в самых труднодоступных частях организма бедняги. Просто забить на них я не мог, иначе все будет бесполезно. Если в теле раненого останется хотя бы крупица этой дряни, то со временем она разрастется.
Тварь за спиной продолжала визжать, смеяться, реветь… Вдобавок уже слышны были тяжелые шаги, и я понимал: эта сволочь действительно огромна.
Все ближе и ближе… Блядь, ну скоро там уже?..
— Илья! Два метра! — крикнул Онежский.
Наконец-то. Теперь монстра ждет сюрприз…
Никогда прежде мне не доводилось атаковать, находясь к противнику спиной. Впрочем, и сама атака была необычной: защищавший меня и остальных невидимый купол выстрелил десятком длинных шипов. Судя по усилившимся воплям, стонам и визгам, все они достигли цели.
Я затылком чувствовал, как уродливая громадина нависла над нами. Но продвинуться дальше она не сможет. Не позволю…
Теперь мне приходилось делать два дела одновременно — очищать организм раненого и бороться с угодившей в ловушку тварью. Судя по свисту и гулу, Онежский и остальные решили не оставаться в стороне и атаковали ее заклинаниями. Что же, пускай. Если их старания ускорят гибель чудовища хотя бы на пару минут, уже хорошо.
Вскоре к жутким звукам, издаваемым тварью, добавилось мерзкое чавканье. Отлично, это она начала взрываться.
— Как там дела? — спросил я, не отрывая взгляда от раненого.
— Порядок! — крикнул в ответ Онежский. — Не знаю, как ты это сделал, но тварь замерла. Пытается, конечно, приблизиться, но хрен-то там. Что-то ее держит.
Замечательно. А вот то, что я понемногу начинаю выдыхаться, мягко говоря, дерьмово. И как бы парадоксально это ни звучало, сейчас лучше собрать волю в кулак и поднажать…
Сказано — сделано, и уже минут через пять я закончил с раненым. Несложным заклинанием запустил в его организме процесс регенерации и наконец развернулся, чтобы посмотреть на чудовище.
От него мало что осталось. Несколько голов на огромном, странно изогнутом туловище с многочисленными опухолями и просвечивающими ребрами, четыре длинные конечности, больше похожие на клешни, и пара щупалец, сплетенных из потрохов. Моя сила медленно, но верно разрушала утробу монстра, а потому тот беспрестанно дергался, хрипел, однако до сих пор предпринимал попытки дотянуться до людей.
Впрочем, покончить с ним не составило труда.
— Фух-х… Ты справился, Илья, — Онежский подошел ко мне, положил руку на плечо, и я только чудом не покачнулся. Все-таки вымотало меня знатно. Вот доберусь до дома — и отрублюсь часов на пятнадцать. А затем пару дней буду отъедаться всякой вредной фастфудной вкуснятиной и сладостями. Разумеется, если судьба-злодейка не подложит очередную свинью. — Молодец.
— Что, — усмехнулся я, — прошел проверку?
— Еще как. Вдобавок человека спас.
— Не факт. Я всего лишь очистил его организм от магии Преисподней. Что будет с ним дальше — хрен его знает. Так что настоятельно рекомендую госпитализировать бедолагу и круглосуточно наблюдать за ним. Мало ли чего.
— Разумеется. Ну а теперь давай-ка выбираться.
Вот это стопроцентно правильная мысль.
Том 2. Глава 18
— Ну, Илья, и как оно было? — спросил мой блистательноголовый соратник, когда мы все разместились на кухне.
И он, и Яна с Антоном и Григорием ожидали рассказа об экспедиции в Преисподнюю с самым мрачным видом. Оно и понятно, выглядел я измотанным. Впрочем, не только выглядел: сил на адскую прогулку со всеми ее сюрпризами ушло больше, чем ожидалось, и пока ехал вместе с Онежским обратно, едва не заснул. Удержался только благодаря морально-волевым и нежеланию демонстрировать слабость. Ну и, разумеется, из осторожности. Да, с каждой нашей новой встречей бородатый аристократ кажется все более надежным человеком, но… Мало ли, может это всего лишь талантливый актер, шестерящий на Громова и всю остальную шайку-лейку, уничтожившую род Дьяковых.
— Как, как… Жопой о косяк… — с усмешкой ответил я. Спать хотелось неимоверно, однако я понимал: пока не расскажу — залипнуть мне не дадут. Да и волновались за меня вполне искренне, так что не буду томить свою банду ожиданием. — Головой о стенку… а дальше вообще противоестественно… Нормально сходили, прогулялись, красоты местные посмотрели.
— А если серьезно? — спросила Яна, извлекая из духовки малиновый пирог. При взгляде на этот кулинарный шедевр рот наполнился слюной, в животе заурчало и даже сонливость поутихла. По части приготовления еды женщина была столь же умелой, как и в создании ловушек.
— Если серьезно, то почти все мои предположения подтвердились. Для жизни мага, и уж тем более обычного человека, ад непригоден. Концентрация магического дерьма на один кубический сантиметр воздуха просто запредельная. Рано или поздно даже моя защита подвела бы. Примерно… — я задумался, — через пару недель непрерывного пребывания.
— Пару недель? — со скепсисом переспросил Григорий. — Не многовато ли? Мы все знаем историю про чешского беднягу, которому хватило четырех часов, чтобы погубить свою жизнь. А ты говоришь о днях и даже неделях.
— А еще мы знаем историю о толпе магов-целителей, которые нихрена не смогли сделать с теми, кто потерял способности из-за появления Столпов, — парировал я. — Вдобавок существует байка про юного вундеркинда с упоротым чувством юмора, способного…
— С Ильей все иначе, чем с остальными магами, — произнес Артур Арсеньевич, когда я нарочно прервался. — Давно бы пора к этому привыкнуть.
Григорий в ответ кивнул, и я продолжил:
— Если говорить кратко, то Столп — это как заповедник для безумных и уродливых тварей, которых лепят из грешников. Им больно, они сходят с ума, нападают друг на друга, дохнут, перерождаются, и все начинается снова.
— Жуть, — пробормотал Антон, хмурясь.
— Есть такое, — согласился я и вкратце пересказал все приключения, которые пришлось пережить внутри Столпа.
— Охренеть… — произнесла Яна, разливая чай.
— Полностью согласен. Затрахался я там знатно. Но, в общем и целом, доволен. Мои способности прошли даже более серьезную проверку, чем я рассчитывал. Так что все хорошо.
Тут мои ребятки переглянулись, после чего физрук нерешительно произнес:
— На самом деле, Илья, не очень хорошо. И мы бы хотели это обсудить.
— Что такое? — я нахмурился. Не нравились мне лица присутствующих, с такими обычно начинают какой-нибудь серьезный и малоприятный разговор. — Опять двойка?
— Нет. Дело в другом, — Артур Арсеньевич почесал гладко выбритую репу, кашлянул и продолжил: — Каждый из нас очень благодарен тебе за возвращение способностей. Ты сделал нам подарок, о котором мы уже и не мечтали.
— Так… — разговор нравился мне все меньше и меньше. — Дальше?
— Но мы не понимаем, для чего ты взял нас собой, если… не позволяешь действовать.
— Ага… — фух-х, аж от сердца отлегло. Я-то уж думал, этот реанимированный в магическом плане квартет
