— Девять пидарасов пошли в сортир, один поскользнулся, упав головой головой на унитаз — и их осталось восемь.
Перезарядка, принюхаться, выстрелить.
— Восемь пидарасов пошли пьяные по городу, один свернул на дорогу его переехал автобус — и их осталось семь.
Повторить.
— Семь пидорасов устроили БДСМ оргию, одному затянули на шее веревку, он задохнулся — и их осталось шесть.
Выстрел.
— Шесть пидорасов решали, кто виноват, одного довели до истерики, он сбросился с крыши — их осталось пять.
— У меня уши вянут от всех этих «мазахакеров», — шепотом пожаловалась Ульяна мне на ухо.
— Пять пидорасов поехали на шашлыки, один пошел в кусты, а там была гадюка — и их осталось четыре.
— Потерпи пожалуйста, — тихо ответил я. — Осталось всего четыре представителя альтернативной моральной ориентации.
— Погоди, разве это так переводится? Хм… а…
— Четыре пидораса пошли купаться в речку, одному ногу свело — и их осталось трое.
— Три пидораса пошли в зоопарк, один решил сделать селфи с медведем — и их осталось двое.
Выстрел.
— Два пидораса пошли поминать на кладбище восьмерых, им попались готы — и вот один остался. Черт!
Джон отбросил револьвер с раскаленным стволом и схватил запасное оружие.
— Последний пидорас оказался болен спидом, недолго он жил, сдох от передоза — и никого не осталось.
Выстрел.
— Вот и сказочке конец, а кто слушал — молодец, — констатировал я.
— Ха-ха! — через силу рассмеялся Маккейн. — Отличное завершение, парень! Не возражаешь, если я позаимствую?
И устало опустился на пол.
— Да на здоровье, — пожал я плечами. — Вы в порядке?
— Да, не беспокойся. Десять техник «Пронзающего выстрела» подряд… да раз плюнуть… но запах… отвык я… Остальное на твоих девочках… и дела у них… — он принюхался и натурально позеленел. — Ох… накаркал.
Хм? Квин, что там у вас?
«Никаких проблем, Мастер. Подавляю остатки сопротивления.»
— Что-то случилось? — вслух спросил я.
— Малышка в «Ратнике» прострелила чей-то кишечник… меня сейчас вырвет… ненавижу этот Дар.
Я мог лишь молча посочувствовать. Дар рода Маккейн — синестезия, способность смешивать восприятие различных органов чувств. Добавим усиление при помощи техник крови древних кельтов и получим превосходных следопытов-ищеек с чувствительностью к запахам не хуже, а то и лучше собачьего. А теперь помножьте Дар на способности одаренного стрелка ранга «мастер». Выстрелить по цели, ориентируясь по запаху, на расстоянии нескольких километров — идеальная способность для атаки ночью. В ИРА, где воевал молодой тогда еще «ветеран», какой-то умник вспомнил героя кельтских мифов и так родилось новое воплощение Пса Куланна. Правда, когда я блеснул эрудицией и сказал, что самец некоторых видов бабочек может учуять самку на расстоянии десяти километров, на меня посмотрели очень задумчивым взглядом, и пришлось пообещать, что мир никогда не узнает о Мотыльке Куланна.
Зато Жанна ржала как больная.
Минусы соответствующие. Повышение уровня чувствительности слишком сильно бьет по органам восприятия человека. Так что не могу даже представить, каково сейчас ирландцу чувствовать причудливую смесь из запахов пороха, крови и потрохов.
«Мастер, у нас проблема,» — доложила Квин.
Что такое?
«Все враги уничтожены. Но чувство тревоги не утихает.»
Думаешь, еще остались азиатские гастролеры?
«Не уверена, что это они, но и не могу гарантировать обратного.»
То есть они могли оставить всякие сюрпризы, чтобы скрыть улики. Сейчас буду.
— Стрельба стихла, — озвучил я наблюдение. — Посмотрим, что происходит?
И, не дожидаясь ответа, первым шагнул вперед, через несколько дверей выйдя во внутренний дворик Гостинки. Огляделся и задумчиво хмыкнул.
В одном углу стальным гигантом возвышалась махина МПД «Ратник», что-то говорившая забрызганному кровью священнику восточной внешности. В другом кучка людей испуганно жалась друг к другу, настороженно наблюдая за ходившей кругами Квин, что напоминала раздраженного хищника, бродящего в поисках добычи.
