— Вам плохо? — услышала она.
Перед ней стоял патрульный — ладно пригнанная серая форма, кобура, рация, дубинка… Он был очень молод, совсем мальчик, но у Лизы от страха потемнело в глазах.
— Нет-нет, спасибо, — сказала она, неловко прижимая к груди сумку, — все в порядке. Просто голова закружилась.
И, выдавив слабую улыбку, неверными шагами побрела к выходу на площадь, крепко сжимая сумку.
Ей казалось, что все видят ее насквозь, читают ее мысли, отлично знают, что там внутри, — не может быть, чтобы никто не заметил, не уловил ее страха…
Но ее никто не остановил.
* * *
Андрей вернулся поздно. Она уже успела дважды разогреть обед, а Максимка заснул, так и не дождавшись отца.
Шел снег, и Андрей долго топтался в прихожей, отряхивая пальто. За окнами замер зимний город, особенно молчаливый, как это всегда бывает во время снегопада.
— Почему так поздно?
Она поцеловала его в холодную щеку.
— Очень интересное явление, — пояснил он, — выброс в газово-пылевой туманности. Такое редко удается наблюдать.
— А до нас он не достанет? — поинтересовалась она.
Он усмехнулся.
— Это далеко. И очень давно. Мы ведь все время имеем дело с тем, чего уже нет. Такая уж у нас работа.
— Лучше бы ты видел то, что есть, — сердито сказала она, — ребенок растет, считай, без отца. То протуберанец какой-то, то комета…
— Он что, уже пошел по дурной дорожке? — с интересом спросил муж.
— Господь с тобой! Да он от компьютера не отходит. Прямо прирос. Есть хочешь?
— Ага, — кивнул муж, — только я в комнату возьму, ладно? Включи телик, поглядим, что в мире делается.
— Да ничего там не делается! — сказала она с досадой (только пришел, и сразу этот проклятый телевизор. «Ящик» ему интересней, чем родная жена!) и вдруг вспомнила.
— Ой! Там какой-то тип выступал. Знаешь, в этой программе, где все время про привидения рассказывают… Говорит, американцы какую-то «летающую тарелку» сбили. Или нет, не сбили, а она сама упала…
— Да про это уже пятьдесят лет как говорят, — возразил муж, — сколько можно?
— Нет, это новая.
— Новая посуда?
— Ну да, «тарелка». Кто-то ее к себе забрал. НАСА, что ли. И теперь изучает. А тот репортер пробрался к месту падения и сделал снимки. Или нет, это не он сделал снимки, а… да, какой-то фермер! И отослал снимки этому репортеру, а тот их напечатал в газете. По телевизору показали! Представляешь?
— Нет, — сухо ответил муж.
— Там тела. Трупы. Но, знаешь, что самое удивительное, — инопланетяне эти с большими головами, маленькие, глаза такие — ну, как обычно…
— Простые скромные инопланетяне? Как же, сотни раз встречались.
— Да ладно тебе… Но там, в «тарелке», среди них были люди. Совсем обычные люди. И тоже мертвые. Спрашивается, а они туда как попали?
— В гости зашли, — предположил Андрей.
— Ты серьезно можешь?
— Серьезно, Лизка, не могу. Это вы, дилетанты, в «летающие тарелки» верите. А мы — специалисты. Мы точно знаем, что их быть не может. Сама посуди. Расстояния в космосе огромные. Скорости маленькие. Мы вот сегодня эту штуку наблюдали, так она, знаешь, когда взорвалась? Больше миллиона лет назад! Ну откуда им взяться, твоим зеленым человечкам? Тем более что жизнь вообще, знаешь ли, штука уникальная. А уж разумная жизнь — тем более.
— Они могут тут жить, — неожиданно предположила Лиза. — Потихоньку.
— Где, в центре земли?
— Да ну тебя! Может, они маскируются.
— Под кого? Под крокодила Гену?
Лиза фыркнула.
— Ну ладно, — сжалился Андрей. — Значит, этот малый говорит, что НАСА их под себя подгребло. А там что на это отвечают?
— Они говорят, что ничего такого не было. Просто ВВС испытывали какой-то самолет с манекенами. На вибрацию. А он и упал.
— Вот видишь, Лизка. Там-то умные люди сидят. Они себя одурачить не дадут. Эх, ты, темнота легковерная.
Он обнял ее, и они больше не разговаривали.
