- Закончить приём пищи!
Начинаются занятия. Сегодня у нас «тактическая подготовка», ведет младлей Шемахин. Серьёзный дядечка, в Новом Мире, с его слов, давненько уже; застал ещё сражение за Угол, хотя сам не участвовал… Учит он нас исключительно на полигоне, заставляя все его темы и объяснения «отыгрывать». Впрочем, не на такое уж большое разнообразие нас натаскивают. Простенькие правила передвижения с прикрытием друг друга, перебежками и ползком, подача команд, погрузка-выгрузка в транспорт и из него… А ведь уже треть, без малого, учебного срока, миновала! Четвёртая декада на исходе, как-никак! С одной стороны, оно-то понятно, а вот с другой – досадно, блин…
Да, в Ново-Одессе учат «махру». Но даже рядовую пехоту можно (и нужно!) учить по-разному. Повар, караульно-постовой, водитель… все эти, без сомнения важные и нужные, специалисты – в прямом боестолкновении просто мишени. Это реальность, тут бесполезно доказывать обратное или обиженно-грозно взывать к отсутствию правильной идеологии и патриотизма. Это жизнь – невозможно всех призывников подготовить как «ремба-наторов», и даже не нужно такое никому! Ну что толку от повара, который прошёл подготовку диверсанта-спецназовца (если, конечно, этот теоретический повар – не Стив-Сигал, тогда обязательно рано или поздно подвернется линкор или авианосец, который нужно будет спасти исключительно евонными силами (вся команда, включая внутреннюю безопасность – отстой, повелитель поварёшек – форева!), с премией в лице роковой красотки в минибюстгальтере и юбке шириной с армейский ремень в комплекте, и личным прочувствованным плечепохлопыванием от Самого Президента Всевеличайшей Демократии)? Правильнее сказать – зачем тратить средства, силы, время и ресурсы на того, кому применить полученные умения «не светит» практически нигде, исключая совершенно фантастические обстоятельства?! Тем более, что всё перечисленное отнюдь не безразмерно, и если повар снайперски стреляет из любого ствола и непревзойдённо крушит ребром ладони кирпичи, а лбом доски-пятидесятки – совсем не факт, что и готовить он будет хотя-бы не отраву! По сути, время, которое он потратил на производство кирпичной щебёнки, расходовалось за счет времени, которое можно было бы потратить на навыки варения кашки или тушения подливы, о стоимости зря потраченных на обучение патронов и стройматериалов и вовсе лучше забыть…
Так вот – мы, наш учбат, собран из тех, кому военная наука преподаётся «по-минимуму». Точнее, по тому уровню, который мы гарантированно способны освоить – так, пожалуй, более грамотно… и красиво (печальный вздох собственного «эго») звучит. Первый батальон – практически весь, традиционно, направляется после учебки в мотострелки – штурмовики, разведка, патруль, пулемётчики, стрелки-марксманы (пардон за рязанский прононс – армейские снайперы поддержки) и так далее, причём упор сделан на освоение сразу двух-трёх специальностей, пускай и на уровне «ознакомлен». Второй – технари; в смысле связисты, операторы ПТРК, радиометрия (да, зачаточная – но хоть что-то), корректировщики, сапёры, ещё кто-то (этих, к слову, заметно меньше мотопехоты, всего две роты вместо четырёх, да и те бывают неполного состава – в нашем призыве обе двухвзводные)… и эти более-менее специалисты только по одному ВУС-у, второй если и получают, то либо как «новобранцы», либо уже в процессе службы в боевых частях. Третий – морпехи, матросы, ну и прочие водохлюпающие (смешно, но заметная часть местных моряков даже плавать толком не умеет, хоть и учат их немного, без особого старания – толку с умения плавать почти ноль, больше получаса на воде ещё никто в Новом Мире не продержался, сжирают…); этих и на роту наскребают с трудом и через раз, чего, учитывая «могучесть» флота, в принципе, достаточно. Чему и насколько подробно их учат – не интересовался, знаю только, что на полигонах с ними мы пересекаемся крайне редко, в том числе и из-за их невеликой численности. В нашем призыве и вовсе рота из одного взвода состоит, пусть и усиленного. Корабли, даже такие, какими представлен «флот» – требуют отнюдь не трёхмесячной подготовки (даже с учётом того, что в Новом Мире это по сути четыре с половиной месяца в сравнении!), так что львиная доля военморов – контрактники, а