочешь узнать подробности, то я сама многого не знаю.
— Да мне Вадбольский все разжевал, — я плотно закрыл дверь и уселся на стуле. — Вопрос к тебе можно?
— Надеюсь, скромный? — кокетливо захлопала ресницами Глава учебного совета.
— На сто рублей, — улыбнулся я, любуясь Голицыной. Все-таки яркая она девушка, недаром за ней большинство парней из выпускных классов пытаются ухаживать.
— Ну, что у тебя опять? Новая авантюра? — Арина вернулась к столу и села в кресло.
— Ты играешь на ставках, а значит, должна знать, организовывают ли конторы подпольные бои на «скелетах»?
— Неожиданно, — Арина пристально посмотрела на меня, о чем-то думая. — Не связана ли твоя просьба с запретом?
— Я не хочу терять квалификацию. А где мне тренироваться, если отстранили от официальных боев на неопределенное время?
Я не стал говорить о предстоящей поездке в Венецию, где мне в любом случае дадут зеленый свет. Мстиславским деваться некуда, если хотят провернуть свои делишки с моей помощью. Или же… планы поменялись?
Арина решилась.
— Такие бои существуют, и ставки на них весьма серьезные. Но туда просто так не попадешь. Нужны рекомендации от солидных людей.
— Неужели аристо из высокородных семей увлекаются боями? — удивился я.
— Да, как ни странно. Многие посещают ристалища, ставят большие деньги. Очень большие. Пилоты там зарабатывают прилично. Есть свои лидеры, кумиры. Но тебе, как я поняла, нужно форму поддерживать, а не деньги зарабатывать.
— От денег не откажусь, но это не главное, — я улыбнулся. — Так что скажешь?
— Я ничего не обещаю, — твердо произнесла Арина. — Подпольные бои очень не нравятся полиции. Там же крутятся большие деньги, которые идут мимо казны. Криминальные доходы, как-никак. Поэтому я лишь могу поговорить с одним человеком насчет тебя, а он уже сам решит, как быть.
— Но без личного знакомства как ему удастся оценить мой потенциал?
— Андрей, я не знаю, — вздохнула Голицына, и прихватив серебристый клатч, лежащий на столе, пошла к выходу. — Честно. У меня слишком короткая коммуникация. Встретилась — спросила. Дождалась ответа — передала его тебе. Все. Будет положительный результат, пойдем дальше.
Арина закрыла кабинет, и мы вдвоем вышли из опустевшего лицея на улицу. Попрощались друг с другом и разошлись. Она направилась к стоянке, а я — к воротам, где меня уже дожидался «Фаэтон» с Никанором и внедорожник с охраной.
* * *
Лидия за ужином ела без особого аппетита, что не укрылось от матери.
— Ты не заболела? — спросила Алена Николаевна, переглянувшись с мужем. Цесаревич, судя по всему, знал гораздо больше, поэтому лишь отрицательно покачал головой, подавая знак не напирать особо. — Вид у тебя какой-то помятый.
— Нет, я в полном порядке, — рассеянно ответила девушка, нещадно перемешивая кусочки говядины с нежным пюре.
— Да влюбилась она, — хмыкнул Павел, за последний год пошедший в рост, отчего фигура его стала угловатой. — Уже целый месяц ходит как сомнамбула.
— Помолчи, а то тресну по лбу ложкой, — предупредила Лидия и добавила: — Жестоко покараю, будешь прощения вымаливать на коленях.
— Тю! — Павел хотел еще что-то добавить, но заметил недовольный взгляд матери, предпочел не дразнить сестру.
— Что-то я не замечала таких предпосылок у Лиды, — ответила Алена Николаевна, заслужив благодарный взгляд от дочери. — И даже если так, то вам, Павел Юрьевич, невместно об этом говорить за столом. Вы все же старший брат, будущий правитель России, а озвучиваете столь глупые и недоказуемые мысли.
— Прости, мама, решил пошутить, — смутился Павел.
— Бог простит, — откликнулась она. — Давайте лучше бисквиты пробовать. Они сегодня у Клавдии отменными получились.
С трудом дождавшись, когда отец выйдет из-за стола и еще с полчаса о чем-то поговорит с мамой, Лидия поймала его выходящим из гостиной.
— Нам надо поговорить! — не терпящим возражения тоном сказала княжна.
— Ну, пойдем в мой кабинет, — вздохнул цесаревич, прикидывая, как лучше и тактичнее отбиться от намечающейся атаки.
К его удивлению, после того как он плотно прикрыл дверь, Лидия скрестила руки на груди, встала посреди кабинета и без излишних эмоций в голосе поинтересовалась:
— Папа, объясни толком, почему Андрея отстраняют от соревнований и тренировок? Что за нововведения? Разве княжич Мамонов находится на государственной службе? Как вообще можно было додуматься до такого?
— Есть такое слово — компетенция, — Юрий Иванович сел в рабочее кресло и оценивающе посмотрел на дочь. — Человек, ею не обладающий, рискует попасть в очень неприятные последствия. Хорошо, если у него нет подчиненных, и его действия не приводят к очень большим проблемам. А
