— Может это Метро-два? — спросил он.
— Всё может быть. Но я читал, что к ним тоннель идёт после Спортивной.
— Так тебе правду и напишут.
— Интересно было бы посмотреть, куда идёт тот тоннель, который за стенкой.
— Ага. И пулю схлопотать в лоб.
— За что?
— За такое, вот любопытство, да ещё в военное время. Да, Борис, а что за оружие у них было?
— Пистолеты какие-то. На Макарова похож, но не он. Сейчас покажу, — и, сняв со спины рюкзак, стал его расстегивать.
Вытащил пистолет, он протянул его Николаю. Тот, взял в руки и первым делом вынул обойму.
— Борь, тебе очень повезло. Это действительно не ПМ, это Гюрза.
— Что, хороший пистолет?
— Не то слово. Просто отличный.
— Служил с таким?
— Неа. Нам такие не положено, только ФСБшные структуры им вооружены.
Тем временем, к вентшахте подходили последние пассажиры. У дверей они остановились, ожидая, когда пройдут вперёд те, кто пришёл раньше. Кто-то из вновь пришедших крикнул:
— Смотрите туда, спасатели идут!
Люди повернули головы в ту сторону, куда кричавшая женщина показала рукой. Там, в тупике, был виден освещённый сегмент, из которого вышли несколько человек и направились в их сторону. Из венткамеры вернулись некоторые пассажиры, чтобы посмотреть на спасателей. Несколько человек, среди них, замыкающий с фонарём, направились к появившимся из-за стены, крича:
— Ура! Мы здесь!
Те, пройдя полпути, остановились. Фонари направили на людей, приближающихся к ним, и стоявших у венткамеры. Потом раздались автоматные выстрелы. Люди остановились и с криками бросились обратно.
— Гаси свет! — крикнул Николай.
Борис и Олег немедленно выключили свет и Николай начал толкать их в венткамеру. Но там образовалась куча — мала от попадавших друг на друга людей. А темнота ещё больше добавила растерянности.
— Не успеем подняться, надо не туда, — сказал шёпотом Борис.
— Назад, что ли?
— Нет. За угол, в тот тоннель, что на Кольцевую ведёт. Пригнитесь и держитесь за меня.
Стрельба по-прежнему продолжалось, короткими очередями. Люди кричали, а те, кто ещё мог двигаться, лезли в венткамеру. Стрелявшие приближались. Борис с товарищами быстро, как только могли, пересекли тоннель и оказались за углом. Борис снова включил фонарь и осветил тоннель.
— Нужно как можно дальше и быстрее отсюда отбежать. Чтобы нас не заметили, пойдём между контактным рельсом и тоннелем.
— Почему они по нам стали стрелять? — Спросил на ходу Олег.
— Потому, что мы увидели, откуда они появились. А им этого совсем не нужно, — ответил Николай.
Борис уже давно выключил фонарь и они на ощупь, не жалея себя спешили отбежать дальше. Вернее, отплыть, так, как вода доходила уже до плеча. Он постоянно оглядывался назад, чтобы заранее увидеть преследователей и успеть затаиться. Наконец они появились на развилке.
— Стойте! Прячемся, прижмитесь к тоннелю и замрите.
Им повезло, что они только что проплыли мимо небольшого расширения, у которого стоял какой-то шкаф, за него и спрятались. В промежуток, между шкафом и тюбингами они наблюдали, как один остановился на углу и шарил лучом по их тоннелю. Через некоторое время, возле первого, появилось ещё двое. Они что-то обсуждали, постоянно обшаривая тоннель фонарями. Потом повернулись и ушли.
— Как думаешь, все живы остались?
— Надеюсь. При нас ни в кого не попали.
— Может, они и не собирались убивать, а только припугнуть.
— Зачем им это надо?
— Не хотят взваливать на себя ещё и наши проблемы. А так постреляли, народ ломанулся из метро. Больше сюда ни за что не сунется, чтобы узнать, откуда это вылезли вояки, и что у них там спрятано.
— Что будем делать? — спросил Олег.
— Ждать, — ответил Николай.
— Чего ждать?
— Ждать, до прояснения ситуации.
— Может они ушли, и мы можем вернуться и выбраться на поверхность?
— Непонятно. Для чего-то они вышли ведь из своего убежища. Они же не знали, что напорются на нас. Думаю, что пока они не выполнят то, что собирались, не уйдут.
— Я, кажется, догадываюсь, ответил Борис, — тут, одно из двух. Либо они всё-таки собрались найти часовых, либо взорвать вентшахту.
— Почему ты решил, что они могут её взорвать, — спросил Николай.
— Когда они искали часового, то сказали, что её взорвут завтра или сегодня ночью. А сейчас только восемь вечера. Может, решили не дожидаться?
— Если они взорвут её сейчас, как тогда мы выберемся из метро? — с лёгкой паникой в голосе, поинтересовался Олег.
— Будем преодолевать неприятности, по мере их поступления. А пока ждём. — Подвёл итог дискуссии Николай.
— Вода холодная. Как бы переохлаждение не получить.
* * *
Через десять минут, Борис решил вдоль правой стороны тоннеля пробраться до угла, чтобы узнать, где военные. Фонарь включать нельзя, значит, придётся воспользоваться ПНВ. Заказчику всё равно он не достанется, а ему в самый раз сгодится. Снял рюкзак и стал развязывать герметичный вкладыш, в котором хранились некоторые вещи. Если бы не он, всё бы пришло в негодность. Достал коробку и вытащил прибор. Вставил аккумулятор. Всё пришлось проделывать в полной темноте, благо, что утром проверил его, перед тем, как выехать. Сейчас проведёт полномасштабные испытания в полевых условиях. Что ни говори, а заказчик знал в этом толк, раз такие деньги заплатил. Хотя, мог два-три других взять за эту сумму. Оставил рюкзак и перебрался на другую сторону.
Продвигался медленно. Прибор не позволял видеть под водой, а шум от падения в воду, ему ни к чему. Перед самой развилкой пришлось погрузиться в воду по самую шею. Первого вояку он увидел на нижней ступеньке у входа в венткамеру.
Где же ещё двое? Нигде не видать. Значит, проверяют, вентшахту. Решил ждать, когда выйдут остальные. Минут через пять, появился свет от фонарей, а потом из проёма вышли два человека. Борису пришлось спрятаться за контактный рельс и снять ПНВ, чтобы линзы не блеснули в свете фонаря, если попадут лучом. До них было метров пятнадцать, поэтому он слышал весь их разговор.
— Ну, как там, все смылись? — спросил тот, кто оставался у входа.
— А, то. Бежали так, что обувь сбрасывали. Поняли, что в туфлях на шпильках, да по трапу, быстро не получиться.
— Поднимались на самый верх?
— Конечно. Нужно же было убедиться.
— И как там на улице?
— Из венткиоска мы не выходили. Только посмотрели через вырванные жалюзи. Дома стоят, солнце светит, кругом грязь и мусор.
— Может, никто сюда и не сунется? И взрывать не придётся? Заварить решётку и все дела.
