— И что, когда мы в туман ходили и на хаоситов нарвались, они с нами были? А если бы мы погибли, что бы с ними стало? — строго спросил я.
«Не знаю… Но они сами готовы рисковать, — Асаль-тэ-Баукир от смущения аж нос лапой прикрыл. — И, может, как-нибудь выкарабкались бы — я им уже прочел вводный курс лекций по теории магии. Ребята неглупые и отважные».
— Ладно, дай хоть глянуть на твоих неглупых и отважных…
Достав населенный кристалл, я положил его на раскрытую ладонь. Один за другим над ним появлялись туманные шарики и плыли в сторону ближайшего куста. Там они расселись на ветках, давая себя рассмотреть. Если не обращать внимания на эфирную неконкретность очертаний, точные копии птенцов какой-нибудь хищной птицы: пушистые шарики размером с воробья, с крохотными крылышками и по-совиному большими глазами. Да еще на том месте, которое можно считать головой, торчат пучки перьев вроде маленьких ушек.
— Курс введения в теорию магии прослушали? — глупо переспросил я Асаль-тэ-Баукира.
Мертвый маг промолчал, зато птенцы обрадованно закивали головами: дескать, да, учили, знаем.
— А еще что знают? — мне уже стало любопытно.
«Читать могут — и по-русски, и эльфийские руны. В картах понимают. У Жужуки пару рецептов подслушали», — ответил наставник.
— Так что, они все запоминают, что рядом происходит?
«Практически да… ну, кроме всякой бытовой ерунды…»
— Мдя… вот так живешь и не знаешь, что у тебя целый Хогвартс в сумке, — пробормотал я. — Только ты же в курсе, что Арагорн какую-то гадость для меня придумал. Так что не возьму я твоих учеников в туман. Оставлю их Жужуке. Лекарке они пригодятся.
Мертвый маг тяжело вздохнул, но ничего не ответил.
Остальная подготовка к предстоящим «разборкам» в тумане много времени не заняла. Орку собраться — только подпоясаться. Маги отдали мои доспехи через пару дней. От них теперь веяло не то озоном, не то еще чем-то, пробиравшим до костей.
Но до этого я попытался подобрать все оставшиеся у меня «хвосты».
Заставил «подселенцев» из камня прочитать и запомнить все, что было в моей «записнушке». Если не вернусь, то у каждого из этих духов — своя судьба, кому-нибудь из шаманов мои знания, может, и понадобятся. Сам «дом духов» отдал Жужуке с наказом сделать амулет и носить поверх одежды. Не вернется наставник эфирной малышни — так хоть целительству поучатся. Поразмыслив спокойно, я пришел к выводу, что Асаль-тэ-Баукир далеко не глуп. Десяток самозаписывающихся «флэшек» — богатство, от которого не стоит отказываться. Если что, орчиха в конце концов узнает, чем владеет, и найдет, как распорядиться информацией. Женщины задумали организовать что-то вроде монастырской школы для ведуний, и летучие «флэшки» будут там очень кстати.
Но главной моей тревогой был разговор с Матушкой-Землей. Богиня долго не могла понять, чем плоха идея храма в ее честь. А когда до нее наконец-то дошло, взъярилась и поклялась, что «этой самозванке» не достанется ни капли из энергии молящихся.
После этого мне не составило труда уговорить богиню найти мне укромное место, откуда я мог бы, никого не побеспокоив, исчезнуть в тумане — на какое-то время или навсегда. Она велела идти к спускающемуся к реке оврагу. Здесь вода подмыла крутой берег. Вниз сполз пласт дернины с укоренившимися в нем кустами отран. Интересное растение: листья — такие же длинные и узкие, как у ивы, но собранные в кисти белые цветы больше напоминают черемуху. Орки плетут из его ветвей корзины, а длинные гибкие корни используют в качестве веревок. Есть у отрановых корней и еще одно свойство — стоит им коснуться влажной земли, как сразу же появляется почка, а из нее — новый стволик. Так что съехавший вниз кусок берега буквально висел на паутине корней, начавших уже покрываться зелеными ростками.
«Загляни вниз», — Матушка-Земля потянула меня к бегущему по дну оврага ручью.
Только отсюда было видно, что под просевшим пластом дерна и путаницей корней скрывается вход в довольно глубокий грот.
Проверив оружие и доспехи, я забрался в пещерку. Улегся с комфортом — места хватало.
— Матушка-Земля, если мой дух не вернется, сделай так, чтобы то, что останется здесь, никто не нашел, — попросил я.
«Хорошо, лекарь. Это не трудно».
Мне показалось, что богиня тяжело вздохнула, но думать об ее чувствах не хотелось. Да, бросаю дело недоделанным. Да, опасность прорыва Хаоса осталась. Но не разорваться же мне надвое? Если этот мир нужен Арагорну, то пусть заботится о новом «стабилизаторе».
С этими мыслями я прочитал заклинание переноса и очутился на той же каменной террасе, на которой расстался с Арагорном. Причем, кажется, лишь мгновение спустя после окончания нашей прошлой встречи. По крайней мере на месте оказалась даже мелкая каменная крошка рядом с нацарапанными мной буквами. А ведь, чтобы смести ее, достаточно легкого дуновения ветерка.
Но на этот раз Арагорн был не один. Рядом с ним сидел Богдан.
— Спускаемся вниз, — бог махнул рукой куда-то вдоль обрыва. — И постарайтесь не особо шуметь.
— Никто нас не услышит, — ответил я и подал Богдану один из «куполов тишины».
— Тем лучше, — пожал плечами Арагорн. — Спускайтесь!
Обрыв оказался не таким уж высоким — не выше пары метров. Мы нашли место, где он из откоса превращался в пологую каменную насыпь, прошли немного вперед и затаились рядом с каким-то валуном. Арагорн что-то едва слышно пробормотал, и у меня возникло ощущение, что нас нет, мы — не существуем, осталась только возможность смотреть и слушать.
— Теперь замрите и ждите, — сказал бог. — Надеюсь, нас не заметят.
У меня мелькнула мысль о том, что Арагорн установил какой-то божественный «купол тишины», отсекающий не только звуки, но и любые вибрации любых энергий. Но додумать ее я не решился — мое внимание привлекла раскинувшаяся впереди картина.
Туманная пелена постепенно истончалась, позволяя разглядеть то, что находится в доброй сотне метров от нас.
Со стороны это выглядело абсурдом. Ненаписанным полотном Дали «Дорога в никуда»… Полуразрушенная мостовая ограждена остатками того, что было когда-то каменным парапетом. Но сейчас это больше походило на длинные кучи щебня, из которого, словно гнилые зубы, торчали обломки столбиков. Только вот совершенно непонятно, зачем ограда дороге, идущей вровень с окружающей почвой?
Брусчатка мостовой выщербилась, ямы между камнями забиты пылью и той же щебенкой, а земля вокруг похожа на жирно поблескивающий асфальт, спьяну положенный на не растаявший лед. Пригрело солнышко, и по свежему покрытию зазмеились трещины, расколов поверхность на тысячи кусков. Там и сям разбросаны бурые пятна то ли лишайников, то ли еще какой-то растительной дряни…
