И сам не знаю, почему у меня возникли такие ассоциации. Все-таки масштабы немного другие. Вместо четырехсот пятидесяти метров неприступной отвесной стены, всего-то от силы двадцать — двадцать пять. Да и зелень напрочь отсутствует. Наверное нервное.
Пол пещеры был, судя по характерным сколам, выровнен не без помощи молотка, зубила или их аналогов для эпохи раннего неолита, и такой-то матери. Не сказал бы что это пошло ему на пользу. Отдельные, сохранившиеся шипы и острые грани представляли определенную угрозу не только здоровью, но, при невезении, и жизни обитателям пещеры.
— Здесь бы больше подошла бетонная стяжка, а сверху паркет, на худой конец ламинат, — отметил я для себя на потом, на тот случай ежели прогнозы моих друзей сбудутся и мне здесь предстоит еще жить и жить.
Зато потолок сохранил свой первозданный декор, угрожая местами обрушится на головы неосторожных жильцов подозрительно висящими валунами.
— Не переживай, — успокоил я сам себя, — все что могло упасть, давно уже упало. А ежели что плохое и случится, то точно не сегодня. Уверен, годовой лимит неприятностей я выбрал за вчера. И как впоследствии оказалось ошибся. Нет, камень в этот день на голову мне так и не свалился. А жаль. Не самый плохой вариант.
Вгрызаясь зубами в сочное мясо и громким урчанием выражая восхищение кулинарным талантам моего друга, я продолжал изучать обстановку вокруг.
Вдоль стен пещеры в разных местах отдельными островами были наброшены груды шкур, служащих спальными местами. Именно закопавшись в одном из таких лежбищ я и провел сегодняшнюю ночь. Предположительно, с учетом моего незначительного опыта натуралиста любителя, шкуры при жизни принадлежали медведям и волкам. Правда встречалось нечто и более экзотичное, включающее элементы пятнисто — полосатого декора.
— Надеюсь, местные аборигены уже научились выделывать, а самое главное дезинфицировать меха. — задним числом забеспокоился я. — Уж больно не хотелось столкнуться с теми же блохами и ли чем похуже.
— Всего таких меховых точек насчитывалось шесть. Три для хозяев и еще три резервные, для гостей, ну или дам, надумавши таковые заглянуть на огонек, — предположил я. После чего перешел к изучению главного элемента жилища — к очагу. Впрочем очаг, это сильно сказано. Так, кострище в центре пещеры, аккуратно обложенное камнями. Открытый огонь по идее должен был вызвать задымление пещеры, но, по видимому, природные расщелины в потолке образовали исключительно эффективную тягу. Так что не только запаха дыма не чувствовалось, но приглядевшись к потолку я даже копоти не увидел. А может быть отсутствие дыма и копоти связано с использованием каких-нибудь особенно качественных дров, ну типа как бывает просто порох, а бывает порох бездымный. Почему бы и дровам бездымным не существовать. Вот только я в свое время о таких не слышал. То ли слишком был далек от природы, то ли нужные для таких дров деревья вырубили еще до моего рождения
Поняв, что меня снова явно не туда заносит, и приписав это к вывертам все той же психики, которая никак не желает угомонится, я закончил свой обзор тем, что отметил наличие на полу нескольких валунов, предназначенных для сидения. А кроме того огромный, почти кубической формы камень, непонятно каким образом и главное зачем, оказавшийся внутри помещения. Поскольку, по хорошему, служить бы ему на природе, где нибудь в центре укромной полянки, местом силы, алтарем для жертвоприношений, окруженным сонмом идолов-идолищ. А здесь он выполнял функцию разве что разделочного стола, на котором Жека рубил осетра. К тому же, по самым скромным оценкам, камень весил никак не меньше пары тонн. И втащить его в пещеру без использования специализированных подъемно транспортных механизмов представлялось проблематичным. Даже силами Ахмеда, ну или Ахмета.
Вот этот самый камень и сыграл со мной злую шутку. Не даром мне сразу почудилось в нем что-то колдовское.
Потянувшись к камню-алтарю поближе, чтобы внимательно рассмотреть ярко зеленое включение в самом его центре, я банально споткнулся и падая расшиб голову об его край. Не слишком сильно. Так, на уровне шишки среднего размера Вот только в дополнении ко всему рассек еще и кожу на лбу, да так что началось кровотечение. Нельзя сказать, чтобы чересчур уж обильное, но для того чтобы остановить кровь желательно было бы иметь в руках какую-нибудь тряпицу, на худой конец лист подорожника побольше. Именно с такой просьбой я и обратился к своему однокашнику.
Признаться, реакция Жеки, а вслед за ним и Ахмеда на мою не слишком значительную просьбу мне не понравилась. Здорово не понравилась. Оба с ужасом на меня уставились, застыв соляными столбами. К этому времени кровь почти перестала течь.
— Ну если ничего подходящего под рукой нет, может быть просто плеснете мне на руки немного этого алкогольного пойла, чтобы я мог продезинфицировать рану, — осторожно поинтересовался я указывая на корявый глиняный сосуд в котором хранилась бражка, которой вчера нас всех с энтузиазмом потчевал Атлант.
— Поскольку и после этих слов реакции не воспоследовало, а кровотечение полностью прекратилось, я вытер лицо тыльной стороной ладони и бодрым тоном поинтересовался: «А можно мне еще шашлыка?», надеясь хоть таким образом вывести своих хозяев из ступора. Вроде немного помогло.
Правда вместо того, чтобы извинится за свою неадекватную реакцию, Жека самым трагичным тоном заявил: «Андрей, похоже у нас проблемы. Серьезные проблемы».
Последний раз я слышал нечто похожее десять тысяч лет тому назад, когда Ленка таки уговорила меня сходить в кинотеатр на вечерний сеанс фильма по астероид. Там главный герой таким же тоном пугал зрителей. Правда слова звучали немного по другому: «Хьюстон! У нас проблемы». Допускаю, что мог ошибиться в словах, уж слишком активную возню затеяла моя девушка в районе ширинки, воспользовавшись темнотой и тем, что мы сидели в кинозале на последнем ряду- экстремалка чертова, — а вот интонацию запомнил прекрасно.
— Андрей. — между тем продолжал загробным тоном мой визави. — судя по травме можно предположить, что на тебя не действует эффект аномальной энтропии. Тот самый, который обеспечивает нашу неприкосновенность и гарантирует выживание на протяжении ближайших десяти тысяч лет. И это плохо. Возможно, в отличии от меня с Юркой ты провалился в прошлое по другой схеме. Все-таки при твоем погружении прокол пространства, инициируемый инопланетянами, еще не случился. И тогда твое бессмертие под сомнением.
Глядя на мое недоуменное лицо Жека решил на практике показать, что такое эффект аномальной энтропии. Причем используя для этого в качестве прикладного пособия самого себе.
Он положил на алтарь свою руку, потом кивнул Ахмету и Атлант не задумываясь, со всего размаху попытался тяжеленной дубиной, из числа тех что валялись в темном углу пещеры вместе с копьями и другими орудиями убийства — а вот этот арсенал я как-то и проглядел, — мельком отметил про себя, — буквально изо всей дури превратить руку моего однокашника в расплющенный блин.
Вот только ничего фатального с Жекой не случилось. А вот с Ахметом случилось. За мгновение до того, как дубина со свистом обрушилась вниз, бревнышко мирно горевшее в центре очага внезапно лопнуло и яркий уголек отлетел в сторону угодив точно в лицо Атланта. Не удивительно, что после этого Ахмет сначала банально промазал, а потом с воплем начал метаться по пещере пытаясь погасить вспыхнувшие волосы.
— Вот как-то так это и работает, — сообщил мне Жека, не слишком переживая о судьбе Верховного Шамана. — Жалко будет, если с тобой это не работает.
Немного ранее мне показалось, что меня отпустило. Да ни черта меня не отпустило. Только сейчас, вот именно в эту самую секунду я осознал, насколько все херово. Я внезапно понял, что все то чем я раньше жил, больше не существует. Нет ни моих родственников, пусть и дальних и не слишком многочисленных. Но ведь я до последнего времени изредка созванивался с тетей Олей, двоюродной сестрой отца и интересовался, как поживают ее внуки. А тети Оли больше нет. И внуков, Андрея и Дениса, тоже нет, и что самое обидное, даже если моим друзьям и удастся реализовать их амбициозные планы, они все равно больше никогда не появятся.
