Каменные стены пещеры и ее потолок здесь были прикрыты искусно сделанным деревянным покрытием, чередовавшим украшенные довольно тонкой резьбой колонны и другие декоративные элементы. На них висели образцы местного оружия – луки, копья, бронзовые мечи и шлемы. А также охотничьи трофеи – головы каких-то не то крокодилов, не то птеродактилей. Но вот картин или статуй не наблюдалось. В дальней части зала стоял помост, покрытый плитками похожего на мрамор материала. Тоже с резьбой. На помосте располагались мраморные же столики или, скорее, подставки, на которых поблескивали в неверном искусственном освещении золотые и серебряные чаши. Похоже на алтарь, однако. Но изображений богов не видно. А разве у эльфов они должны быть вообще? Или это какие-то неправильные эльфы?
Нет, правильные! По крайней мере, с точки зрения гостеприимства. Потому что меня без лишних церемоний усадили за стоящий в центре огромный Т-образный стол, деревянный, кстати, а не мраморный. Но зато уставленный многочисленными глиняными мисками, тарелками и прочими сосудами. Не пустыми, естественно, о чем мне еще у входа в зал сообщил доносящийся от них аппетитный запах. Кажется, я успел как раз к обеду! Вот это и правильно – сначала гостя накорми, а потом и… О том, что будет потом, лучше пока не думать, чтобы не испортить аппетит. А что пора и перекусить, мне напомнил и собственный желудок, незаслуженно забытый за потоком драматических событий, пережитых за несколько прошедших с утра часов.
За столом околачивалось около трех десятков рыл, все, без исключения, мужские и большей частью – бородатые. Старейшины, видать. Все молча уставились на нас. Встретивший меня эльф что-то проговорил, указывая на меня, и старейшины одобрительно заговорили наперебой, видимо, приветствуя гостя. Мне быстренько освободили место в верхней части стола. Ихизкэль, или как его там, разместился рядом и приглашающе показал на длинную лавку из темного, отполированного тысячами сидевших на нем эльфийских задниц дерева. Я сел. Хотя мой рост – метр восемьдесят с копейками, срез стола пришелся мне как раз напротив шеи. На мгновение вернулось давно и навсегда, казалось бы, забытое ощущение маленького ребенка, забравшегося за «взрослый» стол.
Еду приносили шустро сновавшие между залом и расположенной где-то в соседнем помещении кухней женщины. Эльфийки оказались на голову ниже своих мужчин, но все равно на две головы выше меня, то есть примерно два метра двадцать сантиметров, плюс-минус. И худенькие, но не болезненно, как наши манекенщицы, похожие на уморенных голодом коров, выпущенных попастись на подиум, а пропорционально. И поэтому их фигуры, плотно обмотанные разноцветными кусками ткани, смотрелись вполне привлекательно. Несмотря на то, что я люблю, когда торчит побольше. И спереди, и сзади.
Прислуживавшие женщины или, скорее, девушки, судя по молодости их довольно симпатичных лиц, быстренько поставили передо мной и моим спутником серебряные миски и ложки, а также кубки. Больше ни у кого за столом таких не было. Однако, считают меня почетным гостем? Тарелка в считаные мгновения оказалась наполнена ароматно пахнущей похлебкой, а кубок – красной густой жидкостью. Вино? Стоит ли мне вообще пробовать местную пищу? Не ядовита ли она для меня? Вдруг тут белки вообще на других основаниях построены и не сочетаются с земными, а вино содержит метиловый спирт?
С другой стороны, консервы у меня когда-нибудь да закончатся. Так что рано или поздно придется перейти на местные ресурсы. Так чего откладывать? Тем более что предположение о съедобности здешней пищи гораздо более вероятно, чем существование эльфов и орков. А ведь они, как оказалось, существуют! Да и вообще некультурно отказываться от угощения!