специального десанта там много не требуется, УДК, пока что, по местным морям не рассекают волну… А вот мы, четвёртый учбат – это «то, что осталось»! В чём-то, если подумать, мы все – «остатки», всем батальоном – либо физически почти некондиционные, как на Старой Земле призывники с четвёртой степенью ограничения (нередко превращённой, мановением руки врача военкоматовской комиссии, из изначально пятой – непризывной – степени!), либо очень малообразованные, на уровне «три класса церковно-приходской», либо просто «перестарки» – которые сплошь и рядом не могут, просто в силу старшего возраста, выдерживать даже не столько высокие нагрузки более молодых сослуживцев, сколько, в первую очередь, темп роста этих самых нагрузок… то, к чему восемнадцатилетний по Земному счёту боец приходит при разумном подходе за три-шесть месяцев жёстких нагрузок, двадцатипятилетний сможет приемлемо выполнить года через два щадящих тренировок – или, при попытках соответствовать возможностям сослуживцев, «посадит» к чертям сердечно-сосудистую, а то и нервную заодно с желудочно-кишечной! Причём тут ЖКТ?! Из-за перераспределения потока крови во время повышенных физнагрузок вполне возможны частые, а в процессе развития хронические проблемы с пищеварением, ишемия кишечника и в перспективе язва, некроз и смерть – как бы не невероятно такое звучало! Нет, до подобного результата довести – ещё постараться надо, боец скопытится от болевых ощущений куда раньше, чем процесс станет необратимым – но сама вероятность далеко не нулевая… Так какой смысл уродовать в общем-то здоровых, но уже староватых мужиков? Мы – «кадры» для стационарных караульных служб, фортов постоянной дислокации, всяческих КПП, складов, пищеблоков и так далее, некоторые «солдаты» из нашего брата и стреляют-то только в учебке, а за оставшееся время службы разве что по собственному (или начальственному) желанию, на стрельбищах! Не слышал пока что, чтобы «вохру», как нас иногда за глаза обзывают, как-то ущемляли в правах или считали «третьим сортом», но фактически… мы этим самым «третьим» и являемся; одно слово – «остатки». Расточительно так разбрасываться контингентом, тем более учитывая общую численность населения? Как сказать; скорее наоборот, вполне здравый подход – кто-то же должен на вышках торчать, боеприпасы перебирать (старение химсоставов в гильзах – естественный хроно-химический процесс), или ту же кашу варить… Тратить на такое простенькое занятие «качественный человеческий материал» – ещё глупее! Досадно, конечно, но доказывать, что ты настоящий «робокоп», когда в реальности и на «чайник» не тянешь… а из «чайника» берсерка-ассасина не сделать, как ни дрессируй! Знал бы про такое – самолётом бы срочно летел в Н-О, в армию записываться, может и попал бы в первый или второй учбат; но кто мне, лодырю, теперь доктор?
- Взво-о-од, стой! Вольно. Сегодняшний урок – устройство индивидуальной стрелковой позиции и её маскировка. – это Шемахин наконец решил, что место вполне подходящее. Молодец лейтенант, при всём моём понимании «ценности» нашего батальона, учит на совесть. Тому, чему может и считает возможным вообще нас обучить – сегодня мы МСЛ-ками роем стрелковые ячейки, причем учимся делать это правильно, не перекрывая друг другу сектора, не раскидывая перед и вокруг ямки горы грунта, чем убивается сама мысль о хоть какой-то последующей маскировке… Умница младлей, не знаю, что он делает в «младших», но даже сам путь на полигон он превратил и в тренировку, и в урок одновременно! Мы «волчьим шагом» рысили добрых километров восемь, пока Шемахин не решил, что именно это место – подходящее для сегодняшнего занятия. Чтобы точнее определиться – понятие «полигон» в Новом Мире, или как минимум Ново-Одессе, вовсе не означает четко очерченный и ограждённый, высоким проволочным забором с суровыми предупреждающими табличками, клок саванны. Полигон – это здесь больше направление, чем конкретное место! Есть несколько стрелковых стрельбищ, вот они вполне «нормальные», с мишенями, барьерами, пулеулавливателями и прочим необходимым; а почти все остальные полигоны – это вот такие вот «направления», на которых мало кто, попав впервые, вообще может сходу понять, что он уже не в дикой местности, а на военном учебном полигоне!
