В постели отрывался на полную, выплескивая всю накопившуюся злость на отца, друзей и себя в виде жесткого секса. В какой-то момент подумал, что соседи могут вызвать полицию, но тут же об этом забыл — алкоголь и наркотики делали свое дело. Когда за окном начало светать, рухнул на кровать обессиленный выжатый. Обе девушки лежали рядом, в полукоматозном состоянии. Третья так и не появилась. Но ему было плевать. Глаза уже закрывались, а мозг отключился еще после первой бутылки.
Проснулся от странных звуков в спальне. С трудом продрав глаза, сел и поднял руку к лицу. Недоуменно посмотрел на пустое предплечье и только потом вспомнил — часы снял еще вечером. Нащупав рукой смартфон, посмотрел на экран. Половина двенадцатого. Странные звуки не прекращались, доносясь с пола у противоположного конца кровати. Осмотревшись, Саша понял, что в постели только одна девица, лежащая спиной к нему. Начал переползать через спящее тело и почувствовал даже через простыню, что тело девушки пышет жаром. Постельное белье вокруг пропиталось потом.
«Вот идиотки. Не умеют торчать, так пусть не берутся. Еще не хватало, что бы одна из них окочурилась от передоза.» — Подумал Саша, перелезая через девушку.
То, что он увидел за кроватью заставило резко подскочить на ноги и сморщится от омерзения. «Ночная бабочка» лежала голая на полу в луже собственной рвоты и конвульсивно сжималась, извергая из себя содержимое желудка. Ламинат вокруг нее был покрыт влажными разводами пота, бледная кожа покрыта крупными каплями, волосы слиплись и лежали мокрыми перьями по спине и шее.
— Ты что, шлюха, охренела! — Саша пихнул девушку ногой в бок. — Быстро встала! Не могла до унитаза добежать!
Бешенство, отпустившее вчера вечером, захлестнуло новой волной. Схватив мобильный, набрал номер сутенера.
— Алло.
— Что алло? Езжай забирай своих шмар, они мне тут всю квартиру заблевали!
— Это уже не мои проблемы. Я из города уехал. Выкинь их из квартиры. — На той стороне послышался сдавленный кашель.
— А квартиру кто теперь отмывать будет?
— Я же сказал, что мне по хер. Сам помоешь. Все давай. — Раздались короткие гудки.
— Твою мать! — Саша швырнул телефон на постель. — Так, подъем. Собрали монатки и свалили по-быстрому.
Он грубо растолкал спящую на постели девушку. Вид путаны был не из лучших: впавшие глаза с синяками и размазанным макияжем, намокшие от пота волосы, лихорадочный румянец на побледневшей коже. Девушка минуты три пыталась сообразить, что происходит, затем, сильно шатаясь, встала с кровати и неуклюже оделась.
— Подругу свою не забудь. Только блевотину не размажьте, домработнице еще убирать. — Саша вышел в коридор и направился в уборную — мочевой пузырь разрывался от выпитого давеча алкоголя.
Зайдя в туалет, рассвирепел еще сильнее. Третья девушка лежала в бессознательном состоянии возле унитаза в луже собственной мочи и рвоты.
— Да вы совсем охренели! Эй, третью заберите, вроде живая, дышит. — Он пихнул девушку ногой в бок, та еле слышно замычала. — Дура тупая, я же вечером вам сказал — ваш толчок при входе, гостевой.
Выйдя из санузла, он схватил стоящую на столике недопитую бутылку виски, сделал большой глоток и пошел в гостевой туалет. Справив нужду, посмотрел на себя в зеркало. Тусовочный образ жизни давал о себе знать. Белки глаз полностью покрылись сеткой капилляров, настолько что серая радужка выглядела очень светлым пятном на их фоне. Темно русые волосы стали почти черными от жира и пота, до душа вчера так и не добрался. Двухдневная щетина только дополняла общую картину. Потерев щеки, громко вздохнул и вышел из уборной. Одна из девушек пыталась поднять коллегу в санузле, вторая стояла, прислонившись к стенке и тихо постанывая.
— Давайте давайте, шевелите булками. — Саша плюхнулся на диван и взял со столика вчерашний ролл. Окунув в соевый соус, закинул его в рот и скривился. Рис за ночь заветрелся и превратился в клейстер, рыба высохла, огурец стал похож на слизь.
Наконец-то растолкав третью и подняв ее, путаны кое-как добрались до прихожей и начали обуваться.
— Саша, заплатить надо бы. — Девушка, которая чувствовала себя чуть лучше, чем остальные, вышла в зал уже обутая и посмотрела на жующего клиента.
— Иди на хрен, никакой оплаты. Скажи спасибо, что счет вам за клининг не выставил. Вчера жрали, бухали и нюхали за мой счет. Считай это за оплату и проваливай.
— Нет, так дело не пойдет. Если я главному денег не принесу, то все.
