Про легата шестого легиона сведений было немало. Все его знали не только как члена рода, члены которого являются дальними родственниками имперской семьи, но и как озабоченного, любящего затрахивать насмерть служанок, а также конченного злобного идиота. Не то чтобы это было редкостью, иногда и родовитые, да и не только, аристократки империи, таким образом умудрялись лишать жизни симпатичных слуг.
Но Марк Тиберий был уникальным в этом начинании. Его и так все знали, ибо одного из двадцати должны знать все в империи. А когда просочились еще и такие слухи, их разнесли со скоростью ветра. По ним выходило, что сей персонаж должен быть невероятно упертым идиотом.
Но с того момента, как он стал во главе защитников своего домена, всё увидели, что слухи были скорее враками. Многие заподозрили некие политические игры со стороны Тиберия, патриарха рода Феникса.
У того ещё был один сын по имени Аврелиан — гений, лидер, великий воин. Достигший немалых успехов как в воинском ремесле, так и в создании союзов. С неимоверной легкостью он обзаводился новыми влиятельными «друзьями». И многие из высших чинов империи присматривались, по недоброму присматривались, к этому молодому человеку. Если бы и второй по старшинству сын оказался подобием первого, те явно что-нибудь предприняли бы. Вот и выходит, что в роду Феникса явно скрывали силы и возможности второго столь выдающегося отпрыска. Скрывали до нужной поры. И, как оказалось — правильно делали.
Архахон Виллатус был одним из высших чинов триумвирата. Конечно, если бы не силы, он бы смог достигнуть и более серьезного положения, но в империи правит сила. Ты можешь быть умным, но, если ты не сильный, выше определенной планки тебе не достичь. Но даже то положение, которое у него было, позволяло иметь четкое представление о положении дел в империи и о событиях, связанных с действующими на политической арене главными персонажами. Всё-таки Триархи, а следом и триумвират в целом, однозначно были фигурами на этой шахматной доске, и далеко не последними. И как только Виллатус получил задание сопроводить войска Марка Тиберия Третьего Феникийского, он очень хорошо подготовился к этому мероприятию.
Вот только перемены переменами, но, когда они сегодня утром выступили к противнику, он четко и ясно почувствовал изменения, происшедшие в главнокомандующем. А окончательно убедился, что перед ним не легат, когда сила, имевшая фиолетовый окрас, вырвалась из тела Марка, чтобы затем разнестись во все стороны, прекращая действия пучины. А из горла Марка в этот момент, словно из колодца, стали раздаваться гортанные звуки. У живого существа не может быть столь враждебного оттенка силы. Уж что-что, а триста-двадцатилетний магистр в этом смыслил немало.
Но в сейчас целью магистра был не Марк, а стоящее в ста пятидесяти метрах чудовище. Какой бы силы не была перед ними тварь, её силы были не теми, которые бы внесли страх в душу магистра. Он увидел, что Марк, прикрываясь щитом, на всей доступной скорости устремился к монстру. Интересно, что это была за тварь? Из слов Марка, когда он, кричал в сторону озера, выходило, что это некий призыв. Призвать можно много кого: Духа, элементаля, монстра, демона, и, конечно же, Бога. Вот только чтобы призвать бога, и сразу же не быть убитым, нужно самому быть вровень богу. Коим юный маг, как там его… барон Джо Логрок, быть априори не мог. Ибо тот, пережив столь многое, не дожидался бы нападения, а напал сам. Про то что виновником смерти всей семьи химеролога был Марк, магистр, конечно же, тоже знал.
Кстати, а откуда Марк вообще знал, что в темном озере засела эта тварь? Или тварь смогла почувствовать себе подобного?
Так размышлял магистр, создавая одно из своих сильнейших атакующих заклинаний.
