– Странно…
– Что именно?
– Криги использовали в качестве союзников тварей из Пустоты, а их поселяют рядом с ними. Не опасались, что союзнические отношения возобновятся?
Перед тем как ответить, Моргана хотела было хлебнуть чаю, но обнаружила, что ее чашка опустела.
– Давай сюда. – Я забрал у нее чашку и пошел на кухню за добавкой.
– Терпеть не могу много говорить, – пожаловалась моя дочь, когда я вернулся. – Мало того что горло пересыхает, так еще и устаю просто адски. Не приспособлена я для рассыпания слов. Вот действовать – это мое.
Тут мне показалось, что она слегка кокетничает, на что я и не преминул ей указать:
– Однако мужчин ты на что угодно убалтываешь.
– Сравнил тоже! Там – сущая ерунда. Максимум пять – десять минут поговоришь, поулыбаешься, чуток положительной Э-магии добавишь – и они уже готовы у тебя с рук есть. А тут…
– Если устала, можем продолжить завтра…
– Ну уж нет! – вскинулась Моргана. – Начала – так уж закончу, а то, боюсь, завтра тебе меня на такое уже не подвигнуть.
Она сделала большой глоток чая и чуть нахмурилась:
– Итак, о чем я говорила? Ах да… Так вот, это решение лишь на первый взгляд выглядит нелогичным. Дело в том, что среди кригов после поражения произошел переворот, и ярые сторонники Тринадцатого, которыми, кстати, руководила моя мать, потеряли власть. А пришли к ней умеренные во главе с Сайфером. Здравого смысла у них было, пожалуй, побольше, и они понимали, что продолжение борьбы для них сейчас смерти подобно: разъяренные Демиурги могли под горячую руку всех темных Вторых изничтожить. Сайфер и новый Высший Совет в один голос убеждали победителей, что возвращения к старому они не допустят, что отрекаются от идеалов Разрушителя и никогда больше не будут иметь дело с Пустотой. В доказательство своей искренности они брались защищать внешние рубежи Сферы Миров от всяких посягательств кромешников. Им поверили. Да они, по сути, и не лгали: с Пустотой вести дела действительно зареклись. Криги понимали, что глупо поджигать дом, в котором собираешься жить, даже если отвели тебе в нем лишь прихожую, а в остальных помещениях расположились твои враги. Но, естественно, даже умеренные ничего не забыли и не простили, не говоря уже о непримиримых и моей матери.
– А почему, кстати? – рискнул я спросить. – Если идеалы Тринадцатого отринуты, к чему подбрасывать дрова в костер старой вражды? Ты же сама говорила, что вы – одна раса.
– Ты плохо знаешь Вторых, папа. А точнее – не знаешь их вовсе. Прощать и забывать они не способны органически. С момента Войны Тринадцати между анхорами и кригами пролегла бездонная пропасть. Светлые не доверяли темным, считали их чокнутыми психопатами, готовыми на все ради власти, и поминутно ожидали от них какой-нибудь гадости. При этом они не упускали случая унизить побежденных, ткнуть их носом в то поражение. Какое уж тут прощение! Но и наши тоже хороши. Анхоров во Внешнем ободе принято считать не иначе как преступниками и узурпаторами, присвоившими себе то, что им не принадлежало, или, по крайней мере, не принадлежало полностью. Вражда эта подпитывалась с обеих сторон. Немалую роль в углублении данного конфликта сыграли непримиримые, причем не только наши. Среди анхоров тоже полно отморозков, считающих, что кригов надо уничтожить как класс. Именно такие и создали в Базовом мире Святой Орден. Впрочем, о нем речь еще впереди.
Еще раз отхлебнув чаю, Моргана продолжала:
– Действия непримиримых с обеих сторон привели аж к двум войнам – Первой и Второй Криганской. Так их нарекли историки анхоров, подчеркивая тем самым, кто был в них агрессором. На самом деле, если вспомнить, к примеру, древних римлян, то они свои войны называли по именам покоренных народов: Вторая Самнитская, Третья Пуническая, Первая Македонская… При этом зачинщиками, как правило, выступали сами римляне. Впрочем, не буду вдаваться в политику, ибо меня от нее уже тошнит. Ограничусь сухими фактами. Первая Криганская велась целиком во Внешнем ободе. В качестве повода для нее было использовано крупное просачивание кромешников, часть которых добралась аж до Базового мира. В этом анхоры немедленно усмотрели злой умысел со стороны кригов и решили преподать нам урок. Урока в общем-то не получилось. Демиурги ввязываться в наши дрязги не пожелали и продолжали играть в богов в мирах Щита. Анхоры же нас явно недооценили. В результате потери они понесли основательные, а особого толку не добились. Впрочем, не сомневаюсь, что начала (это историки анхоров) расписали все как безоговорочную победу светлых Вторых.
Тут моя дочь сделала паузу, что-то припоминая.
– Как ни странно, в преддверии Второй Криганской войны произошло ощутимое потепление между непримиримыми и умеренными среди кригов. Мать и ее партия перестали находиться в жесткой оппозиции к власти, и Лилит даже стала посещать заседания Высшего Совета, на что как член высшей касты – архов – имела полное право. На сей раз она работала тоньше, и с ее подачи в Совете появилась коалиция «ястребов», находящаяся под влиянием реваншистских настроений. Постепенно они набрали большинство. Тогда Сайфер еще не имел столь полной власти, как сейчас: титула Верховного Правителя у кригов еще не существовало. Будучи главой Совета, он выступал против новой войны, но численное превосходство «ястребов» сделалось столь ощутимым, что его вето преодолели. А у Лилит к этому времени уже и план появился. Были основания предполагать, что кригов через миры Щита в массовом порядке не пропустят (в отличие от анхоров: как-никак правящие там Демиурги были покровителями именно последних). А должна тебе заметить, что нельзя телепортироваться насквозь через этот буферный слой. Во-первых, там очень мощные барьеры, которые иначе как пешком не преодолеешь. Да и внутри миров эта наша способность работает с проблемами: видимо, Демиурги так устроили, дабы контролировать там все и вся. Пришлось бы передвигаться короткими скачками, что привело бы к неминуемому обнаружению. Но голова у моей матери работает будь здоров, и у нее родилась хитрая идея: пробираться поодиночке или небольшими группами вдоль межмировых барьеров. Там столь мощный энергетический фон, что засечь это перемещение будет крайне сложно.
Моргана вновь замолчала. Опустошив свою чашку чая, она подняла ее, сигнализируя тем самым, что ее ораторским способностям требуется очередная подпитка. Возражений с моей стороны не последовало, ибо, во-первых, сказительский порыв дочери следовало поддерживать, а во-вторых, я тоже неожиданно для себя обнаружил свою емкость пустой. Видимо, увлеченно слушая рассказ, я периодически прикладывался к ароматному напитку. Заварив полный большой чайник и прихватив его с собой, чтобы больше не отвлекаться, я вернулся в каминный зал.
