В итоге свернули вправо, в ущелье, проточенное совсем крохотным ручьем меж двух гряд холмов. Заодно пытались запутать следы, прыгая с камня на камень. От такого метода передвижения пришлось быстро отказаться — Доход поскользнулся и грохнулся так феерично, что все свидетели были уверены: без пары-тройки переломов не обошлось. На деле все ограничилось лишь грандиозной шишкой и ушибом локтя, так что легко отделался.
Этот член отряда не раз уже подводил. С гор он спустился вместе с «колхозниками», и они почти сразу закрепили за ним прозвище Доходяга, впоследствии удачно сократившееся. Что с ним ни делай, вечно плетется позади, слишком молчаливый, вечно погруженный в себя, несобранный, неловкий. Что называется — витает в облаках. Такому бойцу ни один командир не обрадуется, но Рогов был вынужден брать тех, кого навязывали. Совет считал, что будет неправильно держать в его отряде лучших из лучших. Пусть и неликвид присутствует, глядишь, и наберется полезных навыков.
А то, что, присматривая за этим неликвидом, рано или поздно озвереешь, — им плевать.
Ущелье вскоре повернуло строго на восток, в противоположную от поселка сторону. Можно было вскарабкаться на склон и дальше развернуться, но дело это нелегкое и затратное по времени. К тому же зарослей на пути к вершине гряды почти нет, одни сланцевые осыпи, по ним быстро не пройдешь. Если ваксы не отстанут, неизбежно увидят дичь, и это их воодушевит, подстегнет, заставит увеличить темп. А люди и так на пределе возможностей, чуть ли не бегом который уже час передвигаются, вымотались так, как никогда не выматывались.
Ущелье, все больше сужаясь, под вечер вывело к почти замкнутой котловине. Из нее вел всего лишь один удобный выход, проточенный водами чахлого ручья. Не оставалось ничего другого, как сделать то, чего Рогов пытался всячески избежать: отряду пришлось карабкаться по сланцевым склонам. Выше, на полпути к гребню, начинается полоса высоких кустов и не слишком высоких деревцев — единственное укрытие. Именно туда рвались изо всех сил, спеша оказаться там до того, как внизу появятся ваксы.
Рогову казалось, что карабкаются они не быстрее престарелых улиток и не успеют даже половину необходимого расстояния преодолеть. Но когда он наконец добрался до зарослей и оглянулся, внизу не оказалось ничего интересного. Да и криков не слышно, а глотки у ваксов луженые. Значит, не все так плохо — люди не позволили дикарям сократить дистанцию, разрыв между отрядами все еще приличный, есть шанс оторваться в сумерках, а потом и вовсе затеряться.
Еще сотня шагов — и скомандовал:
— Все, ребята, привал. Пять минут переводим дух, потом делаем рывок до самого гребня. Придется поднатужиться.
— За пять минут не всякий кобель причешется, — устало пробурчал Киря.
— Если до темноты не выберемся из этой ямы, ноги переломаем. Надо успеть.
Киря устало покачал головой:
— Успеем. Тут заросли, в них этой щебенки вообще нет, выберемся как по автобану. Лишь бы волосатые ходу не прибавили. Кстати, непонятно, чем это наши приятели заняты. До сих пор их не видно, а ведь они не медленнее нас должны идти.
— Может, знают другую дорогу, покороче, обошли уже, — мрачно предположил Грач.
— А известно ли тебе, юноша, что кратчайшим расстоянием до цели является прямая? Именно по прямой мы шагали последние часов пять. Если ваксы знают путь короче, значит, они знакомы с альтернативной геометрией и прочими искривлениями пространства. Каким образом необразованные дикари познали учение Лобачевского и прочих великих умов, мысливших неортодоксально? А?
— Не грузи.
— Головой думать надо, а не седалищем. Понимаю, что так привычнее, но это плохая привычка.
То, что ваксы до сих пор не показались, Рогова тоже смущало. Выход из котловины прекрасно просматривается, ручей его прорезал будто пилой, склоны там обрывистые, сузившаяся до пары десятков метров долина засыпана белесой галькой. Даже человек с неидеальным зрением на светлом фоне легко заметит передвижение группы темных фигурок. Но их нет, дикари сильно отстали.
— Котловина интересная, — заметил Сфен, вытирая пот с лица пучком содранных с ближайшей ветви листьев. — С геологической точки зрения интересная.
— Только не надо нас уговаривать прямо сейчас заняться поисками руды, — чуть ли не взмолился Киря.
— Я такого не говорил. Но структура и правда любопытная. Жаль, сейчас не та ситуация, чтобы хорошенько осмотреться.
Рогов не видел здесь ничего, кроме опостылевшего разрушающегося сланца, — полностью бесполезная масса. Правда, галька внизу явно не из него, совсем другая порода, на вид куда крепче. Может, и правда именно здесь находится то, что решит сырьевую проблему землян, но сейчас и правда не та ситуация, чтобы устраивать вдумчивые геологические изыскания.
— Подъем. Пять минут прошло. Пора выбираться.
Рогов, остановившись, хрипло скомандовал:
— Дальше ни шагу.
— Что там? — опасливо шепнули из-за спины неузнаваемым голосом.
— Без понятия. Яма какая-то. Провал. В общем, что-то глубокое. Чуть не рухнул, спасибо, что палкой успел нащупать.
Оглядевшись, стиснул зубы. Ночь безлунная, темно так, хоть глаза выколи. На фоне небес смутно проглядывают вершины высоких гор на востоке, над головой поблескивают звезды… и в общем-то почти все. Прочая информация от глаз почти не несет полезной нагрузки. Что-то угадывается вблизи, но даже не знаешь, верить этому или нет.
В таком мраке и на равнине делать нечего, что уж говорить о горах. Пусть невысокие, но коварные, риск в такой ситуации не приветствуется.
— Придется прямо здесь остановиться, дальше идти невозможно. Или шеи свернем, или ноги переломаем.
— А ваксы? — испуганно вскинулся Грач.
— У них нет приборов ночного видения, так что они в таком же положении, как и мы. Переждем до сумерек — и перед рассветом двинем дальше. Давайте отойдем чуток от этого провала и начнем располагаться.
— Костер разводить будем? — уточнил Паша.
— Нет. Мы сейчас наверху, не надо всей округе сигнал подавать, и без того слишком популярны.
— Рогов, ну какой тут может быть сигнал, — вздохнул Киря. — Ты в этом беспросветном мраке можешь только травмирующие факторы найти, но никак не дрова. Ну и местечко нам досталось… блин… Между прочим, в мои почтенные годы вредно на холодных камнях валяться.
— Ребята, посмотрите… — сильно растягивая слова, произнес Доход.
— И куда же нам смотреть? — ворчливо утонил Киря. — На тебя красивого? Да тут даже носа своего не рассмотришь, так что не надо нам глазки строить.
