— Пронесло, — выдохнула Лара.
Они едва успели перевести дыхание, когда невдалеке послышался стрекот картечниц. Стрелки на дирижабле что-то заметили и обрушили вниз град пуль.
— Боже! — простонала Лисси, зажимая уши, а Лара выругалась:
— О, дьяволы! Ну, ты мне веришь?
— Да, да!
— Тогда иди за мной. Найдем, где посуше, платья развесим. Скоро солнышко проглянет, тепло будет.
— А эти, наверху?
— Надо двигать туда, где они уже пролетели. Они не будут два раза искать на одном месте. А ночью надо уходить отсюда, и подальше. Завтра придут военные жандармы, станут лес прочесывать.
Откуда Лара это узнала, Лисси не стала спрашивать. Голоса или ясновиденье, какая разница! Главное, что она точно все угадывает.
Правда, батюшка говорил, что волшебства и колдовства не существует. Он точно знал, он ученый, советник верховной Консилии. Все в мире происходит по науке, даже если кому-то кажется, что на Мориоре обитают дьяволы, а чьи-то родственницы ходят по верхушкам травинок.
— У тебя есть спички? — спросила Лара на ходу.
— Нет.
— А что у тебя есть?
— Носовой платок. Был кошелек, я потеряла его в поезде. А у тебя что?
— Только это. — Лара тряхнула рукой с револьвером. Эта железка весила как доверху набитая свинья-копилка. — Да, еще гребешок.
— О, как хорошо. А то волосы в жутком беспорядке. Ты позволишь мне причесаться им?
Лара покосилась на благородную барышню с невольным уважением и завистью. Вот же воспитание! Шлепает по лесу в грязных чулках, драная как после драки, но о прическе нипочем не забывает.
— Сама-то сумеешь? Тебя, наверно, всегда минита расчесывала.
— Не всегда. Я вовсе не белоручка, как ты думаешь.
— Рассказывай! — Лара хмыкнула, не веря ни на грош. Барышни с такими личиками, да в шелковых перчатках, вечно ходят, оттопырив пальцы. Подают им взбитый крем и ягодки, поят розовой водой. Где уж таким собой заняться? Для этого есть всякие миниты: гувернантки, камеристки, фрейлины и прочие.
— Например, я умею стрелять из револьвера, — гордо прибавила Лисси. — Только с обеих рук, он сильно отдает.
— Да ну?! И кто же юбок стрелять учит?
— Мой батюшка. Он говорит, что честная девушка должна уметь постоять за себя.
«Хм, девушка». — Лара оглядела спутницу. При хорошей фигуре Лисси выглядела немного щуплой, но держалась прямо и смотрела смело, даже с каким-то блеском в глазах. Или это от слез?
Да, верно, приличные девицы так просто себя в обиду не дадут. Они носят в сумочках малюсенькие пистолетики, в ладони спрятать можно. Чуть кто нападет, и бах! Или если собака наскочит.
— А кто твой батюшка?
— Граф Бертон Тор-Майда, советник и директор Гестеля.
Гестель? Насчет графа Лара пропустила мимо ушей, а вот название она недавно слышала. Именно в Гестель ее везла конвойная дама.
— У-у, он в больших чинах, твой батюшка. А Гестель, что это такое?
— Не просто в чинах, — важно поправила Лисси. — Чин дают по службе, а титул наследуется. Но батюшка любит простых людей.
— Нет, я про Гестель.
— Это коронное учреждение. — Тут Лисси стало неловко. Она мало что могла сказать о батюшкиной службе. В Гестель батюшка уезжал в собственном экипаже, потом возвращался оттуда, вел семейную и светскую жизнь, но никогда про свою службу не рассказывал. Лисси знала только, что батюшка занимается наукой, изучает электричество.
— Там что, приют?
— Какой приют? Там служат ученые, они ставят опыты.
Лара примолкла. Вот тебе раз! Похоже, что звезда упала вовремя, а то дама с дубинкой отвезла бы ее туда, откуда не возвращаются. В приюте, среди тех, кто еще мог соображать, ходили россказни про ученые лаборатории, где ставят опыты на приговоренных к смерти и безнадежных сумасшедших. Как на собаках или кроликах.
Конечно, благодарить падучую звезду Лара не собиралась. Столько людей убило! Но и военные хороши, чем они лучше мориорских дьяволов? Господин Купол сказал четко: все живое уничтожить. Если бы луч с дирижабля осветил их с Лисси, они уже лежали бы в крови, все изрешеченные пулями. Бррр, жуть!
— А, вон как. — Лара притворилась равнодушной. — Что-нибудь для астральных кораблей?
— Нет, Гестель по телеграфному ведомству. Это какой-то старый монастырь.
— Ну-ну. Чего вы ехали кривым путем по захолустью? Есть же прямая дорога до столицы, там экспрессы ходят. Без всяких остановок, вжик, и ты в столице. А тут, у больших озер, дикая глушь…
— Так батюшка велел, — взгрустнула Лисси. — Мы отдыхали в горах. Он дал телеграмму, чтобы мы срочно вернулись. Матушка задержалась и отправила нас с минитой Эль.
«Надо от нее отделаться, — думала Лара. — Если я буду таскаться с графинькой, рано или поздно она выведет меня на батюшку. И, конечно, выболтает, где меня встретила и кто я такая. Тут-то мне и крышка. Дождусь, пока она уснет, и уйду своей дорогой. Пусть сама выбирается! А я двинусь к югу. Наймусь работницей на ферму. В хозяйстве всегда нужны руки. Чего не умею, тому научусь. Через годик-другой скоплю деньжат, справлю новое платье и вернусь домой».
Она строила планы и сама в них тут же сомневалась. Городской девчонке трудно прижиться в деревне или на ферме.
Пару раз она прикладывала револьвер ко лбу, но голоса молчали.
Девочки шли, а лес не кончался. Ни полянок, ни прогалин. Только холмики то поднимались, то опускались в низины, заросшие папоротником.
Как горожанка, Лара смутно представляла себе, что такое лес. В сказках и книжках с приключениями про лес писали разные страсти: здесь водятся звери, разбойники, ведьмы и кровожадные призраки. Вроде бы тут должны быть дупла, овраги и пещеры. Ну, и где они? Конечно, лес выглядел сумрачно, но ничего особо страшного не видно.
— Пить хочется, — призналась Лисси.
— Лимонада нету, — отрезала Лара.
«Вот навязалась неженка на мою шею! Из револьвера она палить умеет, видишь ли. Да, где тут нажимать? Вроде сперва отводят курок, а потом? Ох, тяжеленная железина, как мужики их носят! Все руки оттянула».
— Там человек. — Лисси вдруг остановилась и схватила Лару за рукав. — Тише!
— Где? — злясь на себя, что проворонила, Лара взяла рукоять в обе руки и большим пальцем надавила на курок. Тот щелкнул, отходя назад, и Лара испугалась: «Ой, а как его назад вернуть?»
— Не стреляй, ты не можешь, — шипела Лисси.
— Не учи меня, как-нибудь стрельну.
— Себе в ногу. Куда ты ствол вниз опустила? И вообще, в людей нельзя целиться.
— Вот набросится мужик, тогда узнаешь, нельзя или можно! Да где человек-то? Ты чего врешь?