Закончив себя убеждать, уже собрался было приступить к дегустированию того, чего эльфийский бог послал хозяевам, как Ихизкэль вдруг стал быстро бормотать, закончив чем-то вроде «Аминь!». И у них принято благодарить высшие силы перед принятием пищи? Да на здоровье! Я тоже сказал «Аминь», на всякий случай. Сосед на меня странно посмотрел, улыбнулся и протянул кубок с вином. Улыбнулся ему в ответ и отпил небольшой глоток. Недурно! Только, скорее, это гранатовое вино, а не виноградное. Здесь растет гранат? Ну в самом деле, разве это тут самое удивительное, на фоне-то остального? Я залпом допил кубок и решительно приступил к похлебке…
На второе было мясо или птица. Ножка, явно оторванная у птички размером с небольшого страуса, на вкус ничем не отличалась от куриной. И вообще вся еда имела вполне земной вкус. Желудок тоже пока возражений не высказывал. Закусив на десерт фруктами – полуметровой длины бананом и на удивление обычного размера клубникой, встали из-за стола. Подскочившие девушки омыли мне руки. Я поблагодарил как мог. Ну вот, теперь я готов ответить на любые вопросы. Если хозяева найдут способ мне их задать…
Сгорбленный старик в утепленном «ночном» хитоне – вечером немолодой уже организм противостоять прохладному дыханию леса не мог, разжег дополнительно еще один бронзовый светильник, заправленный растительным маслом. Теперь на столе доставало света для его ослабленного годами зрения. Светильник, украшенный замысловатыми завитушками, долженствующими, по замыслу изготовившего его древнего мастера, изображать гроздья мифических плодов, из которых в давние времена изготовляли вино, по преданию, передавался из поколения в поколение в семье чуть ли не со времен первого Пришествия. Вряд ли, конечно, ведь это почти три тысячелетия!
Старик достал с полки прямоугольный кусок хорошо высушенной кожи, вырезанный из крыла шипастого танинуфа, и не спеша стал его разглаживать. Пергамент из кожи этого опаснейшего летающего ящера, добыть которую стоило огромных трудов, использовался лишь для самых важных записей и посланий благодаря своей исключительной прочности. Кроме того, написанное на нем нельзя было смыть или стереть – чернила впитывались очень глубоко.
Завершив разглаживание пергамента, глава поселения Атаэль – самого восточного из двух десятков оставшихся после всех последних бедствий обиталищ Народа, придвинул поближе сделанную из черепа какого-то мелкого лесного хищника и снабженную подставкой из золота чернильницу, окунул перо в темную, с заметным красноватым оттенком жидкость. Да так и замер, обдумывая строчки будущего послания. Необходимо было сообщить в Храм об обстоятельствах прибытия Пришедшего. От этого занятия старика оторвал легкий стук в дверь:
– Входи!
– Звал, Ихизкэль? – Вошедший, высоченный, даже по меркам Народа, воин, чуть было не задел макушкой в массивном бронзовом шлеме за низкую притолоку.
– Да! Присядь пока, Адиэль! – Старик, не глядя на гостя, быстро застрочил на пергаменте.
Адиэль покорно сел на стоящий в углу простой деревянный табурет и замер, положив на колени ножны с мечом и уставившись в одну точку. Так и сидел, не двигаясь. Наконец скрип пера по листу утих, и голос хозяина комнаты вывел воина из задумчивости:
– Послушай, Адиэль! – Старик устало откинулся на мягкие подушки, потирая уставшие от письма, уже плохо сгибающиеся пальцы. – Тебе будет поручено крайне важное задание, которое выпадает на долю воина раз в десять поколений. А вполне возможно, что настолько важное не выпадало еще ни разу с древнейших времен! Учитывая нависшую над Народом и другими людьми опасность! Думаю, ты догадался, что тебе предстоит? Нужно срочно доставить в Храм Пришедшего!
– Но, Ихизкэль, а полностью ли ты уверен в том, что этот странный человек, доставленный утром сбежавшим вчера от пастухов тукином, действительно Пришедший? А не прихвостень Черных, например? Больно уж странная на нем одежда! Случайно ли она расцветкой так похожа на нашу? И предмет, который тот держал в руках, сильно напоминает плюющееся огнем оружие Черных! Смог ли ты что-либо узнать от него? – Адиэль, занимавший в военной иерархии поселения не самое последнее место, не был склонен чересчур внимать пафосным речам хоть и уважаемого, но сугубо гражданского руководителя, проявив свойственную людям его профессии подозрительность и обратив внимание на более практические вопросы.
– Этот человек – действительно Пришедший, я уверен. И то, что он прибыл верхом на нашем тукине, лишь еще одно подтверждение Божьей воли! Я обратился к нему на языке Черных и на языке яванов. Он не понял ни слова, так же как и на нашем. А одежда и другие находящиеся у него в вещах предметы как раз о его происхождении и свидетельствуют!
– Тогда, может быть, стоит допросить его здесь, узнать, сколько вообще есть Пришедших, отобрать и изучить имеющиеся у него вещи, и, главное, пусть покажет Место! Там должно быть еще много чего полезного!
Ихизкэль встал и, подойдя к воину, положил ему руки на плечи. Приблизил лицо к его лицу и посмотрел в глаза взором понимающего гораздо более глубинные слои бытия человека:
