Самурай Банкоку
Редкость: Золото
Ранг: Войд
РБМ: 153 единицы
Когда я останавливаюсь в десятке метров, чужак переводит на меня рассеянный взгляд.
[1] Художник — Nitro.
— Как-то ты слишком утеплился, — говорю я, просто чтобы заполнить тишину. — Тебе там не жарко?
— Да нет, — спокойно отвечает незнакомец.
Натянутая тетива лука Накомис издаёт едва слышный скрип. Наложенная стрела смотрит Таю прямо в лоб. Полицейская говорит, едва сдерживая ярость:
— Зачем ты их убил?! Никогда не поверю, что они напали на тебя первыми!
Тай непонимающе щурится, а потом с облегчением расправляет плечи.
— А-а, эти люди, — он кивает на пару мертвецов, — их монстры убили. А тех уже я.
— Брехня! — рыкает девушка. — Ты стоишь весь в крови над их телами и пытаешься убедить меня, что во всём виноваты монстры?..
— Нако, — негромко говорю я, — посмотри на раны.
Индианка переводит взгляд на убитых и замолкает.
— Отойди-ка, — обращаюсь уже к беловолосому.
Тот делает несколько шагов назад, позволяя нам приблизиться. Среди перебитых гааттонов лежат тела молодой пары, покрытые множеством круглых ран-проколов. Кожа серая, как пергамент — мертвецов обескровили до последней капли. А вот рубящих или резаных ран нет, ни единого следа.
— Лиза и Майк, — глухо произносит Накомис, склонившись над ними. — Хорошие были ребята, отзывчивые.
— Какими судьбами в Небраске? — говорю я на русском.
Тай удивлённо хлопает глазами секунду-другую и отвечает:
— Ищу кое-кого.
— Расскажешь?
— Нет, — качает головой он.
— Твоё право. А в торговом центре что забыл? — уже на английском спрашиваю я, чтобы включить в разговор полицейскую.
— Хотел пополнить припасы, — всё так же обрывисто отвечает он.
— Ты не любитель болтать, да?
— Да, — безмятежно откликается парень.
— Ты в одиночку тварей перебил?
— Ага.
Его взгляд блуждает по витринам окружающих нас магазинов, словно мысленно он находится где-то далеко и в то же время его тело выглядит собранным, готовым атаковать или защищаться в любой момент. Впрочем, я не чувствую агрессии с его стороны.
— Егерь, — представляюсь я.
— Тай, — меланхолично произносит он то, что и так мне известно.
Сейчас, стоя гораздо ближе к нему, я подмечаю мелкие детали, которые заставляют меня пересмотреть свою первоначальную оценку. Разрез глаз, более широкие острые скулы и форма носа, худощавое телосложение, рост — всё это выдаёт в нем метиса. Один из родителей Николая был азиатом.
— Мы ищем наших людей, — продолжаю я. — Видел кого-нибудь?
— Неа, — подумав, отвечает этот разговорчивый малый.
— Какой у тебя класс? — спрашиваю, просто чтобы проверить его искренность.
— Самурай. Золотой, — равнодушно отзывается Тай.
Хмм.
Либо с начала всего этого дерьма он пока не сталкивался с человеческой подлостью, либо полностью убеждён в своей способности разрулить любые конфликты. Ну или просто тупой, да, такое тоже может быть.
— Анимешник что ли? — не могу удержать ухмылку.
— Нет.
— То есть рассекать здания и железнодорожные шпалы не планируешь? — киваю на катану в его руках. — Жаль.
Вопрос риторический, но он отрицательно качает головой.
— Давно ел? — уточняю я.
Простейший способ улучшить с кем-то отношения — это сделать так, чтобы человек считал, что ты ему помог, и чувствовал себя обязанным.
— Позавчера, — пожимает плечами белобрысый.
Я убираю руку в карман и вытаскиваю оттуда, а на самом деле из кольца, протеиновый батончик, после чего протягиваю его собеседнику.
Тот секунду изучает предложенное и с благодарностью кивает.
— Спасибо.
Несмотря на очевидный голод, ест он медленно, тщательно жуя. Вытирает губы и начинает говорить:
— Возможно они там, — он машет рукой в сторону эскалаторов и второго этажа, — ваши люди. Монстры прибежали сверху.
— Возможно… — недоверчиво тянет Накомис.
— Составишь компанию?
— Можно.
Оставлять его позади я не хочу, потому что чужак слишком опасен. Осталось лишь понять, в какую категорию его отнести — потенциальный союзник, угроза или случайный мимикрокодил, который, впрочем, может принести пользу. Хотя бы тем, что проредит численность бойцов Самеди.
Поднявшись на второй этаж, мы идём в быстром темпе по галерее и вскоре выходим в просторный круглый атриум. На другой его стороне виднеется фудкорт, а прямо здесь пяток самых разных магазинов — женского белья, спорттоваров, электроники, косметики и детских игрушек.
Именно вокруг последней точки столпились десятки гааттонов и пристально смотрят на опущенные роллетные решётки. Не визжат, не двигаются, просто сидят и не спускают с неё глаз.
— Думаешь они там? — шепчет Накомис.
— Не вижу другой причины, зачем тварям здесь караулить.
Тем временем утеплённый самурай неспешно идёт к собравшимся хищникам, даже не остановившись.
— Ты куда? — негромко окликаю его.
— Монстры, — отзывается он, будто это объясняет всё на свете.
Ну что ж, никогда не имел ничего против хорошей драки. Заодно и посмотрим, на что он способен на самом деле.
Стрела почти бесшумно входит в спину одному из уродцев, пригвождая его к полу. Все остальные шустро оборачиваются в нашу сторону и кидаются в атаку.
Пелена тишины распахивает свои объятия вокруг меня, и револьверы принимаются за дело. Стреляю экономно и без особой спешки, почти вальяжно, потому что важнее сберечь боеприпасы, чем набить больше всех трофеев. Всё равно арканы с них падает копейки.
Тай начинает разгоняться и последние метры до гааттонов преодолевает молниеносным рывком. Клинок покидает ножны и одним размашистым движением перерубает прыгнувшую тварь. Две её половинки разлетаются прочь, орошая кровью товарок.
А на прежде безразличном лице белобрысого загорается безумная эйфория. Если бы я сам не видел, ни за что бы не поверил, до того разительный контраст оно имеет.
Парень скользит от одной бугристой тушки к другой, рассекая их вдоль и поперёк. Ещё и посмеивается, как отпетый маньяк. Катана в его руках мелькает почище лопасти вертолёта. Сплошь блики, свист и шелест расходящейся плоти. Это не Спурт, но что-то ненамного слабее.
Уродливые существа фокусируются на нём, позволяя мне поставить небольшой эксперимент. Выбираю цель и активирую Управляемую пулю. С грохотом из ствола Карателя вылетает кусочек свинца, сияющий от переполняющей его арканы.
Ощущения… странные. Я словно чувствую частичку себя за пределами своего непосредственного тела. Это продолжается какие-то доли секунды, но мне удаётся повлиять на выпущенную