По воле магистра, который воссоздал у себя в голове заклинание, на высоте семи метров создалась огненная рамка. Поначалу никто не понимал, что происходит, лишь некоторые из магистров огня, поняв, что перед ними, быстро укрепляли защитные заклинания и советовали также поступить коллегам. углов пятиметрового квадрата устремились огненные ручейки и, столкнувшись по центру, образовали огненный шар. Когда образовался шар, уже даже те, кто не понимал, какие принципы заложены в заклинание, ощутив мгновенно разошедшийся жар, восприняли заклинание с опаской. Огненные ручейки, выползающие из углов квадрата, извивались словно змеи, показывая своё нежелание вливаться в шар, который на глазах магистра и легатов, менял свои очертания. Но заклинание не давало дикому огню проявить своеволие.
У магов, почти преступивших рубеж магистров и стоящих в преддверии титула Архимага, имеются некие возможности, владения которыми открывают двери к титулу Ахимага.
Вот и Архаон Виллатус, стоя лишь на рубеже минимально необходимых сил, смог приоткрыть щель в план первозданного огня и получить оттуда подпитку своих сил. Но напрямую оперировать живым огнем, конечно же, он пока не мог. Даже Архимаги без костылей такими силами управлять не могут, что уж тут говорить про невероятно сильного, но пока еще магистра.
Данное заклинание магистр испытывал лишь раз и в более слабой своей вариации, но и тогда он был впечатлен. Сейчас же Архаон решил не сдерживаться и шарахнуть со всей силы.
Живой огонь уже достиг белого света, пока это был максимальный предел. Чтобы создать более сильное пламя, у Архаона не хватит ни сил, ни знаний. Заклинание обрело свою конечную форму и сейчас оставалось лишь одно — направить квадрат с живым пламенем на цель, а также, что не маловажно — в эту цель попасть. Что оказалось еще той проблемой.
* * *
Сейчас происходило невиданное для Великого Древнего. Все атаки, которыми он щедро награждал Грутуса, были отбиты или поглощались вдвижущейся по кругу спирали. Поначалу Древний хотел проверить столь чудный артефакт. Но когда червь, зовущийся богом, приблизился и ранил его, стало уже вообще не до шуток. Ибо рана, нанесенная «Мечём Лонгина» мало того, что поглотила часть сил Древнего, так и нарушила потоки энергии в его воплощении, что в одно мгновение лишило его части доступных заклинаний и возможностей в целом. Как и снизило рост с восьми до семи метров. Рост был не главное для древнего, ибо он зависел лишь от желания того и силы. Но сам факт мгновенно отрезвил Старейшего и тот, порождая сотни светоносных атак, пытался поразить человека. Концентрированным потоком своих разрушительных сил Старейший уже не поражал противника. Ибо убедился в отсутствии от них пользы. Человек, прикрывшись щитом, спокойно поглощал весь тот поток манны, преобразованный в атакующую струю, которую извергал Древний.
Тогда-то Древний сделал выводы, и теперь вся территория вокруг него так и за его пределами потеряла свои очертания. Причины таких атак имели цель не только ранить человека со щитом, но его соратников. Древний, выйдя из апатии, четко контролировал обстановку вокруг себя. Поэтому прорыв в план огня, он почувствовал раньше, чем создавший его маг.
Чем больше сил применял Древний, тем более сильные катаклизмы обрушивались на поле боя. За шквальным ветром пошел дождь, а капли дождя, достигающие размеров куриного яйца, неслись к земле, превращались в град. Земля ходила ходуном, бездонные провалы появлялись то тут, то там, сотни метров каменных шипов размером с человека то вырастали, то скрывались в земной тверди.
Силы, которые призывал Древний, не разбирали, кто свой, а кто чужой. Войска рода Гросвенор в спешном порядке отступали от озера, ибо вода того, превратившись в лед, трескалась, порождая сотни летящих во все стороны черных ледяных шипов. А те, попав в цель, вмораживали человека в землю.
В центре этого безумия, сражались человек, носивший в себе часть бога, и чудище, про которое вспоминали лишь шёпотом. И тем, кто видел сие событие, могло показаться, что человек если и не побеждает, то и не проигрывает.
Но это было не так.
Великий Древний, осознавая порог своих сил, наконец вышел из тумана забвения и меланхолии. Как только он воспринял человека как своего врага, всё кардинально поменялось.