— Почему они не уходят? — недоуменно поинтересовался я вслух.
— Ох… — идущий следом Джон словно споткнулся и смачно выругался, помянув задницу британской королевы. — Потому что не могут, парень.
— Что?
— Не чувствуешь? Тут стоит мощный барьер. Любой одаренный тут словно немощный инвалид. Хорошо, что я сюда не сунулся.
— Но я тоже ничего не чувствую, — нахмурилась Ульяна. — А я «воин».
— Значит ограничили до «воина», им этого хватило. Но где генератор поля… такую бандуру не спрячешь и не протащишь на руках… не вижу…
«Мастер, у нас заканчивается время.»
— Потому что это техника печатей, — я решил раскрыть карты.
— Что это за фигня? — удивился Маккейн.
— Будет сложно найти клочок бумаги, — я оглядел территорию. — Джон, может быть необычный запах чернил? Или бумаги? Точно, рисовая бумага.
— Ох, парень, ты точно хочешь, чтобы меня вырвало, — поморщился ирландец, шумно вдыхая носом воздух. — Фу… буэ…
И поспешно отвернулся, выворачивая желудок наизнанку.
— Гадость, — сплюнул он. — Но ты был прав, парень. Вон там. Видишь?
— Нет, — ответил я. — Но это не обязательно.
«Квин.»
Слуга проследила за целеуказанием и разрядила дробовик, заставив людей испуганно вскрикнуть.
— Все в порядке! — громко крикнул священник, одним из первых почувствовав изменение. — Вам нечего бояться! Сила снова с нами!
— Святоша прав, — усмехнулся Джон, с явным облегчением выпрямляясь.
«Мастер.»
Вижу. Теперь вижу.
— Интересно, что Сила скажем насчет этого, — я указал на небольшой ящик, сплошь обклеенный печатями, что появился посреди помещения, словно он всегда там находился, просто до этого его никто не замечал, а я был уверен, что так и было.
Похоже, что с разрушением барьера мы повредили и маскирующую печать.
— Я не уверен, что это за хрень, — заметил Джон. — Но я точно могу опознать силовой детонатор с таймером. Это то, о чем я думаю?
— И я тоже думаю, что это оно, — согласно вздохнул я.
— Миш? — нахмурилась Ульяна.
— Помнишь, я рассказывал про сюжет фильма? Это средство прикрытия побега — бомба.
— И если я верно угадал примерную мощность, то бежать бесполезно, взрывом накроет пару кварталов.
— Сколько осталось времени? — спросил я, тщетно пытаясь распознать череду непонятных закорючек.
— Пара минут, может больше.
— Вы так спокойно об этом рассуждаете, — напряженным голосом произнесла Ульяна. — Значит у вас есть план?
— Конечно есть, — усмехнулся я. — Еще с того момента, как я впервые допустил такую возможность.
Есть одна маленькая проблема — я этот план могу не пережить. Но этот момент я решил не озвучить. А то мало ли, испугается, расстроится, будет плакать. А я понятия не имею, как успокаивать плачущих девиц, особенно когда ты сам немножко труп.
«Мастер, хватит ломаться, словно девственница на первом свидании. Мне прийти и сжечь эту бомбу в пыль?»
Пока не надо. Сперва посмотрим на результаты эксперимента.
— Мистер Маккейн, можете сделать из патрона аналог гранаты?
— Очень кустарной, — предупредил ирландец, быстро достав патрон из барабана револьвера. — Но зачем тебе?
— Тестовые испытания, — усмехнулся я.
А потом взял зажженный Силой патрон и бросил его в тень.
— Какой интересный Дар… — протянул ирландец, глядя на непроглядную тьму, в которой исчезла его поделка.
— Пять… шесть… семь… — вслух считал я, прислушиваясь к ощущениям. — Она ведь должна уже взорваться?
— Если только у тебя нет там эффекта стазиса, — покачал головой Джон.
— А вот это очень хорошее замечание, — задумчиво пробормотал я. — Вот и проверим. Мария! Быстро сюда!
— Это ведь то, о чем я думаю? — побледнел подошедший вместе с ней священник.
— Знакомьтесь, — излишне радостным тоном произнес я. — Мария, это Бомба. Бомба, это Мария.