— Да забил на вас ваш главный, не да вас ему сейчас. Так что просто свалите.
Девушка достала из сумочки телефон и с угрюмым видом начала звонить. В трубке сначала звучали гудки, потом неразборчивый мужской крик и опять короткие гудки. Девица вздрогнула и не успела ничего толком сказать. Растерянно посмотрев на клиента и на подруг, она замерла на месте.
— Я же сказал, ему не до вас. Все, выметайтесь. — Саша, дожевав ролл, свернул в трубочку несколько ломтиков балыка и отправил их в рот.
— Девочки, пойдем быстрее. — Проститутка подошла к остальным и начала их поторапливать.
— Лен, Ане вообще хреново, она еле на ногах стоит и ничего не соображает. Мне тоже не лучше, температура фигачит, еле сдерживаюсь, что бы не вывернуло.
— Мне самой не лучше, но отсюда надо валить. — Она подхватила под руку сидящую на полу подругу и с трудом вышла из квартиры, третья вышла следом.
Саша посмотрел на закрывшуюся дверь, вспомнил про лужи рвоты, скривился и набрал номер домработницы. Телефон молчал. И первый и три последующих звонка остались без ответа.
— Вот тварь, уволю к чертям. — Он раздраженно кинул телефон на журнальный столик, и посмотрел на остатки кокаина. Вчерашний вечер еще напоминал о себе головокружением и слабостью, но Саша все равно не устоял перед соблазном.
Выглянув в окно, посмотрел на все так же фиолетовое небо и повернулся обратно. Смена цвета небосвода не вызывала у него никакой реакции. Взял со стола початую бутылку виски и босиком прошел в ванную. Вода приятно зашипела, наполняя массивное джакузи на пьедестале. За прозрачными стенками в толще воды пузырьки выплясывали причудливый танец гонимые водопадом из крана. Скинув одежду, Саша опустился в горячее бурление и вытянул ноги. Маленькие пузырьки кислорода тут же покрыли волосы на ногах и приятно защекотали кожу. Он улыбнулся, слегка, лишь уголками губ. Запрокинул голову назад и с расстояния вытянутой руки вылил в рот содержимое бутылки. Дыхание перебило от крепкого алкоголя, несколько капель попали в нос и противно защипали, но ему было все равно, ему было хорошо.
Сколько пролежал в ванной он не знал. В реальность его вернул противный звук, доносящийся из зала. Выбравшись из ванной и шлепая мокрыми ногами по полу, вышел в просторный холл. Звонил телефон и звонил уже давно.
— Алло. — Саша ответил, опустившись голым задом на диван.
— Александр Князев? — Женский голос на другом конце звучал напряженно.
— Да, а кто спрашивает?
— Ваши родители, Юрий Павлович и Ольга Петровна… — собеседник сделал долгую паузу.
— Что с ними? — Он приподнялся, стараясь лучше уловить слова.
— Ваши родители скончались.
Холод. Единственное что он почувствовал это сильный холод, сковавший нутро и утащивший душу далеко вниз. Дыхание перехватило. Попытался что-то сказать в телефон, откуда приглушенно, как через вату слышался голос на другом конце линии. Не заметил, как рухнул обратно, ноги не слушались. Ему захотелось кому-нибудь позвонить, рассказать о произошедшем, что бы кто-то сильный и близкий утешил его. Но звонить было не кому. Именно в эту секунду он осознал, что весь его хлипкий мир был построен на плечах родителей.
Глава 3. Вадим
22 июня. Бетта. Недалеко от Геленджика.
Солнце опускалось к горизонту, заливая далекие серые перья облаков розовым. Гул людей, идущих с пляжа по гостиницам и коттеджам уже стих и воздух наполнился вечерним стрекотанием цикад. Каменистая бухта почти опустела, лишь работники проката катамаранов и гидроциклов сворачивали рабочие места. Легкий теплый ветерок гнал мелкую рябь по зеркальной поверхности моря. Вадим сидел на небольшом выступе обрыва, спускающегося к морю, и грелся в последних лучах закатного солнца. Он больше всего любил именно это время дня, когда пляж спокойно вздыхал от людей, но еще не успевал заполниться выпившими компаниями, вылезшими из баров и дискотек на свежий воздух. Именно в этот момент суша сливалась с морем, легкие волны ласково гладили гальку, словно желая ей спокойной ночи. Природа демонстрировала всю свою красу без присутствия человека. Часто, когда наблюдал за центральным пляжем своего поселка из беседки, откуда открывался прекрасный вид на всю бухту и половину поселка, в голову приходило одно и тоже сравнение — сонм мух у на спине слона, который вальяжно стоит на водопое. Люди — мухи, пляж — слон. Старый, с глубокими складками серой кожи. Он даже не обращает на них внимания, копошатся там себе и пусть.
