Подойдя к Лилит, слушавшей что-то забавное, Чезаре коснулся ее плеча и негромко, но четко сказал:
— Мы уходим. Сейчас.
— А? — не сразу поняла девочка, а затем кивнула головой, — Ага.
Спрыгнув со своего насеста, она протянула Чезаре свою ручонку. Тот повел ее прочь из лагеря, поминутно оглядываясь, чтобы вовремя обнаружить бойцов Интерсигмы, идущих к ним. Он хотел как можно дальше уйти открыто, но если что-то пойдет не так, собирался воспользоваться магией…
Собственно, от задержания прямо на месте «за противодействие сотруднику Интерсигмы» его спас только статус кардинала и риск дипломатического скандала. Всего шесть лет назад идея «дипломатического скандала с участием Ватикана» вызвала бы только смех, но сейчас все было иначе. И Интерсигма вынуждена была отпустить его. Но не Лилит.
— Мася просит передать наушники тебе, — сказала она.
Чезаре почти не скрывал вздоха облегчения. Он сознавал, что с логической точки зрения лучше, если она у Лилит, ведь это давало хоть какой-то шанс удержать драконицу от глупых выходок; однако так ему было спокойнее… Да и, чего скрывать, слышать ее голос было приятно.
— Неплохо было для разнообразия немного пообщаться с не-сволочью, не правда ли? — шутливо поинтересовался кардинал, надевая наушники.
— Ты собираешься долго дуться? — обиженно спросила Мария, — Между прочим, это я умерла за сегодня аж два раза.
— А разве я дуюсь?
— А разве не за этим ты опять припоминаешь мои слова? — обиженно ответила девушка, — Я, между прочим, умирала в тот момент.
— Ну, во-первых, — педантично ответил Чезаре, — Про «сволочь» ты ничего не говорила. Звучали «чудовище», «тварь», «гад», «ублюдок» и еще «мудила желтозадый». Последнее, замечу, уже расизм. А во-вторых, нет, я говорю это не из-за этого, а только потому, что вижу, что общение с человеком… не самых высоких моральных принципов тебе неприятно.
— Ну, так работай над собой, — ответила Мария, — Уж, хотя бы, притворяться милым и пушистым ты умеешь.
— Притворяться умею. Но оно тебе надо? Ты ведь знаешь, что это будет ложь.
— Если так посмотреть, то вежливость — тоже ложь, но ведь от этого она не становится злом.
— Не совсем, — возразил лже-священник, — Есть разница, придерживаться неких норм, что мы обычно и подразумеваем под вежливостью; или скрывать собственную личность. Мне не впервой как первое, так и второе, однако ты одна из немногих, кому я показал себя настоящего, — он печально улыбнулся, — И похоже, то, что ты увидела, тебе не понравилось.
— Так или иначе, — отмахнулась она, — Что случилось? Куда мы идём?
— Переговоры зашли в тупик, — сказал Чезаре, отмечая про себя, что она уже в который раз уходит от темы, стоит только коснуться ее к нему отношения, — Интерсигма не поможет нам добраться до Японии; более того, они попытаются забрать Лилит. Нам остается лететь обычным самолетом… Что неприятно, поскольку мы тратим много времени.
— Да, пошли они в жопу с такими предъявами, да простит их Господь! — гневно ответила девушка, — Давай тогда просто притырим планер ради благого дела.
— Именно туда они и пойдут, но лучше, чтобы к тому моменту нас поблизости уже не было, — усмехнулся кардинал, — Об идее с планером я думал, но… Не думаю, что смогу успешно довести его до Японии. Так что, оставим это на случай, если затея с аэропортом по тем или иным причинам не выгорит.
— А ты довези планер до аэропорта!
— Да, это должно помочь остаться незамеченными и слиться с толпой, — ехидно заметил он.
— Ой, как будто умеющий менять внешность японец не сможет затеряться в толпе, — фыркнула девушка.
— Как раз меняющий внешность японец — сможет, — пояснил Чезаре, — А вот меняющий внешность японец на планере…
Он скорее думал о каком-нибудь наземном транспорте: это будет не так заметно, кроме того, его он умел водить не только в теории. Остановившись на одном из джипов, вблизи которого было сравнительно мало народу, Чезаре ненадолго спрятался, чтобы изменить личину. С мстительной улыбочкой он принял облик (включая униформу) того самого офицера, с которым безуспешно пытался договориться. Осталось поймать момент, когда никто не будет смотреть непосредственно на джип, дабы не задались вопросом, с чего это офицер Интерсигмы взламывает замок.
Как он и рассчитывал, останавливать офицера никто не стал. Единственной, кто был недоволен этим раскладом, была Мария.
— Ты так мог и планер увести, — недовольно пробормотала она.
Тем не менее, маленький отряд легко миновал блокпосты, проехал через закрытые ворота, а затем во все лошадиные силы мчал в сторону аэропорта.
— Говорю же, это было бы слишком заметно, — ответил шпион, ведя машину, — Не спорю, военный транспорт вообще заметен, но воздушный — заметен вдвойне, если не втройне. И вообще, — тут он весело улыбнулся, — Ты что-то с самой битвы с Робином подбиваешь меня угнать планер. Мечта детства?
— Ну-у-у… что-то вроде того, — ответила девушка.
— Планер? — оживилась драконица, — Точно! Угнать планер! Запишу в ежедневник!
В следующую секунду Лилит действительно открыла ежедневник, что самое примечательное, бумажный, и старательно что-то там вывела печатными каракулями.
— А управлять-то ты им умеешь? — не было понятно, к кому именно из них обращается Чезаре… Но можно было предположить, что все же к Марии, потому как Лилит он не пустил бы за штурвал даже под страхом смертной казни.
— Ммм… нет, но мне хотелось бы научиться, — смущенно сказала послушница.
— А я и машиной управлять не умею, но ведь каталась, — уверенно ответила девочка.
— Страшно представить… — пробормотал Чезаре в ответ на слова Лилит, после чего, уже обращаясь к Марии, уверенным тоном пообещал:
— Получишь тело — научишься. Непременно.
Тем временем в небе появился планер.
— Хех, похоже, пропажа машины не прошла незаметно, отче, — как-то невесело отметила девушка.
— Я и так был очень удивлен, что нас выпустили из лагеря без проблем, — пожал плечами «отче», прибавляя газу и прикидывая, сколько осталось ехать. У него была задумана пара трюков, чтобы сбить со следа погоню, но после первого же из них машину придется бросить. Значит, нужно проехать достаточно далеко, чтобы дальше дойти пешком. Или же… задействовать план «Б». Который с каждой секундой все вернее превращался в план «А».
— Водитель на военном джипе, — услышал мужчина голос из громкоговорителя планера, — Остановитесь и прижмитесь к обочине. Повторяю, остановитесь и прижмитесь к обочине.
Не успеть. Значит, план «Б». Ну что ж. Наглость, как известно, второе счастье. Сказав что-то малопонятное на латыни, Чезаре затормозил.