* * *
Добравшись до дома и судорожно захлопнув за собой дверь, Лиза какое-то время стояла, прислонясь к стене в прихожей, и пыталась отдышаться. Только когда дрожь утихла, а сердце стало биться ровнее, она сняла пальто и прошла в комнату. Задернув шторы, Лиза вывалила на пол содержимое сумки. Пачки денег легли неопрятной пирамидой; пистолет отсвечивал грозным металлическим блеском. Она пыталась сообразить, сколько же тут денег, — труда это вроде не составляло, поскольку упаковки были стандартные, но она все равно несколько раз сосчитывала по-разному, пока наконец результат дважды не сошелся на ста тысячах. Сто тысяч долларов! Для Лизы это были огромные деньги — сумма казалась настолько большой, что ее масштаб как-то не осознавался. Мелькнула лишь в голове издевательская мысль о том миллионе рублей, который сложили для нее в конверт сердобольные сотрудники. А этого могло хватить и на памятник, и на уплату всех долгов, и на хорошую школу для Максимки, и на то, чтобы летом его отправить в Англию — язык подучить. Черт! Голова у нее шла кругом.
И потом еще одна мысль, вызывавшая странное тоскливое ощущение.
Откуда все-таки деньги?
Сам ли Андрей положил их в ячейку камеры хранения на Ярославском вокзале? И за что он их получил? За какие-то услуги? Торговую сделку? Ладно, если бы он и вправду занимался бизнесом — тогда бы все было понятно: и деньги, и нелепая смерть. И она была бы подсознательно к этому готова. Такие знают, на что идут. И жены их знают. Ходят по косметическим салонам, по всяческим презентациям, по казино — и знают. И тратят бешеные деньги на ненужные тряпки; и ездят в Париж на выходные — чтобы забыться, чтобы ни о чем не думать.
Но у них-то все было иначе!
Андрей был толковым специалистом, хорошим ученым, но этим нынче денег не заработаешь. И жили они скромно, и цену деньгам знали. Не бедствовали, но и не шиковали.
А тут — такие деньги!
И не найдется ли кто-то, кто заявится к ней, чтобы с полным правом потребовать обратно то, что ей не принадлежит?
Поколебавшись немного, она вновь положила пистолет на дно сумки, сложила туда же зеленоватые пачки и закинула все это на антресоли, завалив каким-то хламом: старым Андрюшиным рюкзаком, спальником, Максимкиными лыжными ботинками.
Потом какое-то время неподвижно сидела в кресле, уставясь в одну точку.
И наконец решилась.
Подошла к телефону и набрала номер.
— Да? — Голос у друга Сереги в трубке был сонный. Ну ничего, сейчас она его обрадует.
— Ты уже дома? Хорошо.
— Что хорошо?
— А то, что я сейчас к тебе подъеду.
И, не дав ему времени возразить, бросила трубку.
Потом вновь натянула пальто и выскочила на улицу, в синие апрельские сумерки.
Машины, проносившиеся мимо, обдавали ее Дождем брызг, но она ничего не замечала. В вагоне метро хватало свободных мест, но Лиза осталась стоять — словно так она могла заставить поезд двигаться быстрее. Пересадку сделала механически, даже не заметив того, и удивилась, обнаружив себя на «Южной». В пространстве между домами свистел ветер, но она, рассеянно подняв воротник пальто, побежала к знакомому дому наперерез через пустырь — друг есть друг, и они с Андреем не раз бывали тут вместе.
Дверь открыла Лена, жена Сергея — бесцветная женщина, недолюбливавшая ни Андрея (который, как она полагала, дурно влиял на Сережу), ни Лизу — потому что она была ярче и красивее. Раньше, пока Андрей был жив, она эту неприязнь скрывала, зная странные заморочки сильного пола насчет святости мужской дружбы. Сейчас притворяться ей нужды не было. Она даже не сделала скидки на то, что похороны, собственно, были только вчера.
— Что тебе нужно? — холодно спросила она.
Лизе было наплевать. Она сделала решительный шаг вперед, и Лене пришлось попятиться, освободив дверной проем.
— Ты что? — удивилась та.
— Пусти, — рассеянно ответила Лиза. До этой дурехи ей не было никакого дела.
Друг Серега в одиночестве сидел в кресле перед шахматной доской с расставленными фигурами, и у Лизы на миг защемило в груди.
«Теперь ему не с кем будет играть», — подумала она.
И, подойдя к столику, сказала:
— Сережа! Нам надо с тобой поговорить.
И, почувствовав затылком пристальный взгляд, обернулась и, глядя в бесцветные глаза, твердо добавила:
— Наедине.
Лена, хлопнув дверью, вышла.
Сергей уныло поглядел на Лизу. Похоже, он знал, о чем пойдет разговор. И заранее примирился с неизбежным.
— Кто была та женщина на похоронах, Сережа? Неужто и вправду дальняя знакомая?
— Ну…
— Ты вот знал Андрюшку, — грустно сказала она, — а я, похоже, совсем его не знала. Начала разбирать вещи, нашла какие-то номера телефонов в записной книжке. Не один телефон, много. И по ним отвечают женские голоса.
О другой своей находке Лиза благоразумно умолчала.
