позволил себе сказать Рич.
– А мы рады, что вы не подставные и всё ещё живы, – осклабился дворф.
– Простите? – не понял лидер.
– Нас часто пытаются поймать на живца, – вступил в разговор второй дворф, стоявший слева. – Вас проверяли, прежде чем дать ответ.
– Значит, мы теперь… – многозначительно кивнул Ричард.
– Да, парень, поздравляю, – пробурчал первый дворф. – Простите, фанфар не будет. Вы теперь семнадцатая ячейка. Продовольствие и всё необходимое вам доставят в условленное место. А дальше сами. И старайтесь не попасться, очень вас прошу. Скоро наши пришлют вам весточку, скажут, что куда и как. Если что, тем же путём отправляйте вести нам. Желаю удачи.
– Вы сказали семнадцат…
– Это просто номер. Количество ячеек вам знать не обязательно, – уже оборачиваясь, чтобы уйти, бросил через плечо дворф.
– Простите… – обронил Рич.
Лидер сопротивления чувствовал себя, как нашкодивший щенок. Он не знал, как вести себя с этими тремя. Они настоящие повстанцы, рискующие жизнью каждую секунду. Они проделали такой путь с севера в самую пасть врага и ради чего? Ради каких-то молокососов. Ричард должен быть им безмерно благодарен только за это, но с другой стороны, отчего такая холодность? Почему бы не дать пару советов или напутствия какого? Руку пожать, в конце-то концов. В общем, Рич ожидал чего-то большего.
– Вот и всё, – выдохнул Питер, когда закутанное в чёрное трио скрылось в тенях.
– Наоборот, – улыбнулся Рич. Это лишь начало. Теперь всё будет серьёзно. Больше никаких мелких поджогов, подслушиваний или нелепых попыток отравить какого-нибудь стражника. Теперь всё будет по-взрослому. Теперь они настоящие повстанцы.
Толстые, словно свиные сосиски, пальцы сорвали со светло-зелёной грозди очередную виноградинку, отправив её по известному маршруту. Свободная рука нашарила рядом бокал, медленно приблизила его к толстым красным губам. Глоток, второй, выдох.
От стены оторвалась тонкая тень. Гость уже какое-то время находился в кабинете «Толстого», но так ничего и не сказал. Толстый знал, что он в кабинете не один. Тонкий знал, что Толстый знает.
– Слышал, облава прошла не совсем успешно, – наконец прервал затянувшееся молчание Толстый.
– А! – прокричал из дальнего угла кабинета здоровенный попугай. – Успешно!
Тонкий недолюбливал эту пернатую разноцветную тварь, которую его… компаньон приобрёл не так давно. Она была слишком громкой и вечно встревала в разговор. Казалось бы, сиди ты в своей золочённой клетке и помалкивай, так нет же…
– «Не совсем успешно» – это мягко сказано, – поморщился Тонкий.
– А что собственно случилось? – наконец обратил внимание на своего собеседника Толстый.
Несмотря на то, что по сути они были равны, и всего добились сообща, звания наместника Айлангарда и графа речных земель Айлант удостоился именно Толстый, более известный в народе, как медный граф. Тонкий же получил звание главного советника и графа земель Арго. И хотя оба графа понимали, что разница сугубо формальна, Толстый то и дело перетягивал на себя одеяло, строя из себя главного. Он всегда пытался играть главную роль, сколько Тонкий его помнил, но только сейчас это начало раздражать графа Арго.
– Отряд, посланный перехватить повстанцев с севера и уничтожить местное сопротивление, был обнаружен и полностью уничтожен, – отрапортовал Тонкий.
– Кем? – подскочил от неожиданной вести наместник. – Повстанцами?
– Похоже на то, – пожал плечами советник. – Свидетелей не осталось, так что сложно сказать. Выясняем.
– Ни одного выжившего? – удивился Толстый.
– Ни одного! – прокричал попугай и граф Арго впервые согласился с птицей.
– Именно так, – кивнул он.
Пухлые желтоватые пальцы сорвали ещё несколько ягод винограда. Жадный рот поглотил их вместе с остатками вина.
– Это плохо, – наконец обронил медный граф. – Эта ошибка может выйти нам боком. – Толстяк огляделся вокруг, в поисках еды и, ничего не найдя, горько выдохнул, снова посмотрев на собеседника. – Ты согласен, что теперь повстанцы закрепятся в срединных землях?
– Это уже не первая ячейка, которую мы проморгали, Широ, – скривился Тонкий. – Думаю, они уже закрепились в наших землях. И с этим нужно что-то делать.
Толстый долго думал, прежде чем ответить своему компаньону. Затем ухмыльнулся чему-то и выдал:
– Знаешь, Сиен, в организованной группе тоже есть свои плюсы.
Секунда, и рот Тонкого расплылся в зловещей ухмылке.
– Можно прихлопнуть всех недовольных разом, – понял граф Арго.
– Именно, – с важным видом кивнул Широ. – Если не сработал план «А», сработает план «Б».
– Ты имеешь в виду…
– Да, – довольно заулыбался Толстый. – Будем действовать хитростью.
Глава 9: Подпольная империя
Император почесал начинающую седеть бороду, опрокинул кружку эля, глубоко вздохнул и, накинув чёрный плащ без опознавательных знаков, вышел в коридор.
Он не хотел этого признавать, но последние годы сильно состарили его. Не только внешне; внутри Гумбер ощущал себя вековым старцем, уже повидавшим жизнь. Каждый день повстанца был наполнен борьбой, испытаниями и лишениями. Они никогда не отдыхали и это касалось не только рядовых солдат, но и лидеров движения. При такой жизни каждый год шёл за десять, а прошедшее десятилетие стало попросту отдельной жизнью. Бывали времена, когда бывшему императору казалось, что та размеренная жизнь, которой он когда-то жил, ему просто-напросто приснилась.
Если бы сейчас кто-нибудь из его старых знакомых советников или аристократов встретил его на улице – его бы не узнали. Гумбер сильно схуднул, на лице добавилось порядочно морщин, а орлиный, полный гордости, нос дворфа окончательно утонул в кучерявых зарослях разросшейся бороды. Да и роскошные наряды императора севера сменились на обычные чёрные шмотки, какие носит каждый повстанец Мирда. Но он ни о чём не жалел. Более того, он гордился тем, что делал. Он работал на благо империи, как всегда и хотел.
Каждый его шаг гулким эхом разносился по тёмному подземному коридору.
Совет. Когда-то это слово навевало на него скуку и отвращение, но те времена остались в далёком прошлом. Ныне же он с радостью ходит на собрания… хотя, может и не с такой уж и радостью, но без отвращения точно. Во всяком случае, теперь он точно знал, что эти совещания не бутафория и принятые ими решения могут реально что-то изменить.
Многое изменилось за последние десять лет. Многое.
Избранный десять лет назад, в качестве нового главаря повстанцев, Чёрный Харен попросил Африка и Гумбера помогать ему с новой и непосильной для него одного ношей. Естественно, бывший император и друг-гном не смогли отказать Харену, тут же дав своё согласие. Постепенно, из помощников, они превратились в полноправных управленцев. Так появилась Триада, которая ныне правит сопротивлением по всему миру. Правда, последние пару лет заправлять всем приходится самому Гумберу. Африк всё
